Александр Медведев - Золотая нить Дао

Беседы начинались самым обычным образом. Мы говорили о каких-то событиях минувшего дня, потом, сама по себе, всплывала некая отвлеченная тема для разговора. Однажды, не помню по какому поводу, я упомянул, что собираю пословицы, поговорки и народные песни, поскольку в них заключены народная мудрость и опыт, которые могут помочь лучше ориентироваться в жизни.

Ли засмеялся и сказал в свойственной ему манере все ставить с ног на голову:

– Это не мудрость, это человеческая глупость. Все изречения уважаемых людей – это частицы глупости. Так называемые мудрые изречения – только осколки истины, настолько крошечные, что они перестают эту истину отражать и, являясь искажением истины, они обращаются в ложь. Истина потому и недостижима, что она многогранна, и только все осколки истины, собранные в единое целое, совмещенные со всех сторон и включающие в себя все грани жизни, позволяют создать представление о ней. Существуют две стороны медали, но истина всегда заключена между ними.

– Но ведь не могут быть глупостью все до одной пословицы и все изречения мудрецов. Иногда встречаются довольно здравые мысли, – возразил я. – Большинство людей считает, что в них действительно заключена мудрость, и ссылается на них. Конечно, есть довольно глупые изречения и пословицы, но в основном они кажутся не лишенными смысла.

– Ты сам ответил на свой вопрос, – сказал Ли. – Изречения, пословицы или поговорки именно кажутся не лишенными смысла, хотя многие так называемые «мудрые изречения» доходят до идиотизма в своей погоне за формой и рифмой, за внешним блеском или за «острым словом».

Используя твои любимые поговорки, можно сказать: «ради красного словца не пожалеешь и родного отца» – ради формы убивается истина. Это свойственно человеку. Ради внешнего теряется внутреннее. За формой исчезает суть. Ради истинной веры строят храмы, которые ее погребают. Религия умирает в замке из камня. Возникает ситуация, когда ритуал заменяет ум, заменяет суть, мысль, чувства, когда следование за лозунгом подменяет смысл самого лозунга, и лозунг, вырванный из контекста учения, становится палачом учения, кинжалом, который это учение убивает.

Ли предложил мне называть различные пословицы и тут же объяснял, в чем заключается глупость каждой из них, и почему в большинстве случаев они неприменимы из-за того, что не полностью освещают ситуацию. Он объяснил, что каждая пословица относится к определенной конкретной ситуации, которая ее породила, и что она демонстрирует только один способ взгляда на мир.

– Мало того, – сказал Ли, – что этот опыт народа, так называемая народная мудрость, на самом деле не является мудростью, она еще больше обессмысливается тем, что власть имущие, то есть само общество, пытаются задавить, уничтожить те крохи знания и опыта, которые не выгодны для этого общества и власть имущих, и которыми может воспользоваться человек, пытающийся выжить в этом обществе и существовать в нем с максимальным комфортом и удовольствием.

Чопорное общество отвергает ту сторону медали, которая не отвечает его внешнему лоску, и оставляет только выгодные для него пословицы и изречения.

Именно эти, официально одобренные сентенции печатаются в книгах и учебниках, о них в первую очередь узнают дети, и эта односторонняя, вырванная из контекста «народная мудрость» засоряет мозги подрастающего поколения. Так само общество формирует людей, заранее ущербных и не готовых к реалиям жизни.

– Назови какую-нибудь тему, – предложил Учитель, – и вспомни пословицу на эту тему, но не официальную пословицу, а такую, которая распространяется скорее как шутка.

– Работа, – сказал я, – вот мы сейчас с тобой болтаем, а завтра мне надо встать в 7 часов утра и ехать на натяжку шпалер на винограде (это было что-то вроде «картошки»: работа, на которую должны были выезжать студенты, но в сельхозинституте она называлась «сельхозпрактика» и включалась в учебный процесс).

– Наверняка ты помнишь про работу несколько нелицеприятных пословиц, – сказал Ли, – тех пословиц, которые у всех на слуху, но не вписываются в ряд официально признанных поговорок типа «без труда не вынешь и рыбку из пруда».

– Кто не работает, тот не ест, – выпалил я.

– Это не пословица, а лозунг большевиков и их идеологическое оружие. Если хочешь еще одну официальную поговорку – пожалуйста: «никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня». А теперь вспоминай неофициальные варианты.

– Если хочется работать, ляг, поспи, и все пройдет.

– Это скорее присказка-речитатив, чем пословица. Подумай еще.

– Работа не волк, в лес не убежит.

– Вот это настоящая народная пословица, – похвалил меня Ли. – И эта поговорка показывает другую грань, другую сторону медали, противоположную официально принятой. Ни одна из этих граней не отражает истину, а народная мудрость только тогда может быть мудрой, когда она предлагает два выхода. В данном случае, с одной стороны – работа, с другой – отказ от нее. Здесь предлагаются две крайности, диаметрально противоположные взгляды, но истина всегда лежит посередине.

Я расскажу тебе древнюю притчу о труде и безделье, которая отражает противоположные представления о работе и которую можно трактовать по-разному...

Встретились однажды в пути два монаха и, чтобы скоротать время, затеяли разговор о труде и безделье.

Один из них утверждал, что в поднебесье лишь труд в почете, другой же настаивал на том, что люди больше ценят лень и безделье.

Спорили они, спорили и решили обратиться к первому встречному, чтобы рассудил их и сказал, кто из них прав, а кто – нет.

Смотрят – идет по дороге крестьянин. Подошли к нему монахи и попросили стать судьей в их споре.

Крестьянин не заставил долго себя уговаривать и велел монахам задавать ему вопросы по очереди.

– Дорог ли тебе твой труд? – спросил крестьянина первый монах.

– Мне-то он дорог, а вот людьми не ценится. Тяжек мой труд, но платят за него мало, – ответил тот.

Настала очередь второго монаха задавать вопрос.

– Если бы ты имел выбор – работать или не работать, в обоих случаях получая одинаковый доход, чтобы ты предпочел? – поинтересовался он.

– Я сделал бы то, что и любой другой смертный на моем месте, – ответил крестьянин.

– А если бы все были трудолюбивы, захотел бы ты жить в таком мире? – спросил первый монах.

– Если бы все любили труд, то никто не хотел бы его облегчить. Нет, не хочу я жить в таком мире, – сказал крестьянин.

Так и проиграл спор трудолюбивый монах. Надо было ему задавать другие вопросы...

Долго еще Ли говорил об отношении к работе Воинов Жизни и объяснял мне, как они, избегая крайностей, находят в каждом конкретном случае свой «срединный путь». Вкратце это сводилось к тому, чтобы работать и не работать одновременно, выполняя только то, что действительно необходимо сделать, не затрачивая времени на ненужные усилия; необходимую работу выполнять как можно лучше и быстрее, доводя это выполнение до совершенства, и одновременно использовать работу как упражнение по саморазвитию и извлекать из нее наслаждение интеллектуальное – от выбора наилучших решений, эмоциональное, так как это входит в упражнения «Вкуса жизни», и физическое, так как тело укрепляется и тренируется в процессе правильно выполняемой работы.