Дэн Миллмэн - Мистическое путешествие мирного воина

Несмотря на холод и усиливающиеся головную боль и напряжение в спине, я просидел там, по моей оценке, целый час, после чего заключил, что на самом деле прошло не меньше двадцати минут. Я уже собирался «отложить игру из-за плохих погодных условий», но что-то остановило меня — может быть, смелость, может — решительность, а может быть — самодисциплина. Возможно, это было просто ослиное упрямство.

Много лет назад, когда на занятиях тренер предлагал нам сделать пятнадцать отжиманий на руках, я всегда делал двадцать. Сколько себя помню, я всегда был таким. Сейчас, хотя у меня не исчезало желание встать, убежать, прекратить все это, что-то удерживало меня на месте. Где-то в глубине моего разума (а его поверхность уже была дочиста отполирована потоками воды) скрывался вызов Мамы Чиа, вновь и вновь, словно мантру, повторявший: «Пять часов, пять часов…»

В спортивной молодости мое Базовое Я было приучено реагировать на любой вызов полным высвобождением сил. Сидя под водопадом, я ощутил прилив энергии и особые ощущения в животе и в груди, возникшие, когда я осознал, что сделаю это, выдержу здесь пять часов, когда я почувствовал в себе непоколебимую решимость выстоять. Струи воды заполнили весь мир вокруг, и мой разум исчез.

Сначала я услышал, как сквозь равномерный шум пробиваются какие-то звуки. Шум постепенно ослабел, и я понял, что слышу порывы ветра, а через мгновение перед моими глазами предстала белая Башня, и ветер стремительно нес меня к ней.

Потом я оказываюсь в крошечной комнатке, атмосферу которой наполняет какой-то едкий запах, смрад сточной канавы и трупного разложения, частично смягчаемый сильным ароматом фимиама. Я вижу висящее на стене платье, цветастое сари, кажущееся неуместным в этой ужасной бедности. Теперь у меня нет никаких сомнений в том, где я нахожусь: Индия.

В противоположном углу женщина, одетая в наряд монахини, ухаживает за прикованным к постели прокаженным, все лицо которого сплошь покрыто язвами. Я с отвращением замечаю на его щеке огромную гноящуюся дыру, к тому же у него нет одного уха. Он умирает. Я совершенно ошеломлен отвратительностью этого зрелища, меня выворачивает от пронизывающего комнату зловония, и я инстинктивно отшатываюсь, делаю шаг назад, и меня вновь подхватывает ветер.

Сильнейший шквал урагана — и я стою у старой полуобвалившейся кирпичной стены в темном проулке Парижа, выходящем на узкую Рю де Пигалль. Жандарм помогает встать мертвецки пьяному человеку, покрытому пятнами рвоты и источающему вонь мочи. Меня снова переполняет отвращение, я отступаю, и эта сцена исчезает вдали.

Еще один порыв ветра — невидимый, как призрак, я сижу на кровати в детской комнате шикарного загородного дома возле Лос-Анджелеса. Рядом сидит безусый парнишка, втягивающий в ноздри белый порошок. «Глупый мальчишка! — думаю я. — Противно смотреть».

Следующая сцена. Я стою перед африканской хижиной и вижу сквозь ее открытую дверь дряхлого старика, каждое движение которого причиняет ему невыносимые мучения. С трясущимися руками, он пытается влить воду в приоткрытый рот малыша, лежащего без сознания на грязной циновке. Живот ребенка безобразно раздут, а грудь впала, и острые ребра, кажется, вот-вот разорвут кожу.

— Да что же это?! — отчаянно выкрикиваю я. Мне кажется, что я путешествую по всем кругам ада. — Зачем вы показываете мне всех этих людей? Я-то в чем виноват? Заберите меня отсюда! Я не могу это выдержать, я не хочу все это видеть!

Перед моими глазами сгущается тьма, и я трясу головой, чтобы выбросить из нее все эти ужасные картины человеческих страданий. Издалека раздается голос, зовущий меня:

— Дэн! Дэн!..

Постепенно я пришел в себя и увидел Маму Чиа, которая стояла рядом со мной, под водопадом, трясла меня за руку и говорила:

— Дэн! Очнись, парень! Ты уже доказал все, что хотел.

Промокший до костей, взъерошенный, как мокрая кошка, я выполз из-под струй воды, пошатываясь и спотыкаясь, растянулся на берегу и сказал:

— Приятное местечко, но жить там я бы не хотел. Ну-ка, — я ощупал шею, — у меня жабры не появились?

Я встряхнул головой, пытаясь прояснить мысли. Я чувствовал себя наполненным водой, как губка. Я приподнялся и, обратившись в сторону водопада, сказал, как фокусник, обращающийся к камерам:

— Лучше не пытайтесь повторять такие штуки самостоятельно, ребятки. Это под силу только специалистам, вроде меня.

Перед глазами у меня все поплыло, я упал навзничь и снова потерял сознание.

Когда я пришел в себя, солнце уже высушило меня. Я открыл глаза, посмотрел по сторонам и увидел Маму Чиа, сидящую неподалеку. Она чистила сочный плод манго.

— Не буду принимать душ целый год! — поклялся я. Мама Чиа подняла голову и улыбнулась.

— Ну, как, это можно считать доказательством? — поинтересовался я.

— Вполне. — Ее улыбка стала еще шире. — Пока ты торчал там, под водопадом, наполовину утопленный и наполовину избитый до смерти, я успела сбегать домой, вздремнуть, повидаться с друзьями, не спеша вернуться и вдоволь наесться манго.

Она стряхнула косточки плода в кусты.

— Конечно же, это было очень убедительное доказательство того, что один из нас — полный идиот. — Ее голос был очень серьезным, но она не выдержала и рассмеялась так заразительно, что я тоже не смог удержаться от хохота.

— У тебя сильный дух, Дэн. Я знала об этом с самого начала. Сократус действительно хорошо поработал с тобой, раз после его обучения ты смог преодолеть испытание третьего этажа. Теперь, когда твое Сознательное Я будет решаться на что-то, Базовое Я, познакомившееся с решительностью, предоставит тебе энергию, необходимую для достижения цели. Я дала тебе немало! — торжественно заключила она. — Ты стал человеческим существом!

— Я стал человеком? И все?

— Это очень неплохое достижение. Это означает, что ты провел генеральную уборку на трех нижних этажах. Ты пришел к связи со своим телом, своим миром и своей человеческой природой.

— Там, под водопадом, кое-что произошло, — задумчиво сказал я. — Я видел множество несчастных людей — больных, умирающих. Мне кажется, я каким-то образом посетил…

— …четвертый этаж? — закончила она за меня. — Да, я почувствовала это, когда спала в своей хижине. — Она утвердительно закивала, но ее глаза стали печальными.

— Что же все это означало? Я его преодолел?

— Ты преодолел только водопад… Но не четвертый уровень.

— Что вы имеете в виду? Что же случилось?

— Пойдем. Придем домой, а там уже поговорим.