Дэн Миллмэн - Мистическое путешествие мирного воина

Я набирал скорость, а в моем разуме вскипали сомнения: «Что ты делаешь?», «У тебя ничего не выйдет!». Потом мной овладела холодная ярость. Это не было гневом, направленным на кого-то или на что-то, — просто мощный прилив энергии, захлестнувший меня, как океанская волна, и сметающий все на своем пути. Теперь ничто не могло остановить меня!

Полностью сосредоточенный только на своей цели, я разгонялся все быстрее и быстрее, стремительно приближаясь к краю пропасти. Во мне бушевала энергия, заставившая меня забыть о прошлом и будущем, о тигре и бездне. Я видел только одно — точку приземления.

И я прыгнул.

На короткий миг, когда я рассекал пустоту, мне показалось, что все закончится трагически. Мгновение остановилось, и я парил в пространстве и во времени, как при замедленных съемках. Я физически ощущал, как тяжелые нити тяготения начинают тянуть меня вниз, я чувствовал, что стремительно падаю. Потом произошло нечто необъяснимое. Возможно, это было только мое воображение, но всем своим существом я захотел оказаться там, на той стороне — и мне почудилось, что я полетел, как птица.

Секунду спустя я приземлился на карниз и вкатился в небольшую пещеру. Ощущение удара о пол и о стену углубления было вполне реальным. Краем глаза я заметил, что тигр продолжает приближаться к нам. Я был оглушен падением и, пошатываясь, подполз к краю выступа, протянул вниз руку, ухватился покрепче и выдернул Сачи наверх. В тот момент, когда тигр прыгнул, я втолкнул ее в дверной проем.

Судя по всему, мое приземление действительно оказалось слишком жестким. Как только я сам втиснулся в дверь, я потерял сознание.

Я очнулся и увидел вокруг себя призрачное свечение. Мои руки болели от ушибов, а сердце надрывно стучало. Мое тело, казалось, превратилось в огромный синяк. Я поднес к глазам руки. Запястья были неестественно вывернуты. «Сломаны…» Я смотрел на них с отчаянием, но прямо на глазах они начали распрямляться, боль от ушибов стремительно угасала, и через несколько секунд мои страдания полностью прекратились. Я снова закрыл глаза.

Я сидел на старой простыне возле раскрытой могилы на священном кладбище кахуна.

Лицо Мамы Чиа было озарено утренними лучами солнца, и его окружал слабый розовый ореол. И все-таки она выглядела бледной и утомленной. Она заметила, что я очнулся, устало улыбнулась и сказала:

— Эти несколько дней были тяжелыми для нас обоих. Ты считаешь, что я плохо выгляжу? Видел бы ты самого себя! Она протянула мне пластиковую бутылку с водой:

— Попей.

— Спасибо. — В горле у меня пересохло, и я с удовольствием приник к горлышку. После моих приключений в открытом океане я был очень чувствителен к жажде. Этот страх, по-видимому, глубоко укоренился в моем Базовом Я.

Когда я отложил бутылку, Мама Чиа поднялась.

— Вставай. Нам предстоит долгий путь домой.

Мы почтительно попрощались с Ланикаула, и, хотя он не предстал перед нами в свете дня, я почувствовал его присутствие и благословение, которым он нас проводил.

На обратном пути меня осенило: я прошел испытание третьего этажа, продемонстрировал достаточную самодисциплину, сосредоточенность и мастерство, добрался до дверей четвертого уровня, но на этом все мои видения закончились. Я не прошел дальше, я не вышел на четвертый этаж! У меня появилось смутное чувство понимания происшедшего, но я все-таки спросил об этом у Мамы Чиа.

Она немедленно дала мне прямой и ясный ответ:

— Ты еще не готов. Твоя душа отвергла это, и ты вернулся назад.

— Я провалился… — печально сказал я.

— Это слишком сильно сказано, но, в принципе, похоже на правду.

— Что же мне теперь делать?

— Дэн, твое обучение у Сократуса помогло тебе пройти три первых этажа. Сейчас ты готовишься к переходу на четвертый уровень, и это может произойти в любой момент. Понимаешь, для Великого Скачка необходимо, чтобы Сознательное Я ослабило свою хватку. Скорее всего, именно оно развернуло тебя на пороге.

Стемнело. Мы устраивались на ночлег во влажном лесу. «Завтра путешествие закончится, — думал я. — Пара часов неутомительной ходьбы — и мы дома».

На следующее утро, вскоре после нашего выступления, мы подошли к подножию большого водопада, струи которого с громовым грохотом падали с порога, возвышающегося метров на двенадцать.

— Знаете, — сказал я, наблюдая за потоками воды, — в свое время Сократус предостерегал меня от чрезмерного увлечения всякими внутренними путешествиями — видениями и тому подобным. Он сказал, что они могут привести недостаточно подготовленных людей к самым разнообразным иллюзиям. Он часто говорил мне, особенно после того, как я возвращался из таких путешествий внутрь самого себя, что я должен усвоить полученный урок и отбросить свои впечатления.

— И сейчас я подумал, — продолжал я. — Может быть, все видения, которые я пережил там, на кладбище, ничего не доказывают? Ведь человеку намного проще быть смелым, раскрепощенным или дисциплинированным, когда он знает, что происходящее — всего лишь сон, а не реальность. Я не ощущаю в себе особенных изменений. Как мне убедиться, что они на самом деле произошли?

— То, через что ты прошел, было большим, чем просто сон, Дэн. К тому же тебе стоит более непредвзято относиться к тому, что ты называешь «реальной жизнью».

— Но почему же мне все еще нужно доказывать это самому себе?

Мама Чиа улыбнулась и покачала головой. Мои слова явно ее позабавили. Она некоторое время пристально смотрела на меня, а потом перевела взгляд на водопад.

— Хорошо, — сказала она. — Ты хочешь доказательств? Встань под водопад и займись медитацией.

Я посмотрел на мощный поток воды по-новому, оценивающе. Судя по всему, это вряд ли будет похоже на приятный Душ.

— Что ж, попробую, — небрежно бросил я, вспомнив сцену из одного фильма о боевых искусствах. — Принято. Думаю, я продержусь там двадцать минут.

— Пять часов стали бы гораздо более убедительным доказательством, — быстро заметила она.

— Пять часов? Да меня просто смоет! Или я подхвачу воспаление мозга!

— Похоже, ты уже его подхватил, — с улыбкой предположила она.

— Ладно, ну, скажем, час—но это предел. Я даже не знаю, смогу ли удержаться там, на камнях.

Я сбросил рубашку и начал было снимать сандалии, но передумал и решил остаться в них. Я аккуратно ступил на скользкие, поросшие мхом камни на берегу, погрузился в воду и добрался до водопада.

Тяжесть падающей воды чуть не расплющила меня. Медленно продвигаясь вперед, я дважды срывался с камней, прежде чем нашел достаточно плоскую площадку. Я уселся и выпрямил позвоночник, сопротивляясь мощному потоку, обрушивающемуся на меня сверху. Вода была довольно прохладной, но вполне приемлемой для этого климата. «Хорошо, что погода такая теплая», — подумал я, а потом лавина воды унесла с собой все мои мысли.