Артур Дойль - Пришествие фей

Приблизительно в мае этого года мисс Фелиция Скатчерд, чье имя хорошо известно в некоторых интеллектуальных кругах, сообщила мне, что на севере Англии были сделаны две фотографии фей, причем обстоятельства съемки, по всей видимости, исключали всякое подозрение в мошенничестве. Такое известие никогда не оставило бы меня равнодушным, вдобавок в тот момент я работал над статьей о феях (которую благополучно завершил) [21]и собрал поразительное количество рассказов о встречах с этими маленькими созданиями. Репутация свидетелей была безупречна, а их сведения отличались такой основательностью и полнотой, что трудно было заподозрить обман. Однако, будучи по природе человеком скептического склада, я все искал чего-то большего, что заставило бы меня поверить в подобные встречи и убедиться, что речь идет не о мыслительных формах [22], сотворенных воображением или ожиданиями наблюдателей. Поэтому слухи о фотографиях весьма заинтриговали меня; поиск вел от одной знающей дамы к другой, пока я наконец не познакомился с мистером Эдвардом Л. Гарднером, который с тех пор стал для меня самым действенным помощником и которому причитаются все лавры открытия. Мистер Гарднер, следует заметить, состоит в Исполнительном комитете Теософского общества и известен своими лекциями по оккультным вопросам.

В то время ему еще не были известны все детали дела, но он с готовностью поделился со мной всем, что знал сам. Я уже видел отпечатки с пластинок и почувствовал немалое облегчение, узнав, что мистер Гарднер располагает негативами и что именно на основании этих негативов два опытных фотографа, включая мистера Спеллинга (26 Бридж, Уэлдстоун, Харроу), пришли к выводу о подлинности фотографий. Далее мы перейдем к рассказу самого мистера Гарднера, поэтому скажу только, что в этот период он сблизился и подружился с семейством Карпентер. Мы по необходимости используем здесь псевдонимы и не приводим точный адрес, поскольку в противном случае, назови мы настоящие имена, этим людям стали бы докучать письмами и визитами [23]. В то же время, мы отнюдь не станем возражать, если небольшая комиссия по расследованию возьмет на себя труд самостоятельно подтвердить факты при условии сохранения данной анонимности. В настоящее время мы просто будем называть их Карпентерами из деревни Далесби, Уэст Райдинг.

& КОТТИНГЛИ БЕК И ДОЛИНА &

Места, где были сделаны фотографии, обозначены буквами А, В, С, D, Е. Коттедж обозначен буквой N.

Как мы узнали, около трех лет назад дочь и племянница мистера Карпентера, которым было тогда соответственно 16 и 10 лет, сделали два снимка — первый летом, второй ранней осенью. Вначале отец семейства выказал себя в этом вопросе истинным агностиком, но дочь продолжала утверждать, что они с кузиной постоянно видят в лесу фей и сумели даже познакомиться и завязать дружеские отношения с ними; в конце концов он вручил ей свою камеру с одной пластинкой внутри [24]. Так была сделана фотография танцующих эльфов. Снимок чрезвычайно удивил отца, проявившего тем вечером негатив. Маленькая девочка, которая на снимке скосила глаза на свою подругу, показывая, что пора нажимать на кнопку — это Элис, племянница, а старшая девочка, чья фотография с причудливого вида гномом была сделана несколько месяцев спустя — Ирис, дочь. В семье рассказывают, что в тот вечер девочки были вне себя от волнения. Одна из них даже протиснулась в маленькую темную комнату, где отец проявлял негатив; увидев, как на пластинке, погруженной в раствор, возникают фигурки фей, она крикнула другой, которая стояла у двери, вся дрожа: «Ой, Элис, Элис, феи получились — они на пластинке!». Для детей то был настоящий триумф, ведь раньше они встречали только скептические улыбки, подобно многим детям, чьи правдивые рассказы о том, что они видели, слышали и чувствовали, мир приветствует недоверчивой гримасой.

Отец занимает ответственную должность на одной из местных фабрик, вся семья известна и уважаема. Это вполне образованные люди, о чем свидетельствует та легкость, с какой мистер Гарднер сошелся с ними: как выяснилось, миссис Карпентер была знакома с теософскими сочинениями и, по ее словам, извлекла из них духовную пользу для себя. Завязалась переписка; все их письма были откровенны и честны — Карпентеры были даже несколько удивлены тем, что эта история может наделать столько шуму.

Рассмотрев вопрос на встрече с мистером Гарднером, мы поняли, что собранных фактов недостаточно и что нам требуется критическая их оценка. Негативы были доставлены в компанию «Кодак лимитед». Два эксперта компании не смогли обнаружить никаких изъянов, но все же, опасаясь подвоха, отказались выступить в качестве экспертов. Искушенный фотограф-любитель также отказался признать снимки подлинными, ссылаясь на то, что разглядел у маленьких дам утонченные парижские прически. Еще одна фотографическая компания, упомянуть название которой было бы слишком жестоко, заявила, что фон на снимках представляет собой театральные декорации и потому они являются ничего не стоящими фальшивками.

Меня весьма обнадеживало цитируемое ниже мнение мистера Снеллинга, который решительно выступил в защиту фотографий. Утешали и соображения общего свойства: если местные условия соответствовали описаниям, что мы намеревались проверить, едва ли любитель фотографии, живущий в отдаленной деревне, мог располагать лабораторией и необходимыми умениями для производства подделки, какую не распознали бы лучшие лондонские специалисты.

На данной стадии расследования мистер Гарднер вызвался незамедлительно отправиться в деревню и составить отчет — в этой экспедиции я бы и сам с удовольствием принял участие, не будь я загружен работой, которую необходимо было завершить перед близящейся поездкой в Австралию. Прилагаю отчет мистера Гарднера:

5 Крейвен-роуд, Харлесден N.W. 10

29 июля, 1920.

В начале нынешнего, 1920 года, я узнал от своего друга, что на севере Англии были получены фотографии фей. Я навел некоторые справки и в конечном итоге мне были присланы отпечатки вместе с именами и адресами детей, которые по слухам и сделали снимки. Переписка с этой семьей показалась мне столь невинной и обнадеживающей, что я попросил одолжить мне негативы — и через несколько дней почта принесла две пластинки в четверть. Одна была достаточно четкой, другая недодержана.

Негативы оказались и вправду поразительными, так как на них не было заметно никаких следов двойной экспозиции или каких-либо иных ухищрений — имела место лишь обычная и честная фотографическая работа. Я оседлал велосипед и покатил в Харроу, чтобы проконсультироваться с опытнейшим экспертом, фотографом с тридцатилетним стажем, на объективное мнение которого я смело мог положиться. Ничего не объясняя, я протянул ему пластинки и спросил, что он о них думает. Внимательно рассмотрев негатив с феями, он принялся восклицать: «Это самая поразительная фотография из всех, что я когда-либо видел! Никакой двойной экспозиции! Фигурки двигались! Ни малейших признаков подделки! Откуда у вас этот снимок?»