Кристина Гроф - Жажда целостности: наркомания и духовный кризис

К некоторым людям приходят драматические духовные пробуждения в момент поражения или упадка духа. Эти люди, сидя на кухонном полу, прохаживаясь по тюремной камере или впервые выслушивая соображения своих домочадцев и друзей, отказываются от контроля, зачастую умоляя прийти на помощь некую неведомую силу. Их без предупреждения может посетить переживание, которое звучит подобно рассказам из жизнеописаний мистиков. У одних людей возникают видения света или благожелательного существа. Другие могут слышать голос, предлагающий утешение, защиту и опеку, а третьи явно ощущают присутствие могущественной и любящей силы, которая их защищает. Такие поразительные духовные эпизоды могут происходить со всеми, даже с людьми, которые прежде считали себя атеистами и агностиками. Когда такие люди рассказывают свои истории, они рассматривают это важное событие как то, что вывело их из ада зависимости и указало путь к исцелению.

Как мы ранее утверждали, некоторые люди не переживают эту благодать в явной форме. У многих из нас нет ни фейерверков, ни видений, ни божественных слов наставления. В течение длительного процесса выздоровления мы меняемся и обнаруживаем, что становимся счастливее, честнее, заботливее и сознательнее. По мере избавления от зависимости наше переживание «глубинного Я» постепенно усиливается. Наша жажда этой направляющей силы и вера в нее с каждым днем возрастают. Однако каждый человек, который, оказавшись на дне своей алкоголической или наркоманской карьеры, действительно капитулировал, знает, насколько важным и глубоким является это переживание. Это состояние благодати, которое раскрывает перед нами прежде недоступные внутренние возможности.

Однажды я слышала, как одна наркоманка сказал: «Я чувствую себя ребенком, который учится ходить. Я то стою, то падаю. Почему бы мне не сдаться и не позволить себе пропасть?» Ее высказывание напомнило мне одну индуистскую историю. В ней рассказывается о методе, который в Индии использовали для ловли обезьян. Охотники вычищают изнутри кокос, сделав в его скорлупе отверстие такого размера, чтобы в него проходила ладонь обезьяны. Затем, положив в кокосовую скорлупу какое-нибудь лакомство, они кладут его на землю. Обнаружив свой предполагаемый обед, обезьяна залезает рукой в отверстие и хватает лакомство. Но поскольку ничего не подозревающая жертва схватила пищу, ее ладонь осталась зажатой в кулак, который слишком велик, чтобы его можно было свободно вынуть из отверстия. Вместо того чтобы выбросить неожиданное угощение, обезьяна продолжает держать его в зажатом кулаке, застрявшем в кокосовой скорлупе, и становится легкой добычей для охотников.

Так, подобно обезьянам, многие люди скорее предпочитают умереть, чем сдаться. Почему переживание капитуляции столь тяжко для нас? Почему столь многие из нас, прежде чем сдаться, оказываются приставленными к стене и избитыми своей зависимостью до полного поражения? Одна из причин этого состоит в том, что капитуляция зачастую требует изменения личности, отказа от идеи того, кто мы такие. Большинству из нас как людям свойственно жестко отождествлять себя с «ограниченным я», с жизнью своего эго, с индивидом, обладающим сильным чувством того, кто «я» такой. Мы относимся к себе как к материальным сущностям, живущим в ограниченной реальности. Ведь именно это качество необходимо для эффективного функционирования в нашем мире.

Выход за пределы нашего узкого представления о себе может нас пугать: он ощущается так, словно нас просят полностью отказаться от своей личности. Даже если капитуляция содержит в себе потенциал духовного расширения, многие из нас настолько отделены от своего «глубинного Я», что рассматривают капитуляцию как погружение в неведомое. Что мы теряем, если сдаемся? Если мы готовы меняться, то по иронии судьбы отказ от того, кем мы себя считаем, оказывается для нас очень существенным моментом. Точно так же, как отказ от какой-либо деятельности нам необходим, чтобы встретить что-то новое, отказ от «ограниченного я» необходим, чтобы узнать «глубинное Я» и воплощать его в наш жизненный опыт.

Более того, многие из нас строят всю свою жизнь на контроле над ситуацией. Мы создаем стратегии выживания в нестабильном мире, являющиеся надстройкой из защит, отрицаний и творческих планов, которые дают нам иллюзию силы. Делая это, мы обретаем определенное чувство владения своей жизнью, но в конце концов наши усилия закрепляют нас в позиции индивидуального эго, и мы начинаем полагать, что якобы можем распоряжаться всеми сторонами своей жизни, включая людей.

Как мы уже видели, построение нашей ложной личности и наше зависимое поведение ослабляют или обрывают связь с творческой способностью участвовать в спектакле. Спустя некоторое время мы остаемся с иллюзией, что находимся в чьей-то власти и что весь мир сосредоточен вокруг нас и наших нужд. Мы прекращаем самостоятельные попытки лавировать в своей реальности, подобно водителям автомобилей. Чтобы замаскировать свое подавляющее чувство стыда, страха, а также самосознание, большинство из нас постепенно развивает в себе высокомерие, гордыню или величие. Наш духовный источник остается для нас в тени, и, становясь слишком поглощенными собой, мы теряем способность осознавать его существование и его силу.

Это в той или иной степени происходит с каждым из нас. Наша жизнь по самой своей природе непредсказуема и противоречива. Кто-то сказал: «Единственная вещь, на которую мы можем полагаться, — это изменение». Каждая новая секунда наполнена неопределенностью, создаваемой безграничными возможностями. Эта реальность может быть как радостной, так и пугающей. Поскольку многие из нас боятся перемен, мы стараемся держаться за то, что уже знаем. Привычная реальность, пусть она даже неприятна и трудна, предлагает нам в некоторой степени ощущаемую безопасность и границы своей личности. Поэтому многие из нас уклоняются от альтернативы привычному образу действий. Мы предпочитаем чувствовать себя безопаснее, оставаясь в стенах привычной нам тюрьмы, чем рисковать вырываться наружу.

Это естественное упорство эго еще сильнее выражается у тех людей, жизнь которых полна беспорядка, нестабильности, насилия и оскорблений. Встретившись с угрожающей ситуацией, мы обращаемся к своим безграничным ресурсам и в попытке найти какое-то подобие здравого смысла и безопасности стараемся контролировать ситуацию. Если мы чувствуем, что в нашем мире нет порядка, нам начинает казаться, что мы сошли с ума: взятие ситуации под контроль дает нам ощущение иллюзии нормальности, а выход ситуации из-под нашего контроля воспринимается нами как бедствие. После того как мы потратили многие годы на сооружение цитадели иллюзорной силы и безопасности, отказ от нашей ложной личности кажется нам чем-то ужасным. Оставив контроль, мы можем почувствовать боль и страх.