Сергей Лазарев - Жизнь, как взмах крыльев бабочки

Сегодня ночью я не мог заснуть. Сознание уже практически отключается, начинается сон, и вдруг приходит интересная мысль. Я понимаю, что утром могу об этом забыть, поэтому надеваю халат и иду в общую комнату, где у меня лежит тетрадь для записей.

Назавтра я собираюсь закончить главу «Содом и Гоморра», в которой будет идти речь о крепости Масада. Однако недавний разговор в бильярдной и мысли на эту тему не дают мне уснуть. Я ложусь спать, но затем вновь просыпаюсь, когда приходит интересная мысль. Около четырех утра все повторяется в третий раз. «Пожалуй, оформлю все эти мысли в отдельную главу, — думаю я, — и назову ее „Игра"».

Любопытно, что когда у меня начало болеть плечо, и я себя диагностировал, ответ был один и тот же: неприятие краха единства, человеческой любви. Идет непрерывная чистка тонких планов, я ее не выдерживаю, и проблемы выходят через боль.

Плечо связано с детьми и внуками. Раз болит правое плечо, значит, есть проблемы с будущим, значит, души моих детей и внуков еще не сделали правильного выбора, они не могут принять крах инстинктов и сохранить любовь к Богу. Проблема серьезная, ее как-то надо будет решать. Что-то не позволяет мне измениться глубинно. Раз глубинных изменений не происходит, значит, Для меня они опасны, и потому процесс изменения автоматически блокируется. Изменения опасны в том случае, когда не хватает любви, значит, мое единство с Богом недостаточно, интенсивность любви невысокая.

Сейчас я сам пытаюсь ощутить Божественное и иду к нему навстречу. Я останавливаюсь, замирая, когда чистка приближается к смертельной. А что будет, когда Божественное само придет к нам? Трудно даже представить. Кстати, у любого, кто прикасается к этой информации, происходит что-то подобное. Женщина, которая начала печатать текст этой книги, на следующий день заболела. Второй раз пришла уже с температурой и с насморком. Решили сделать перерыв. Я понял, что ей нужно отдохнуть и прийти в себя.

У новой сотрудницы дело пошло неплохо, но на третий день у ее сына началось кровотечение из носа. «Вы извините, — сказала она мне, — но я вынуждена задать вам вопрос. Вчера мой сын травмировал себе голову — не удержал штангу в руках. Может быть, я что-то неправильно делаю?» Я смотрю поле ее сына. «Чистка идет не только у вас, но и у ваших детей и внуков, — говорю я. — Вы ее не замечаете, а вот ваш сын ситуацию не вытягивает, и на боль, которую подсознательно испытывает его душа при очищении, реагирует отречением от любви, нежеланием жить. Программа самоуничтожения выходит вместе с кровью из носа и тормозится травмой головы».

Прикосновение к Божественному для человека неподготовленного — дело мучительное и опасное. А как же адепты новых христианских течений? Поют, веселятся и не испытывают никакого дискомфорта, обращаясь к Богу. «А как вы думаете, почему? — спрашиваю я и, не дожидаясь ответа, продолжаю. — Язычник, который падает ниц перед истуканом, считает, что он общается с Богом, но это только он так считает. Творец — за пределами времени и пространства. Как вы думаете, почему одна из десяти заповедей запрещает творить себе кумира?

Когда мы Бога изображаем, воплощаем в камне или дереве, мы включаем свое сознание, связанное с предметным миром, и происходит незаметный процесс утраты Божественного. Мы все больше пытаемся познать Творца и Его законы через наше сознание и начинаем приписывать Богу человеческую логику и относиться к Нему как к человеку. И вполне естественно, что постепенно у нас появляются претензии к Богу. Претензии к Богу при соприкосновении с Божественным самоубийственны. И для того чтобы выжить, человек незаметно уходит, закрывается от единства с Богом. И чем больше человек поклоняется материальному Богу, тем больше он поклоняется своему телу и своим желаниям и заботится не о душе, а о своем теле. Но если мы закрылись от Божественного и пытаемся все дальше уйти от него, это не означает, что Бог не сможет прийти к нам. Человек, подменивший Божественную логику человеческой, утрачивает любовь и начинает незаметно вырождаться. И если он прикасается к Божественному, то его вырождение и смерть происходят гораздо быстрее.

Если у нас расстроено пианино, мы вызываем мастера, и он, используя камертон, настраивает музыкальный инструмент. Любая популяция живых организмов периодически должна настраивать себя на главный ритм вселенной, это залог спасения и выживания. И если повременить с периодической настройкой, вместо музыки мы можем услышать какофонию. Общество, ушедшее за точку невозврата, при соприкосновении с Божественным погибает. Периодическое устремление к Божественному бывает мучительным, но дает возможность очищения и изменения. Периодически во вселенной звучит камертон, и Божественное приходит к нам помимо нашей воли. И трансформация в это время настолько мощная, что неподготовленные умирают.

Все живые сообщества подчиняются этому универсальному закону, погибают или возрождаются. По сути дела, на физическом уровне человек — это сообщество микроорганизмов. Закон вселенной универсален, это закон любви и единства с Творцом, и он одинаково справедлив для всех.

За время существования нашей планеты появлялось и погибало огромное количество живых существ. Отдельные виды животных и растений, различные племена и цивилизации погибали по одному и тому же принципу. Во вселенной звучал камертон под названием любовь, и живые существа, которые начали утрачивать это чувство, погибали.

То, что в нашем мире религия теряет силу и становится подделкой, а понятия любви и нравственности становятся относительными, свидетельствует о простом и очевидном факте: в мире давно не звучал камертон, и на землю давно не приходила Божественная логика. Вспомните, что говорил Христос: «По причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь». Притча о десяти девах, которые ждали жениха, — это иносказательное описание прикосновения к Божественному. Для одного камертон будет звучать как прекрасная музыка, а для другого, того, кто не заботился о своей душе, — как трубный глас возмездия.

Часто человек уходит от Божественного и живет, поклоняясь своим желаниям, а потом, в старости, когда его настигают болезни и смерть, спокойно умирает. Так может быть, не стоит мучиться, отрешаясь от человеческого счастья, проходить тяжелый процесс нравственного совершенствования? Пожить, что называется, вволю, а потом умереть? Многие так и поступают. Тем более что современная реклама на каждом углу призывает: «Бери от жизни все!», то есть поклоняйся своим желаниям. Я ни разу не видел рекламы, которая бы призывала: «Дай жизни хоть что-нибудь!» Ничего подобного, только бери, бери все! Что от этой бедной жизни останется, легко себе представить. «Так вот, — обращаюсь я к женщине, — судя по ряду признаков, камертон на земле скоро прозвучит, и первые неслышные звуки уже разлиты в пространстве. Я это вижу, наблюдая за пациентами из разных стран».