Бодхи - Твердые реки, мраморный ветер

Вторая неделя прошла под знаком вопроса «я сейчас сплю?» и последующей оценки своего состояния – по пунктам: а) расплываемость объектов при пристальном рассматривании, б) контроль последовательности событий – то, что происходит сейчас, сравнивается с тем, что было пять минут назад – логична ли связь? Нет ли такого, что пять минут назад они были в Австралии, а сейчас в Африке? в) контроль наличия озаренного фона. Каждый такой акт занимал полминуты, и полминуты давалось на отдых. Самое сложное заключалось в том, что Томас требовал максимальной активности во время этих упражнений, и они играли в футбол и волейбол, изучали науки и языки, трахались, общались в чатах с обычными людьми в интернете, участвовали в создании программ по обучению детей и прочее и прочее. Главное – продолжать выполнять программу во время любой деятельности. И снова это сработало. Спустя неделю и она, и Берта каждую ночь по несколько раз выполняли всю программу во сне, среди обычной сновидческой суеты, правда осознания так и не возникало, но Томасу это, похоже, было совершенно безразлично, и они заражались его уверенностью в успехе, подчиняясь ему все более энергично.

Всё это время перед засыпанием они занимались практикой многократного засыпания и фиксацией этапов засыпания, и к концу второй недели успехи были вполне заметны. Сама практика была чрезвычайно проста – они ложились спать, каждая в отдельной комнате, и дежурный сидел рядом. Как только она засыпала, что элементарно понять по изменившемуся характеру дыхания – более глубокому и равномерному, дежурный будил ее, и так снова и снова – по двадцать, тридцать, пятьдесят раз за ночь. Ее задачей было учиться засыпать постепенно, а не одним «проваливанием», как засыпают все люди. Обнаружить последовательные этапы и начать задерживаться в них подольше, сделать засыпание дробным, пошаговым процессом, а не нырянием в сон. Утром они обсуждали результаты, приходили к общему пониманию этапов (а иногда и не приходили, и тогда вмешивался Томас и расставлял точки над «i»), и спустя две недели обе уже неплохо освоили самые первые шаги и подошли к первому ключевому пункту, как называл его Томас – фиксации своего сознания в условиях полного прекращения самоидентификации. Когда Томас объяснил им суть этого пункта, они его не поняли, ведь с точки здравого смысла это противоречиво – как же можно сохранять сознание, если пропадает самоидентификация? Но Томас неумолимо прекращал любые рассуждения на этот счет, требуя просто делать то, что он требует – слово в слово. Серена раз за разом проходила всю предварительную цепочку – а) возникновение особенно плотного спокойствия - фиксация, б) отключение слуха - фиксация, в) появление самых разнообразных зрительных и слуховых образов – фиксация, и затем как раз и возникала потеря самоидентификации – прекращение какого-либо смысла слова «я». Томас заставлял их учиться как можно плавней подходить к этой точке, потому что именно высокая скорость перебрасывает их сразу в засыпание, и эту скорость надо было уменьшить любой ценой, словно не перепрыгивая через канаву, а спускаясь в нее с тем, чтобы повернуть и пойти по руслу ручья, а не дальше по дороге.

Томас был прагматиком в высшей степени, поэтому он притащил их на полянку на самом отшибе Базы, у забора, и там они взяли лопаты и своими руками выкопали узкую канавку, проложили перпендикулярно ей тропинку, и затем дни напролет, по шесть, по восемь часов ходили по этой тропинке взад-вперед – идешь по тропинке, подходишь к канавке, замедляешь шаги, заносишь ногу, чтобы переступить ее, и не перешагиваешь, а наступаешь вниз, поворачиваешь и идешь по канавке, потом возвращаешься к тропинке и идешь назад. Это было по-настоящему утомительно, но это сработало! И снова Серена чувствовала себя уверенней Берты, добивалась результата быстрее.

Потребовалось два-три дня, чтобы закрепить результат – бесчисленные засыпания и бесконечное хождение по тропинке с канавкой, но теперь – когда наступал полный хаос образов, надо всем доминировало одно – она притормаживает и идет в сторону. И этот образ схождения в сторону сопровождался приливом особенной трезвости, в которой не было «я», и тем не менее было что-то, что она просто назвала вслед за Томасом «осознание» - как будто что-то следило за совокупностью восприятий в этом месте, не отделяя тем не менее себя от этой совокупности. Томас был прав – говорить об этом не был толку – надо было делать.

Дальше снова пошли более простые для Серены этапы: «вторая серия шагов», первым из которых было - зафиксировать определенный образ. Зафиксировать… легко сказать, но его еще вспомнить надо было:) И снова Томас прошибал стену лбом – несколько дней они обе по несколько часов в день смотрели на выбранный Томасом образ – излучина реки, с одной стороны которой зеленая травянистая полянка, окруженная густым лесом, а с другой вздымались горы. Фотка была очень уютная, очень хотелось оказаться в таком красивом месте. В конце концов образ полянки они изучили так, что могли, кажется, описать каждый кустик и каждую ветку, каждый камень и изгиб реки и горы, и прошло еще больше недели, прежде чем они научились вспоминать эту картинку и фиксировать ее.

Второй шаг второй серии Томас обозначил как «оживить картинку». Он описывал это так, что видеть просто плоскую картинку – недостаточно, они должна стать объемной, живой, трава должна начать пахнуть, ветерок с реки должен чувствоваться – картинка должна стать трехмерной, живой, насыщенной звуками, ощущениями, запахами. На вопрос «как» он только махал руками, мол хватит трепаться – делай давай. И они «давали делали». И сделали. И действительно – нечего было трепаться на эту тему, так как само желание сделать картинку реальностью было и необходимым, и достаточным условием результата, а уж как это происходило – ну как-нибудь потом это можно поизучать, а сейчас перед ними стоит прагматическая цель.

Третий шаг казался совершенно мистическим – они должны были найти друг друга на этой полянке! Серена испытала, наверное впервые с момента начала занятий с Томасом, неуверенность и сомнение в своих возможностях, что уж говорить о Берте… И то ли эти сомнения и в самом деле были обоснованы, то ли наоборот – сами сомнения и были препятствием, только тут они обе встали как вкопанные – неделя шла за неделей, а результата не было – полянка оставалась девственно пустой. Томас посоветовал не паниковать, а привыкать к полянке, изучать ее, ходить по траве, получать удовольствие, валяться, купаться в речке, чувствовать ветер. Остальные занятия он прекратил и дал им полную свободу действий, сохранив только упражнение по многократному засыпанию с тем, чтобы они привыкали к этой полянке.