Бодхи - Твердые реки, мраморный ветер

- Я кое что дам тебе, а ты кое в чем поможешь мне, - совершенно невозмутимо продолжала она.

- Ты тоже трахнешь меня каким-то совершенно невъебенным способом? – Продолжал он, нарочито грубовато выпендриваясь, чтобы почувствовать себя уверенней.

- Мне нужен подопытный кролик.

- Ха.

Андрей подошел и сел рядом, снова обратив внимание, что ее кисти рук и ступни с бронзовой шкуркой выглядели очень пупсовыми.

- Но я не кролик, я человек…

- Я буду делать с тобой кое что, что тебе будет несколько неприятно, но взамен ты получишь частичный иммунитет к подобным неприятностям в будущем, а кроме того, я помогу тебе получить навыки в осознанных сновидениях, - продолжала она так, словно вообще не слышала того, что говорит ей Андрей, так что его попытки каким-то образом уравновесить ее явное доминирование были пока что напрасны.

- Осознанные сновидения? – Оживился он. – Это интересно! А какого рода… неприятности я буду испытывать?

- Ты узнаешь это в процессе – таковы условия.

- Но это…, это несколько неопределенно.

- Ты преподаешь детям?

- На курсах? Да.

- Зачем?

- Как зачем?

Вопрос удивил его неожиданным сочетанием простоты формулировки и сложности, которую он испытал, пытаясь найти на него ответ.

- Сначала я просто работал за деньги – работы было мало, деньги платят неплохие, ну и интересно – интересно возиться с такими детьми, которых что-то интересует.

- Сейчас ты можешь неплохо зарабатывать своим телом, ты прекратишь работать на курсах?

- Телом… да, кажется, я неплохо заработал:)

Андрей подошел к столу, взял пачку долларов и пересчитал их.

- Три тысячи. Два месяца моей работы на курсах. Но ведь не каждый день будут попадаться «арабские друзья».

- А тебе и не надо каждый день – раз или два в месяц тебя вполне устроит.

- Согласен. Нет, преподавать на курсах не перестану – может буду делать это пореже, но совсем прекращать не хочу.

- А если тебе перестанут платить, бесплатно будешь работать?

- Да, думаю что буду. Если будет другой источник легкого заработка, то точно буду и бесплатно работать.

- Значит, деньги здесь играют вторичную роль, и главное здесь для тебя – общение с детьми, возможность влиять на их развитие, так?

- Да.

Андрей пока не понимал, куда она клонит, но тем не менее отвечал правдиво. Несмотря на страх, который всё равно мистическим образом продолжал возникать перед ней, в целом ему казалось, что она не представляет непосредственной угрозы.

- А что ты знаешь о том – как дальше складывается жизнь тех детей, которых ты учишь?

- Практически ничего.

- Неинтересно?

- Не думал просто об этом. Вообще интересно.

Андрей перебрал в памяти несколько пацанов и девочек, которые ему особенно запомнились, и ему и в самом деле захотелось сейчас узнать – что с ними происходит, как они живут.

- Я могу тебе сказать. Хочешь?

- Сказать что? Как складывается их жизнь? Скажи.

- Их стараются сломать и убить. И как правило своей цели достигают.

- Кто??

- Ты что, идиот?

Андрей помотал головой.

- Ты имеешь в виду родителей?

- Конечно.

Андрей помолчал.

- Насколько я понимаю смысл курсов, они предназначены для того, чтобы дать детям опыт того – как можно жить…

- Ты можешь мне не рассказывать, я знаю, для чего они предназначены, - перебила его девушка. – И я также знаю, что меня это не устраивает. Ты даешь этим детям опыт того, как можно жить, прекрасно. Затем эти дети возвращаются в свою прежнюю жизнь, так как возвращаться им больше некуда, и попадают снова в полное и безграничное рабство. Родители, столкнувшись с тем, что дети как-то странно теперь смотрят на мир, и как-то странно проводят свое время, читая книжки, приходят в бешенство, и чем успешнее твоя работа, чем в большей степени тебе удается повлиять на ребенка, тем более ожесточенное изнасилование он получает впоследствии.

При слове «изнасилование» что-то приятно откликнулось в глубине попы, но Андрей вернул себя к теме разговора.

- Насколько я понимаю, тут нет выбора, - начал он. – Родители и в самом деле имеют полную власть над детьми, и мы не можем отнять у них их собственность. Поэтому мы делаем то, что возможно – рассчитываем, что многие дети смогут, подчинившись, не сломаться, вырасти более самостоятельно мыслящими и озарено чувствующими людьми, и, получив в будущем независимость, вести несколько иной образ жизни, чем тот, который они вынуждены были бы влачить, если бы не то влияние, которому они подвергались на наших курсах.

- Звучит гладко, - кивнула девушка.

- Но неверно?

- Но неверно.

- Что именно неверного в моих рассуждениях?

- Беспочвенность. Ты рассуждаешь обо всем этом, опираясь на некие представления, которые ты не потрудился сопоставить с реальностью. А я потрудилась.

- Ты тоже преподавала на курсах?

- Нет, но это неважно. Я проследила за судьбой наиболее интересных пупсов, в отличие от тебя. Для этого я прикинулась обычной женщиной, - она провела рукой по своему платью, - которую никто не мог заподозрить в симпатиях к мордо-культуре, и сближалась, как будто по воле случая, с семьями, в которых жили эти дети.

- Интересно!

- Да, интересно, - кивнула она. – Интересно было увидеть, как этих детей попросту раздавили. Я думаю, тебе будет особенно интересно, если я скажу тебе о судьбе кое-кого, кто знаком тебе лично.

Андрей насторожился.

- Я смотрю, ты неплохо подготовилась к нашей встрече, - пробормотал он.

- Я всегда хорошо готовлюсь к тому, в чем намерена добиться результата, - отрезала она. – Будь то маркетинг, или война, или постройка культуры в окружении враждебных культур, или шахматы – законы почти идентичны, и это, обобщенно говоря, закон войны, так что если ты не хочешь быть неудачником, учись воевать – читай Лао Цзы и Клаузевица, Тита Ливия и Алёхина, Займана и Гитлера, Пастера и Сэссон. Учись на их победах и поражениях. Ты можешь быть великодушным, если хочешь, или не очень, но по сути выбор перед тобой невелик – ты или побеждаешь, или проигрываешь, и проигрыш остается проигрышем несмотря на то, что ты закрываешь на него глаза.

- Ты имеешь в виду, что мы на самом деле проигрываем на своих курсах, но закрываем на это глаза, делая вид, что все хорошо?

- Я имею в виду то, что говорю. Сукир, глазастая девочка из Куала-Лумпура, курсы географии, три месяца назад, помнишь ее?

- Помню! Очень клевая девочка… а что?

- Ничего. Ты научил ее думать, попутно рассказывая географии и других странах, и она додумалась до того, что если в других странах девушки могут ходить без паранджи, то и она может.

- И…? – Андрей непроизвольно сжался, предчувствуя что-то нехорошее.

- Я не буду вдаваться в детали, чтобы не травмировать твою детскую психику. Просто можешь больше не рассчитывать, что она когда-нибудь напишет тебе или проявится каким-либо другим образом. Проще будет считать, что она умерла в результате несчастного случая. Саида – маленькая девочка из Тернате, ты учил ее математике полгода назад. Помнишь?