Хольгер Кальвайт - Шаманы, целители, знахари. Древнейшие учения, дарованные самой жизнью

…Освобожденная от смутных страхов своего Эго, личность занимает позицию, свободную от каких-либо эмоций. Человек находится теперь во власти ясного сознания, мыслительная деятельность активизируется, подобно быстро движущейся киноленте, во много раз усиливается точность мышления, исход и течение несчастного случая просчитываются молниеносно, как на компьютере. Реалистически определяются шансы выжить, проигрываются возможные варианты спасения и при всем этом личность пытается еще действовать спонтанно. Вместо того, чтобы прийти в полное замешательство, мышление исполнено ясности, объективно, характеризуется чрезвычайным внутренним покоем и крайней серьезностью. Так как не производится никаких судорожных попыток выжить, тело остается совершенно расслабленным. Бездействие, невозмутимость и ощущение покоя преобладают, личность отдается судьбе и не противится неизбежным последствиям свободного падения. По Кеннету Рингу [88] 1980 , 60 % людей испытывают во время падения чувство покоя, но не могут выразить свой опыт в словах, настолько глубоко затрагивает их это переживание.

В ситуации опасности личность реагирует быстро, решительно и безотчетно верно. Спонтанное поведение, лишенное влияния интеллекта, может быть объяснено повышенной способностью мыслить и воспринимать происходящее, благодаря чему многие сигналы обрабатываются в короткое время и приводят к точным необходимым действиям. С другой стороны, здесь может принимать участие нечто непостижимое, как, например, «мудрость тела», то есть сверхоптимальное функционирование сенсорики и моторики, проявляющихся как незапланированное саморазвивающееся действие.

Некоторым кажется, что на них действуют силы со стороны. Мы имеем здесь дело с несомненным явлением транса. Личность смотрит на себя сo стороны и удивляется своеобразию своего поведения. Совершенно непроизвольно, словно направляемые внешней силой, осуществляются ее собственные действия. Это ощущение свойственно всем «пассивным» состояниям, таким как транс, просветление, — в них рассудочный контроль высшего «Я», самости или сверхсознания вытесняется просто собственным «Я». Мы лелеем бессмысленную веру в то, что тело не работает без нашего бодрствующего «дневного сознания». В действительности же наша психика работает на «ночном сознании», во время сна, сновидения, транса гораздо лучше, раскованнее, действеннее.

Восприятие пространственного измерения также меняется во время падения. Размеры и удаленность предметов не могут оцениваться адекватно. Это относится и к ощущению времени. Возникает эффект «временной лупы». Пределы субъективного момента восприятия расширяются, так что становится возможным наблюдать происходящее во время падения спокойно и во всех тонкостях. Замедление времени, на мой взгляд, является весьма существенным ощущением во время всех альтернативных состояний сознания, во время транса и парапсихических переживаний. Экзистенциальные состояния, протекающие на грани смерти или на грани разрушения собственного «Я», приводят к трансовому сознанию. Cовершенно очевидно, что существует связь между степенью опасности ситуации и измененного состояния сознания и, тем самым, всеми признаками транса, такими, как замедление времени, ясность и скорость обработки информации. Существует также сходство между усилением степени восприятия и ретроспективным взглядом на собственную жизнь во время падения. Так, пережившие это состояние утверждают, что наблюдали всю свою жизнь в течение короткого мгновения. Как такое может быть? Я полагаю, что ретроспективный взгляд и усиление способности восприятия обусловлены, наряду с прочим, замедлением индивидуального времени. Если время протекает для нас медленно, у нас больше возможностей оценить проносящийся мимо поток картин. Некоторые люди говорят, что ретроспекция возникает в результате моргания глаза. Но это возможно только в том случае, если собственное восприятие времени замедлено. Время, таким образом, выполняет, совершенно особую роль в процессе возникновения транса. Когда отбрасываются ненужные мысли и ощущения, мы получаем, выражаясь метафорически, больше пространства в мозгу, чтобы впустить туда настоящее данного мгновенья — тем самым мы познаем его сильнее, живее, многоцветнее. Чем меньше объектов раздражения воспринимается нами осознанно, тем больше внимания можем мы им уделить, тем яснее они становятся. Подобное ощущение оказывается высшей точкой описанного Альбертом Геймом видения сверхъестественной красоты в момент падения с горы, на волоске от смерти. С подобными явлениями мы встречаемся при переживаниях встречи с потусторонним миром: неземная красота всего воспринимаемого, ретроспективный взгляд на собственную жизнь, эффект замедленного течения времени и т. д. Многие шаманы, отправляющиеся впервые в путешествие в загробный мир, полагают, что пробыли там очень короткое время. В действительности им позже рассказывают, что они отсутствовали несколько дней. Плотность времени в состоянии измененного сознания значительно выше. Путешествие в загробный мир, транс, падение с горы протекают, как можно заметить, совершенно в ином времени. Это утверждение очень легко проверить. Все формы медитации показали, что концентрация активности и внимания на отдельной точке, на одном объекте доводит его цвет, форму и значительность до пределов возвышенно прекрасного. Напротив, чем путаннее восприятие, чем больше предметов попадает в поле зрения, тем сглаженнее и размытее впечатление. Совершенно естественно, что ситуация несчастного случая вызывает крайнее сужение зоны внимания. Поэтому все механизмы шаманского сознания сориентированы на сужение восприятия, на точность Бытия.

Но описанным не ограничивается психологическое состояние падающего с горы. В конце концов, происходит расщепление сознания и тела. Так, известный альпинист Рейнгольд Месснер описывает в своей книге «Область, граничащая со смертью», как он трижды пережил во время одного несчастного случая состояние пребывания вне собственного тела. В момент осознания безвыходности положения происходит расщепление его «Я».

«Так называемое ощущение собственного тела почти полностью исчезает, мы находимся как бы вне его, чувствуем себя лишенными сущности, свободными от всех земных связей. Бессмысленно рассуждать о том, возможно ли на самом деле такое состояние или мы имеем дело лишь с необычным следствием потери реальности происходящего. Достаточно того, что мы просто констатируем факт, что в момент величайшей смертельной опасности может возникнуть это ощущение разъединенности с телом и душой» [89] 1978, 87 .