Юрий Холин - Дух воина

Искусство аранжировки цветов, икебана, стала дзэном в действии в Японии с XV века. Основа икебаны в отношении между небом, землей и человеком как состояние сознания. Таким образом, икебана имеет центральный стебель, символизирующий небо, средней величины стебель как символ человека, и короткий – земли. Человек находится между небом и землей, но стебли, однако, не всегда устанавливаются в столь очевидном порядке. Небо – субъект, человек – другой субъект, а земля – объект...

Поклон в дзэне означает простоту и удаление всего ненужного, что становится на пути интуитивного схватывания реальности. В приготовлении чая и преподнесении его все неестественное изгоняется. Таким образом, чай часто используется для введения в дзэн посетителей дзэнских монастырей. Атмосфера самой чайной церемонии радушная, светлая и гармонирующая, чашки ручной работы, мягкий, успокаивающий свет льется в комнату из окон, а курящийся фимиам также мягок и глубок. В умиротворяющей тишине лишь слышно кипение воды в чайнике, что завершает незыблемость душевного покоя, дающего возможность освобождения от мятущегося состояния сознания, и создает в нем состояние мира, счастья и вселенской гармонии.

Принцип единства дуальности или «не два и не один», на практике проявляющийся в технике статической формы медитации – дзадзэн, описанный выше, обязателен и для динамической боевой техники, которая в своем высшем проявлении есть ни что иное, как медитация действия. Боевая медитативная техника – это апофеоз активной медитации школы Риндзаи, основа которой уже не в отточенности приемов, а в единстве сознания и тела, духа дзэн и энергии ки, выраженном в беспристрастном охвате всего во всем.

Первой и наиболее важной задачей буддизма было «согнуть и заново натянуть лук тела и разума» посредством должной тренировки и дисциплины.

Если мы представляем, что наше тело и сознание есть одно и другое – мы ошибаемся; представляем, что они одно – также ошибаемся. Тело и сознание и одно, и другое, и одно. Так же обстоит дело и в поединке: если мы воспринимаем партнера или противника и себя чем-то раздельным – мы заблуждаемся, если же чересчур увлекаемся идеей одного, то в конце концов в своем замкнутом единстве выделимся от чего бы то ни было возникшего другого. В поединке мы и одно и другое, и одно.

Обычное понятие мира ведет нас к мысли о том, что если что-то не одно, то это более, чем одно; если не единственное число, то обязательно множественное. Но в реальном опыте наша жизнь не только множественна, но и едина в своей множественности. Каждый из нас как зависим, так в той же мере и независим. Все же остальное понятие – иллюзия искусственно созданной независимости или насильственной зависимости.

Только такое понимание поединка есть медитация его, то есть проживание в медитативном состоянии воина-философа части своей энергетической протяженности, составляющей вашу космическую суть, сейчас и теперь дополненную уникальной сутью вашего партнера. Без подобного подхода поединок превращается из медитативной техники в состязание в силе, ловкости, знании приемов или просто в коммерческий мордобой, на который так падка толпа, жаждущая во все времена «хлеба и зрелищ».

В поединке мы можем проиграть, но если мы думаем, что это поражение, это неверно. Но и думать всегда о победе также ошибка. В технике медитативной схватки мы проигрываем и выигрываем одновременно, ибо не целеустремляемся к одному и не страшимся другого. Мы выигрываем, уступая, и уступаем, выигрывая. Ни победа, ни поражение нас не волнует, не тревожит нашего неколебимого сознания.

Aгрессию в свой адрес он воспринимает как негативный поток, устраняемый уровнем энергетики этого же потока, то есть выкладываясь ровно настолько, на сколько необходимо для уравновешивания или нейтрализации оного.

В школе Шоринджи-кэмпо существует техника динамической медитации, рассчитанная на выработку именно такого восприятия поединка. Она включается в тренировку уже на довольно высоком уровне развития мастерства технических приемов, физической подготовленности, психической устойчивости и выработанного медитативного состояния сознания, когда нет зафиксированности его на дискриминационной идее «я – противник», «я должен победить» и т. п., но беспристрастная вовлеченность в космическую идею всего во всем. Подобная техника имеется в истоке во всех традиционных школах восточных единоборств, но, как правило, широко не распространяется, ибо во многом сложна как с точки зрения техники выполнения и физической напряженности, так, главным образом, уравновешеностью и беспристрастностью уровня сознания.

Вы становитесь как бы одним целым со своим противником. Вы поглощаете его атаку, чтобы вернуть ее в новом качестве. Сила противника против него самого, вот рецепт победы.

В школе Шоринджи-кэмпо это техника так называемых эмбу. Некоторые из них мы попытаемся проиллюстрировать.

Эмбу практически включают в себя всю возможную ранее отработанную технику. Если одиночная работа направлена главным образом на освоение приемов, то практика эмбу, то есть работа с партнером на вышеупомянутом уровне, развивает рефлексы, чувство синхронности, скорость и точность.

По сути – это основа эффективной тренировки по стилю Шоринджи.

Разделение, соединение (кит.)

Каждый партнер гармонично включается попеременно то в роль нападающего, то в роль обороняющегося. Хотя, естественно, нападение начинается с атаки, индивидуальная работа строится на технике зашиты, что лежит в основе оборонительной природы Шоринджи-кэмпо. Каждое эмбу начинается и заканчивается особым видом приветствия как выражения универсального почтения всего уникального мира в партнере.

Система по накоплению энергии и тренировке внутренних органов уходит своими истоками в глубокую древность и использовалась монахами дзэновских монастырей для укрепления здоровья. Данный ее вариант предложен китайским мастером Нго Хуан Бином, многие годы отдавшим улучшению вьетнамского стиля борьбы нят нам.