Олег Музалёв - Конвейерные Миры или танцы с толтеками.

Низложить обозреваемую часть своего синтаксиса или, говоря ещё проще, «грохнуть» его можно относительно просто, — по возможности отделившись от текущего окружения. Намного труднее в этих условиях не попасть на уловки последующего нового описания и культивировать то метапредставление, которое будет на порядок абстрактнее предыдущего. Но если этот манёвр удастся, восприятие станет намного подвижнее, так как внимание начнёт сканировать мир непосредственно без лишних интерпретаций. Вот тогда можно понимать язык птиц, зверей, видеть протекающую повсюду энергию.

Стоит отметить, что синтаксис можно разделить на осознанный — это наши мысли, представления о жизни; и на неосознанный или не доступный для грубого осознания. Невидимые барьеры нашего восприятия в основном находятся в подводной части неосознанного синтаксиса. Они запечатлены в наших инстинктах реагирования на мир. Чтобы обойти границы чел. формы в путешествии осознания, предстоит спуститься в глубины недоступного в привычной жизни описания действительности. Что возможно только в иных состояниях сознания, в кулуарах 2-го внимания. И нужно не просто находиться там, но и быть исследователем происходящего.

К любому синтаксису не стоит относиться серьёзно. Он всего лишь — интерпретатор или справочник для перевода с языка постоянно что-то лепечущей реальности. «Увидел Будду, — убей его». Это, конечно, сложнее, чем лелеять конкретный образ бога, любимое состояние или пустившее корни представление о реальности. Состояние неопределённости — процесс творческий. Оно — труднее, чем конкретика, и намного свободнее, чем жёсткая определенность. Что за процесс идёт в твоём представлении — до конца сам не знаешь. И чем больше не знаешь, но всё-таки им как-то располагаешь, тем шире открываются двери к духу.

«Славная когорта запредельщиков».

Что касается группы сподвижников на пути воина, то её наличие является не обязательным условием. Без эстафеты магической линии во главе с их лидером — нагвалем группа учеников вряд ли вообще образуется. Конечно, коллективная деятельность способствует делу созидания иной магической реальности, куда каждый участник привносит свой заряд энергии. Но без непосредственной передачи традиций очень сложно собрать действенную группу единомышленников.

Изначально толтековские воины предрасположены к внутреннему уединению и могут путешествовать одни. Воин — одинокая птица с незаметным и невзрачным оперением для окружающих. Но с другой стороны, настоящий воин всегда найдёт другого воина. Уж если рыбак — рыбака разглядит издалека или того хуже, то толтек распознает своего наперсника наверняка по духу его бытия, по сновидениям.

Абстрактная Сила толтековской магической линии подбирала кандидатов в ученики, энергетически конфигурируя их группу согласно правилу, отражающему человеческую природу как светоносных существ. У добровольцев в начале пути личной силы для объединения своих усилий недостаточно, появится ли она когда-нибудь в дальнейшем — неизвестно. И можно довольно часто наблюдать картину, когда собирается разношерстный люд с чувством уязвлённой важности, и начинает индульгировать в ней совместно. В итоге, они либо разбегаются, либо становятся ещё одним социальным образованием подобных шайке гипнотизеров и чревовещателей, занятых облапошиванием простого люда. Или же занимаются «прислужничеством при дворе» у влиятельных людей. А духовные искания при этом отодвигаются на задний план.

Поэтому создание группы весьма проблематично при отсутствии лидера — нагваля. Свои начальные, не до конца осознанные цели, члены наспех организованных групп быстро забывают или искажают, шаблонно оправдывая свою «приземлённую» деятельность. Что, в общем-то, нормально в рамках опорных иллюзий выбранных человеком. Каждый поддерживает и защищает свой тональ как может.

Группу, например, могут сплотить совместные сновидения, а так же любые другие достижения в освоении нагуаля, куда каждый участник будет привносить свой потенциал осознания. В подготовительный же период групповой притирки коллективные отношения невольно будут выстраиваться по шаблонам социума. Если члены группы будут достаточно сообразительны, то они быстро разойдутся на некоторое время, когда вдруг поймут ошибочность своих представлений. Или же станут изредка встречаться, чтобы оптимизировать свои взаимодействия с независимых друг от друга позиций до тех пор, пока не обретут новое понимание в самоорганизации.

При невысоком качестве группы, скорее всего, её участники ещё сильнее увязнут в социализации, делая упор на ментальную деятельность и на изощрённость непродуктивных групповых отношений. Среди них появятся авторитарные лидеры (не по энергетическому факту) и другие причиндалы социальной субординации скрытого или явного характера.

Но пробовать группироваться, всё-таки нужно хотя бы для того, чтобы постепенно наращивать опыт в совместной деятельности.

«Что ещё может быть впереди паровоза? …Рельсы».

А теперь рассмотрим различия в жизненной мотивации у воинов духа и у большинства людей.

Толтекский воин мотивирует себя осознанно. Он сначала «должен верить», а потом уже констатировать свою заинтересованность. А не наоборот, то есть сначала быть заинтересованным, что называется врасплох, а потом при отсутствии других вариантов принять это за свою мотивацию. Воин осознанно культивирует свой жизненный интерес насколько это возможно. Он, всегда, хотя бы на пол шага старается опередить свою обусловленность от мира. И особенно ту её часть, которая с предательской улыбкой навязывается ему как данность.

Этот манёвр направленного внимания к выбору своего пути уже интересен сам по себе и связан с освобождением от врождённых программ. У обычного человека, наоборот: глубинные жизненные интересы, как правило, неизменны и заложены с рождения. Свою несгибаемую предрасположенность мы часто возводим в ранг святынь. И она неустанно тянет нас по всей жизни, как паровоз без остановок до первой серьёзной поломки.

Всем известно, например, что определённые наклонности и интересы заложены в нас с самого детства. Кто-то хорошо рисует, кто-то пляшет, а кому-то ближе математика и т. д. И у каждого человека по тем же воззрениям Востока есть своя миссия или Дхарма, которую он должен выполнить с приходом в этот Мир, — тот определённый код его назначения. А Запад в свою очередь добавляет к этому, что наша жизненная предрасположенность формируется так же и в процессе жизни. Таким образом, можно полагать, что наша судьба есть некоторая складывающаяся программа, которую мы неуклонно выполняем почти без шансов её изменения.