Бхагаван Раджниш - Заратустра. Путь восхождения.

«Было» - так зовется у воли ее скрежет зубовный и ее затаенная скорбь. Бессильная против того, что уже свершилось, со злобой взирает она на все минувшее.

Воля освобождает, но она не может забыть прошлое. Поэтому, хотя воля к власти и освобождает человека, втайне он несет груз прошлых воспоминаний о днях рабства и тьмы. А воля неспособна переделать прошлое - что случилось, то случилось. С этим ничего не поделаешь. Лишь в невинности ребенка прошлое исчезает.

Вы никогда не пробовали провести один простой эксперимент?

Если вы пытаетесь вспомнить прошлое, насколько далеко вы уйдете? Вы вспомните до четырех, самое большее - до трех лет. Вы помните то, что происходило с тех пор, как вам исполнилось четыре года. В чем дело? Почему вы не можете вспомнить эти четыре года? Ведь вы жили и должны были что-то чувствовать.

Причина в том, что невинность не накапливает воспоминаний. Невинность остается чистой доской, на которой ничего не написано.

Вот почему вы можете вспомнить все прошлое, но внезапно наступает остановка - в возрасте четырех лет, если вы мужчина, или в возрасте трех лет, если вы женщина, - потому что девочки взрослеют быстрее мальчиков. Между ними существует разница в год. Девочки достигают половой зрелости в тринадцать лет, мальчики - в четырнадцать. Мальчики всегда отстают; девочки всегда впереди.

Опытные матери - те, что родили двух-трех детей - знают, девочку или мальчика они носят, потому что девочки очень спокойны; даже во время беременности, в эти девять месяцев они ведут себя очень тихо. Мальчики начинают пинаться - они играют в футбол! Для мужчин естественно чем-нибудь заниматься. Им очень трудно просто посидеть спокойно; они неугомонны.

Девочки более центрированы. Возможно, они ближе к природе, поскольку они будут матерями, а природа - мать. Мальчики - на окраине. Девочке легче войти в медитацию, чем мальчику; естественно, они тихи и спокойны. Мальчики все в делах, бегают без всякого смысла. Все мальчики - американцы: они любят скорость. Не спрашивайте, куда они мчатся, дело только в том, на полной скорости они бегут или нет.

Если вы возвращаетесь в прошлое, вы остановитесь на возрасте четырех или трех лет. Что было в эти три года? В памяти нет никаких следов. Вы были так невинны, что не копили воспоминаний. Каждый миг вы жили так тотально, что от него не оставалось никакого осадка.

Воспоминания остаются от непрожитых мгновений, воспоминания остаются от незавершенных переживаний - вот они и виснут на вас. Они требуют завершения; они становятся вашими снами. Они постоянно донимают ваш ум: «Нужно что-то делать, это тянется до сих пор». Но невинный ум каждый момент проживает с такой полнотой, что после него не остается никаких следов. Точно так же, как птицы, летящие в небе - они не оставляют за собой следов.

Хотя воля к власти освобождает вас, глубоко в памяти все еще остаются цепи.

«Было» - так зовется у воли ее скрежет зубовный и ее затаенная скорбь. Бессильная против того, что уже свершилось, со злобой взирает она на все минувшее.

Не может воля хотеть вспять; не может она одолеть время и алчное упорство его - и в этом ее потаенная печаль.

«Хотеть» - освобождает: что же придумывает воля, чтобы избавиться от печали и посмеяться над тюремщиком своим?

Дух мщения: до сих пор это считалось самым значительным достижением человеческой мысли: и там, где было страдание, всегда непременно присутствовало и возмездие - наказание.

«Наказание» - именно так именует себя месть; пряча ложь свою за этим словом, она лицемерно уверяет себя в чистоте своей совести.

Кто-то убил, и ваши суды, закон и полиция готовы убить убийцу. Но они сделают это не просто так: будет громкий судебный процесс, грандиозное шоу: «Должна восторжествовать справедливость». Но все это ерунда. Дело в том, что общество жаждет мести. Но ему угодно замаскировать ее красивыми словами о справедливости.

Что это за справедливость? Один человек убит. Посылая другого человека на виселицу, вы не воскресите первого. Посылая другого человека на виселицу, вы вместо одного убийства получаете два. И это справедливость! А уверены ли вы, что человек, который убил... У него еще есть будущее - он может измениться. Он может стать великим святым. Возможно, благодаря тому, что он убил - именно этот поступок может преобразить его.

Вы отнимаете эту возможность и называете это справедливостью. Это просто месть - стопроцентная месть. Но она совершается с большой помпой, в величественных дворцах справедливости, судах, где в качестве судей заседают слуги общества, платные слуги общества. Платные слуги общества совершат формальный ритуал - они называют его судом - и, в конце концов, этого человека отправят на виселицу. Ницше говорит, что это просто месть.

«Наказание» - именно так именует себя месть; пряча ложь свою за этим словом, она лицемерно уверяет себя в чистоте своей совести.

«Пока, наконец, воля не обретет избавления от себя самой и не станет волей к отсутствию воли», - но вы и сами знаете, братья мои, эту басню безумия!

Люди назовут вас сумасшедшим.

Он говорит: «Жизнь постоянно превосходит самое себя». Это же правило относится к воле. Воля тоже должна превзойти самое себя. Воля тоже должна исчезнуть в безмолвии - лишь тогда лев превращается в ребенка.

Многие удивлялись: как лев может стать ребенком? Они кажутся противоположными полюсами. Но такие вопросы возникают лишь у тех, кто не понимает диалектику жизни. Только лев может стать ребенком, ибо нужна необычайная смелость, чтобы быть невинным в этом хитром мире - требуется смелость льва. Трус не может довериться этому обманчивому миру, это под силу только льву; а ребенок невинен, доверчив.

Это один из секретов жизни: если вы можете быть невинным и доверчивым, вас очень трудно обмануть. Сама ваша невинность, доверчивость мешает обманщику.

Может быть, вы замечали... Я много раз видел это, поскольку почти двадцать лет ездил по стране, ожидал поезд на платформе. Если вы хотите пойти в туалет или выпить чашку чая, вы до странности доверяете абсолютно незнакомому человеку, сидящему рядом с вами на скамейке, и говорите ему: «Посмотрите, пожалуйста, за моим багажом, я скоро приду». Вас никогда не удивляло, что вы не знаете этого человека? Он может унести все ваши чемоданы.

Но этого никогда не случается, ни один незнакомец не обманул вас. Должно быть, за этим стоит какое-то могущественное правило. Ваше доверие становится барьером. Вы доверились ему, теперь он должен доказать, что достоин доверия - хотя он чужой и совершенно ничего не нужно доказывать; он может просто сбежать с вашим багажом, и вы никогда больше его не увидите. Он может быть вором, преступником. Вы не знаете, кто он. Но почти все люди доверяют незнакомцам на вокзалах: «Пожалуйста, посмотрите за моими вещами, я сейчас». И я ни разу не слышал, чтобы кто-то жаловался, что его доверием воспользовались.