Рудольф Штайнер - Хроника Акаши

Только окольным путем, через проснувшуюся душевную жизнь женщины, начали вожди развивать и душевную жизнь мужчины. Поэтому влияние женщин в означенной колонии было очень велико. К ним должны были обращаться за советом, когда хотели истолковать знамения природы. Но весь род их душевной жизни был еще таков, что управлялся «тайными» душевными силами человека. Мы не совсем, но все же приблизительно верно определим положение вещей, если скажем, что эти женщины обладали сомнамбулическим зрением. В некотором высшем сновидческом состоянии раскрывались им тайны природы и притекали побуждения к деятельности. Все было для них одушевлено и открывалось им в душевных силах и явлениях. Они отдавались таинственной деятельности своих душевных сил. Побуждением к поступкам были для них «внутренние голоса», или же то, что им говорили растения, животные, камни, ветер и облака, шелест деревьев и т. д.

Из такого душевного строя возникло то, что можно назвать человеческой религией. Душевное в природе и в жизни человека стало постепенно предметом почитания и поклонения. Некоторые женщины достигали душевного господства, ибо они умели черпать свои истолкования того, что содержится в мире, из особенных таинственных глубин.

Так могло произойти у таких женщин, что жившее в глубине их они стали переводить в своего рода природную речь. Ибо начало речи лежит в чем-то, похожем на пение. Сила мысли превращалась в доступную слуху силу звука. Внутренний ритм природы зазвучал из уст «мудрых» женщин. Вокруг таких женщин собирались люди, и в их певучих речах ощущали выражение высших сил. Отсюда получило свое начало человеческое богослужение.

Для того времени не может быть и речи о «смысле» произнесенного. Ощущался звук, тон и ритм. При этом ничего не представляли себе больше, но только впитывали в душу силу услышанного. Все это событие совершалось под руководством высоких вождей. От них притекали к «мудрым» жрицам звуки и ритмы, но о том, как это происходило, не может быть сказано открыто. Так могли они действовать облагораживающим образом на души людей. Можно сказать, что только таким образом пробудилась вообще подлинная душевная жизнь.

«Хроника акаши» являет к этой области прекрасные сцены. Одна из них будет описана. Мы находимся в лесу у могучего дерева. Солнце только что взошло на востоке. Пальмовидное дерево, пространство вокруг которого очищено от других деревьев, бросает огромную тень. С лицом, обращенным на восток, в экстазе, на сиденье, устроенном из редких даров природы и растений, сидит жрица. Медленно, в ритмической последовательности, льются из уст ее странные, однообразные звуки, которые постоянно повторяются. Вокруг сидят мужчины и женщины с погруженными в сновидение лицами, почерпая из слышанного внутреннюю жизнь.

Можно увидеть и другие сцены. В другом месте, устроенном подобно этому, подобным же образом «поет» жрица, но в ее звуках есть что-то более сильное, более могущественное. А люди вокруг нее движутся в ритмических плясках. Ибо это был второй путь, каким «душа» вошла в человечество. Движениями собственных членов подражали люди таинственным ритмам, подслушанным у природы. Это приводило к чувству своего единства с природой и с вершащими в ней силами.

Место на земле, где развивался этот росток грядущей человеческой расы, было особенно пригодно для этого. Это было место, где потрясаемая еще в то время бурями Земля уже успела достичь некоторого покоя. Ибо Лемурия потрясалась бурями. Тогда Земля еще не имела той плотности, какую она приобрела позднее. Тонкая земная кора всюду подтачивалась вулканическими силами, которые прерывались большими или меньшими потоками. Почти всюду были могучие вулканы, непрерывно развивавшие свою разрушительную деятельность. Люди привыкли во всех своих делах считаться с этой деятельностью огня. И они пользовались этим огнем для своих работ и устройств. Последние зачастую были таковы, что основою их служил природный огонь, как теперь при человеческой работе – искусственный огонь.

Деятельностью этого вулканического огня и была вызвана гибель Лемурийской области. Та часть Лемурии, где должна была развиться основная раса атлантов, хотя и обладала жарким климатом, однако в целом не была подвержена деятельности вулканов. Более спокойно и мирно, нежели в остальных областях земли, могла здесь раскрываться человеческая природа. Люди отказались от более кочевого образа жизни прежних времен, и все многочисленнее становились оседлые поселения.

Мы должны себе представить, что в то время человеческое тело было еще чем-то очень пластичным и гибким. Оно еще непрерывно изменялось по мере изменения внутренней жизни. Незадолго перед тем люди по внешнему сложению еще сильно отличались друг от друга. Внешнее влияние страны и климата было еще в то время решающим для сложения человека. Только в означенной колонии тело человека стало еще больше выражением его внутренней душевной жизни. К этой колонии принадлежала в то же время наиболее далеко ушедшая в своем развитии и благородно сложенная по внешнему виду порода людей. Надо сказать, что тем, что они совершили, вожди создали собственно впервые настоящий человеческий образ. Это происходило, конечно, совсем медленно и постепенно. И притом так, что сначала развернулась в человеке душевная жизнь, а к ней приспособилось еще мягкое и гибкое тело. Таков закон развития человечества, что с каждым шагом вперед человек все менее может влиять преображающим образом на свое физическое тело. Это физическое тело человека приобрело довольно прочную форму собственно лишь с развитием силы рассудка и с находящимся в связи с ним отвердением камней, минералов и металлов земли. Ибо в лемурийскую и даже еще в атлантическую эпоху камни и металлы были значительно мягче, нежели впоследствии.

(Этому не противоречит то обстоятельство, что и сейчас еще существуют потомки последних лемурийцев и атлантов, обладающие столь же прочными формами, как и образовавшиеся позднее человеческие расы. Они должны были приспосабливаться к изменившимся условиям окружающего на земле и таким образом застывали. Именно в этом и заключается причина их теперешнего упадка. Они не преобразовывались изнутри, но их малоразвитая внутренняя жизнь была извне втиснута в застывшее тело и тем самым остановлена в развитии. И эта остановка есть поистине шаг назад, так как и внутренняя жизнь зачахла, не будучи в состоянии изжиться в отвердевшей внешней телесности.)

Еще большей изменчивости была подвержена животная жизнь. Впоследствии мы коснемся пород и происхождения животных, существовавших одновременно с человеком, а также возникновения новых животных форм уже после появления человека. Здесь же будет только замечено, что существовавшие тогда породы животных беспрерывно изменялись и новые возникали. Оно отчасти было обусловлено изменением места пребывания и образа жизни. Животные обладали способностью чрезвычайно быстро приспособляться к новым условиям. Пластичное тело сравнительно быстро изменяло свои органы, так что в более или менее короткое время потомки какой-нибудь породы животных уже очень мало походили на своих предков. То же, и даже в еще большей мере, относится к растениям. Наибольшее влияние на преобразование людей и животных имел сам человек. Он либо инстинктивно переводил живых существ в такую обстановку, в которой они принимали определенные формы, либо достигал этого путем попыток подбора. Преображающее влияние человека на природу было тогда неизмеримо велико по сравнению с теперешними условиями. Это в особенности имело место в описанной колонии. Ибо там вожди, неосознанно для людей, руководили этим преобразованием. Эта способность была развита в такой мере, что, когда люди двинулись оттуда для основания различных атлантических рас, то они унесли с собой большие познания о том, как путем отбора выращивать животных и растения. Культурная работа в Атлантиде являлась тогда главным образом следствием этих принесенных с собою познаний. Но и здесь должен быть подчеркнут инстинктивный характер этих познаний. Так осталось это в существенном и у первых атлантических рас.