Сергей Лазарев - Ответы на вопросы

Я совершенно не ревную жену, не боюсь ее отпускать, но не могу справиться с собой, когда речь идет о ее прошлом. Я ее постоянно ревную к прошлому. Отчего так происходит?

Это гордыня. Вы чувствуете, что в настоящем Вы ситуацию контролируете.

Можете ею управлять и ее изменить. А прошлое Вы изменить не можете.

Значит, здесь речь идет не о ревности, а о гордыне.

После прочтения Ваших книг, стала худеть, лишний вес ушел, хотя ела столько же. В чем причина?

Повышенный вес притупляет чувства, т. е. возможность обижаться на других и на себя уменьшается. Подсознательная агрессия связывается. Когда Вы отпустили все претензии и уменьшили зависимость от человеческого счастья, избыточный вес стал Вам не нужен.

Мы с мужем хотим эмигрировать в Америку, но у нас в семье нелады, не будет ли там хуже?

Скорее всего, там будет лучше. Вы слишком зацеплены за отношения и идеалы, а в Америке молятся совсем на другое. Ревнивцу, который не может справиться с собой, лучше жить в Америке. Повышенный американский прагматизм достаточно быстро остужает зацепку за идеалы.

Почему потеют руки?

Есть выражение: “Пот прошиб” — это бывает при смертельной опасности или в совершенно неожиданной ситуации, т. е. тогда, когда человек полностью теряет контроль над ситуацией. Значит, если потеют ладони, это означает повышенное подсознательное стремление удержать ситуацию под контролем, т. е. повышенная зацепка за способности и благополучную судьбу. Чем сильнее потеют руки, тем больше может быть неприятностей и неудач. Ну а как работать с преодолением внутренней гордыни, я уже писал.

Ваше отношение к дианетике?

Я начинал так же. Я видел в душе человека, в его подсознании сильную агрессивную эмоцию, которая находилась там многие годы, провоцировала какое-то заболевание. Сначала я убирал ее даже не обращаясь к пациенту. Я действовал как хирург, манипулируя глубинными слоями сознания другого человека, и эффект был достаточно сильный. Потом я заметил, что могу не только вывести любую эмоцию, помимо воли человека, но могу и ввести любую эмоцию, даже дистанционно. И чем больше я работал в этом направлении, тем большими становились мои возможности, т. е. я на расстоянии мог менять характер, здоровье и судьбу человека. Причем, привести к смерти любого человека оказалось невероятно просто. Не надо ему внушать мысль о самоубийстве. Можно найти у него глубинную агрессивную эмоцию, посмотреть привязанность к чему ее рождает и подтолкнуть человека в том направлении, куда он пошел. Самая большая опасность здесь в том, что для человека эта эмоция не чужеродна. Никто не сможет отследить такого вторжения. Все происходит абсолютно естественно. Через некоторое время человек может тяжело заболеть или умереть. Чем дальше раскрывались мои возможности в манипулировании человеческим подсознанием, тем сильнее я чувствовал ущербность такого метода лечения, где я все делаю сам. Я видел, что удержаться от негативного воздействия невозможно. Я постепенно стал перекрывать свои возможности и стал больше ориентироваться на то, чтобы пациент работал сам. Для того, чтобы не я изменял пациента, а менялся он сам, нужно было долго и мучительно работать над тем, чтобы помочь ему измениться. И вот, вместо того чтобы просто выдернуть отрицательную эмоцию, я должен был доказать, что агрессивным быть невыгодно. Для того, чтобы изменить себя, нужно подняться над собой, а за пределы человеческого “я” можно только через устремление к любви и к Богу. Значит, нужно медленно подниматься вверх по ступеням человеческого, переходя от верхних покровов человеческого ко все более глубинным и масштабным.

Такой путь оказался в сотни раз тяжелей, но зато даже без моего участия его мог пройти любой. И сейчас одна из моих главных задач во время приема, не помогать пациенту больше, чем он сам того заслужил, и все более растущий масштаб моих возможностей я употребляю не на усиление воздействия, а на развитие системы, помогающей человеку меняться все более кардинально. Т. е. мой путь в целительстве я начинал, концентрируясь на человеческом, а потом понял, что это стена. И начался медленный и мучительный переход от человеческого к Божественному. Дианетика занимается тем, что извлекает отрицательные эндраммы из подсознания человека. Она застыла на этом этапе. Как ступень в познании что такое душа человека, и как болезнь связана с отрицательными эмоциями, дианетика, с моей точки зрения, интересна. В остальном, мне кажется, она совершенно бесперспективна.

Как уберечься от нежелаемого вторжения в мое подсознание?

Насколько в Вашем подсознании больше любви, настолько Вы едины с Богом. И тогда любая попытка управлять и воздействовать на Вас — это уже агрессия к Богу. И чем сильнее будет агрессор, тем опаснее это будет для него.

Я помню, как пациентка рассказала мне следующий случай. Она была в компании, и к ней подошел мужчина: — У тебя аура не в порядке, — сказал он. — Я врач, экстрасенс и гипнотизер. Сейчас я тебе помогу.

И начал пристально смотреть мне в глаза. В этот момент я начала молиться.

Он вдруг резко отошел от меня и ушел в другую комнату. Мы продолжали веселиться, и я как-то забыла о нем. А через час я его вновь увидела, он был очень бледен.

— Ты знаешь, — сказал он, — я чуть не умер, меня в соседней комнате еле откачали.

По своему опыту могу сказать, если Вы отходите от Божественного и все больше концентрируетесь на человеческом, то избавиться от негативного влияния на Вас Вы не сможете. Но если Вы постоянно прилагаете усилия к преодолению человеческого, защищая и сохраняя любовь каждую долю секунды, Вам не нужно думать о защите. Это и есть самая лучшая защита.

Уважаемый Сергей Николаевич, дайте ответ, пожалуйста, на вопрос, что случилось с Россией? Почему нас лечат такими идиотами в правительстве и когда это кончится и чем?

У Вас легкомысленная оценка ситуации. В правительстве находятся далеко не глупые люди. Другое дело, что их поведение, с нашей точки зрения, лишено здравого смысла. Для нас здравый смысл в том, что руководство страны должно работать на благо народа и государства. Если мы видим действия, ведущие народ к нищете, а государство к распаду, нам это кажется идиотизмом. Но мы забываем о том, что каждый чиновник хочет работать на себя в первую очередь, а потом уже на государство и на народ. И это вполне естественно. Если есть законы, препятствующие чиновнику работать на себя, в ущерб народу и государству, то тогда его деятельность будет логичной с нашей точки зрения. Если нет законов об ответственности чиновников, то его деятельность может казаться нам абсурдной потому, что наносит всем непоправимый урон. Но потом выяснится, что его деятельность высокоинтеллектуальна, просто она целиком нацелена на его интересы.