Хольгер Кальвайт - Шаманы, целители, знахари. Древнейшие учения, дарованные самой жизнью

Я полагаю, что человек обладает врожденными импульсами, позволяющими ему освободиться от старых трафаретов поведения и мышления, чтобы так исцелиться. Не только отдельные люди, но и целые освободительные и религиозные движения, Cargo-Kult, возглавляемые харизматическими лидерами, искали счастья в мире гармоничных ощущений. Экстаз, транс, чувство святости, следует признать, являются исходными состояниями на пути к истинному здоровью и гармонии. Древние культуры признали это и поместили в центр своего святого или исцеляющего универсума.

Шаман должен не только достичь измененного состояния сознания, особое значение имеет его драматический талант. Если в его «представлении» отсутствует драматический элемент, если он недостаточно жизнен в изображении или пантомимически неловок, то ему не удается увлечь свою публику, и сеанс не находит отклика у присутствующих. Шаманский сеанс — это действо, сравнимое с нашими киносеансами и театральными представлениями. Во время сеанса смыкается круг, в котором оказываются земной и сверхъестественный миры. Сеанс не обязательно должен включать транс шамана и показывать установление связи с другими мирами. Он может быть просто мимически представленным путешествием в потусторонний мир. Именно таким описывается путешествие сибирского шамана к Эрлику, владыке подземного мира. Шаман сначала рассказывает, как он двигается по дороге, лежащей к югу, по приграничному с Китаем району, затем пересекающей границу, как на него действует тамошний ландшафт. Наконец, он попадает к Тенир Сайка, железной горе, вершина которой касается неба. Он изображает тяжелое восхождение, встречающиеся опасности, показывает на останки погибших шаманов на краю дороги и тяжело дышит, мимикой изображая восхождение. На своей лошади он скачет в пасть земли, в подземный мир. Там он приходит к озеру, над которым натянут тонкий волос. Этот опасный мост надо преодолеть. Он показывает воображаемые действия по обретению равновесия и указывает на сорвавшихся шаманов, чьи кости мерцают на дне озера, — этот смертельно опасный путь может преодолеть лишь чистая душа. Как только мост оказывается позади, он встречается с душами грешников, которые должны нести наказание соответственно своим деяниям. Наконец, он поднимается в жилище Эрлика, где должен преодолеть последнее препятствие — умилостивить подарками охранника Эрлика, Юртэ. Он встает перед троном Эрлика, кланяется и объясняет причину своего прихода. Кан же отвечает ему: «Имеющие крылья сюда не прилетают, имеющие кости сюда не приходят. Ты, черный, мерзко пахнущий жук, чего ты хочешь?» Его отпускают, и только с третьего захода он завоевывает доверие Эрлика и одаривает его вином, шкурами и одеждой. За это Эрлик Кан советует ему увеличить его стада оленей и сообщает, которая из кобыл принесет жеребенка. Назад шаман летит не на коне, а на гусе, крикам которого он учится подражать. Он трижды бьет по барабану, трет себе глаза и притворяется проснувшимся [156] Михайловский, 1895, 72 .

Пережитые самими шаманами или пересказанные, мотивы путешествия в «пасть земли» оказываются похожими. Краеугольными камнями шаманского универсума являются вера в оживляющую человека, витальную тонкую духовную структуру, душу, а также вера в выживание тела благодаря душе, которая отделяется после смерти от тела, попадает в царство мертвых и продолжает там свою жизнь в качестве духа. Без глубокого понимания способа существования души, мир шаманов может показаться причудливым и чужеродным. Современные исследования предсмертных состояний указывают на ещё не изученную и позволяющую лишь обходным путем заглянуть в себя сущность, которая составляет материальную основу тела. И магический полет шаманов, над которым сегодня столь много, но со столь неверными предположениями рассуждают, мы должны рассматривать после эмпирических исследований внетелесных состояний как акт выхода из тела некой духовной сущности или сущности, порожденной сознанием. То, в качестве чего шаман движется дальше, является, по-видимому, энергетическим телом, которое подчиняется иным законам, чем те, что принадлежат трехмерной геометрии и каузальности. Для нас же не играет роли, какую теорию в данном случае стоит предпочесть. Факт остается фактом: вне темы о душе и потустороннем мире шаманское мировоззрение оказывается незавершенным, просто немыслимым. На некоторых примерах мы продемонстрируем эту позицию.

Духовная женщина Японии, «дитя бога», Кихийозе, «женщина, устами которой говорит божество или дух», подзывает души умерших из потустороннего мира. В этом случае говорят о Синикухи, «устах умерших». У душ умерших выспрашивают о предстоящем счастье или несчастье и молят их о раскрытии секретов целения. Души умерших родственников, супругов иди друзей называют целительные снадобья или оказывают, если нужно, местонахождение потерянных предметов. Обычно они описывают свои путешествия издалека назад в родную деревню, осведомляются о жизни оставшихся родственников, благодарят за принесенные жертвоприношения и молитвы и сообщают о будущем. Умершие выражают свои мысли устами медиума и узнаются по голосам, которые напоминают их прошлые земные голоса, что используется родственниками покойных в качестве идентифицирующего признака. Выспрашивания умерших проводятся во время поминок, при этом осуществляется ритуал «открытия умершим дороги». В Северной Японии выспрашивания мертвых проводятся весной и осенью во время равноденствия, поскольку они повсеместно являются общепринятыми празднествами морских легенд. В Амами-Ошима на цепи островов Риукию [157] Ryukyu подготавливают у захоронения Татаwase, «встречу с душой». В отдельных областях Японии [158] Aizu, Кawanuma-Distrikt ежегодно встречаются окрестные шаманы на праздник Бон, буддистское празднество всех душ, или в день Jizo, бога подземного мира, для вызова душ умерших [159] Eder, 1958 . Задачей шамана является не только предоставление душе умершего своих уст для высказываний, но он должен быть способен покидать свое тело и лететь в сторону царства мертвых.

Ноаиди, лапландский шаман, использует в путешествии к Ябмеайамо, подземному царству мертвых, различные символические целительные средства, например, saiva guelie, дух рыбы, на котором он скачет верхом; саива ледди, дух птицы, который ведет его; саива сарва, дух самца оленей, который, в случае необходимости, должен сражаться с духами враждебных волшебников. Психические силы шаманов показаны здесь через образно осмысленные мотивы. Они являются не только символическим целительным средством, за этим стоят реальные психические силы. Шаманский символ — это всегда истинный целенаправленный аспект паранормальной транспсихической силы.