Арнольд Минделл - Тело шамана

Оказавшись в напряженной обстановке, начинающий воин забывает эти великие видения и в критический момент заявляет перед судом, что у него не было выбора, что он вынужден был совершить преступление. Если вы не прислушались к словам демона, выразили импульсивность своего сновидящего тела и подчинились его командам, ведущим к смерти, вы заболеете физически и психически. Вам не следовало бы еще раз говорить «да» требованиям социальной адаптации и «нет» вашему внутреннему миру. Тут нет золотой середины.

Хотя сердца присяжных, может быть, и тронуты, вердикт останется прежним: «Виновен!» Жить внутренней жизнью и создавать проблемы не разрешается. Или следуйте союзнику в одиночку, скажут вам, или следуйте правилам коллектива. Следовать союзнику внутри коллектива — значит доставлять неприятности другим.

Эти присяжные могут жаловаться, что, когда вы поблизости, дела идут не так, как обычно. Почему вы идете не туда, куда все? Не легче ли следовать путем, по которому идут все остальные? Как вы можете смеяться над вещами, к которым другие относятся столь серьезно, и быть серьезным по отношению к тому, что другие игнорируют? Присяжным, может, и захочется дать вам еще шанс: действительно, ведь вы можете быть замечательным человеком! Но этого не произойдет, так как ваша натура не допустит этого. Эти люди должны будут поставить вас на край утеса и стрелять на поражение, чтобы быть уверенными в том, что вы поняли: ваши поступки были вопросом жизни и смерти.

Таким образом, ваш урок заключается в том, что следование союзнику не гарантирует ни коллективного одобрения, ни долголетия. Путь знания — вынужденный путь, на котором вы постоянно сталкиваетесь с необъяснимыми силами. Духовный путь столь же ужасен, сколь и полон значения. Он может привести и к ранней смерти.

Согласно дону Хенаро и дону Хуану, некоторые воины были так сосредоточены, что проходили по линии огня и не были расстреляны. Их товарищи просто не могли нажать на спусковой крючок. Был ли воин настолько конгруэнтным и цельным со своими предыдущими поступками и преступлениями, что его сновидящее тело провело его сквозь строй невредимым? Или он был настолько живучим и крепким, что оправился от ран и от разбитого сердца?

Возможно, не воин управлял ситуацией, а его судьи, понимавшие, что их друг реализовывал в своей жизни что-то нужное всем им. В конце концов, каждый отряд воинов, каждая группа людей связаны каким-либо мифом осознания. Каждая часть группы — это канал сознания, способный передавать и выражать послания от неведомого.

Просвещенные присяжные должны будут рассудить, что если город убивает одного из своих сограждан, то он лишь преуспевает в разрушении его тела. Голос и послание, принесенное этим воином, не могут быть убиты. Новые идеи и образ жизни в пространстве и времени выходят за рамки существования людей, их проповедующих. После смерти воина его идеи долго еще будут преследовать город в его сновидениях. Таким образом, голоса прошлого существуют сегодня как роли в настоящем — части, необходимые для коллективной целостности. Поэтому ведовство, шаманизм и, я надеюсь, туземная жизнь никогда не смогут быть полностью уничтожены.

В любом случае, поскольку вы на данный момент нарушитель правил в группе, вы являетесь также и ее вторичным процессом, ее призрачным духом. Убивать вас не только бесчеловечно, но и бесполезно. Сновидения продолжают жить после вашей смерти. Убить идею не удавалось никому и никогда. В свою защиту вы можете выдвинуть и такой аргумент: руководство вашего сообщества было слишком жестким, иначе ему и не приснилось бы, что воин ненароком делает революцию.

Если вы предстаете перед судом в наши дни, у вас возникает ощущение, что все это уже было. Принятие глобальной перспективы, что вы — это каждый, кто когда-либо нарушал правила, может дать вам возможность выжить. Присяжные, борющиеся за существовавший по сей день порядок вещей, также всегда были здесь. Более того, судят не только вас, но и все человечество, нарушившее экологические законы.

Вы живете в мире, который сам является подсудимым. Так что напомните своим потенциальным палачам, что их время тоже вышло. Пока род человеческий мечется в поисках решений несметных и, по-видимому, неразрешимых планетарных проблем, которые он же и создал, природа прицеливается так же, как судьи целятся в воина.

Тем не менее вы знаете, что не можете ожидать, что ваш мир сам собой прозреет, так как в этом случае перемены могут наступить, когда вы уже будете в могиле. Вы должны пробудиться, вы не можете больше позволить себе относиться к своему путешествию нарушителя правил только как к личной битве за индивидуацию. То, как вы пройдете по вашей дороге смерти, важно для всех. Ваши личные попытки достичь целостности стимулируют изменения вокруг вас даже сейчас, когда вы читаете эти строки. Образно говоря, вечность просит вас смоделировать изменение мира, пока вся планета раздумывает, как ей выжить на ее дороге смерти перед природой.

Чтобы пережить дорогу смерти, вы должны быть и уязвимым, и невидимым одновременно. Сначала вы должны оплакать себя как жертву своего личного и коллективного бессознательного. Затем вы должны твердо постоять за себя перед лицом своих противников. Ну а затем вы должны отбросить свою историю и улыбнуться. Если вам удалось зайти так далеко, у вас хватит сил даже на то, чтобы встать на сторону своих судей, понять их точку зрения и атаковать себя, прежде чем они смогут выстрелить. Теперь, если все остальное не удалось, вы, по крайней мере, будете на пути сердца и учения.

Помните смерть вашего старого советчика? Исчезните прямо перед прицелом врага и удалите личную историю прежде, чем она сможет выстрелить. Как «текучий» воин, вы, оставаясь самим собой, разделяете и мнение ваших судей. Более того, вы — дух или роль в поле. Ваша текучесть должна одарить вас состраданием к себе, к вашим преследователям, друзьям, сообществу. В тот момент, когда вы обретете свое тело шамана, вы с радостью признаете, что ваше время вышло. Судьи, ставшие свидетелями этой последней битвы, в которой вы отбрасываете свою личную историю, обнаружат, что остались без работы.

Этот последний танец, может, и не спасает от смерти, но он определенно сохранит вас навсегда. Как свободный от всех ролей дух, легендарный воин держит в своих руках свое тело и свою смерть и видит свою жизнь в перспективе. Мир не только его враг, но и тот, кто его пробуждает. Что-то вечное наблюдает за его отношением к мнению меньшинства. Что-то огромное чувствительно к бессознательному и жестокости.

Наихудшая проблема дороги смерти не в ее неизбежности и даже не в ее универсальности, а в том, как вы и все остальные проходят по ней, застывают в какой-то одной определенной роли, боясь шевельнуться или признать, что подсудимыми являются все. Мы все боги, которые могли бы облегчить боль, но обычно не делаем этого. Таким образом, каждый раз, когда один из нас вызывается в суд свидетелем, целый мир оказывается в роли подсудимого. Каждый раз, когда возмутитель спокойствия проверяет правила на прочность, вся группа держит экзамен.