Ольга Обнорская - Сад Учителя

К. Х .

Это всё.

И вот я сижу и вижу, что этот стол, почерневший от дождей, весь засыпан розами. Они срезаны без зелени, их тысячи, они лежат нежной, благоухающей горой… И я смотрю на них и не знаю, почему они здесь лежат и кому предназначено их благоухание… Но Вам предназначена я — «всё моё благоухание сердца». И я запечатываю сейчас не письмо, а солнце, много солнца, любовь и часть этих воздушных роз, которые лежат передо мной. Эти передачи прочтите Г. и Ф., так же как передайте им мою любовь и ласку.

Ваша Л..

Мне хочется ещё сказать, что сейчас я переписывала в отдельную тетрадь статьи К. Х. Их всего шесть, но это пока. Я их писала и перечитывала и чувствовала огромную волну радости. Это вроде передач К., но только в последних есть какая-то существенная разница. Там есть такая глубина, которую, написав, я сама ещё не могу осилить. И меня бесконечно радует мысль, что возле меня вскоре встанет мой друг, мой возлюбленный, мой нежный брат, которому я смогу всё прочесть, который всё поймёт и разделит со мной, которому всё это так же (а может, и больше) близко, как и мне. Это ли не счастье?! Я знаю, что, держа Вашу руку в своей, я окрепну, что Вы многое мне поможете закрепить в себе, во многом разобраться по-новому. Я знаю, что встреча наша не простая. О, мой друг, от всей полноты сердца говорю Вам: как счастлива я, что встретила Вас на своём пути, как я бесконечно благодарна У., что они дали мне эту возможность, что они благословили наш союз. Всё время сердце поёт во мне и дышит радостью… Я верю в то, что мы вместе и рядом поймём новое творчество жизни, о котором говорит Кр. Оно в нас, оно бьётся в наших сердцах, и даже влюблённость, которая кружит голову временами, и та чудесна, потому что в ней аромат Жизни. Я чувствую себя переполненной Вами, я вдохновенна, светла, переполнена ликованием и нежностью к Вам, и я тяну, тяну к Вам объятия такие чистые в своей страсти, как чиста любовь, подарившая нас друг другу, проведя нас через века многих и многих скорбей… Весь день полон Вами!

Ваша Л.

20.10.36

Это Вам. Мой второй дар. Это сегодня вечером я написала, сидя у моря и думая о нас с Вами. ‹…›

Ваша Л.

22.10.36

‹…› У меня в сердце сейчас тихо и светло. Ну что мне сказать? Прекрасное стихотворение Тагора сказало всё. Я тоже люблю эту вещь — она полна прелести. Мне хочется приплыть к берегу… «Синяя птица» хочет лететь в свой дом. Я не боюсь ничего. Я верю Вам и знаю, что будет всё как надо. Получив Ваше письмо и Г., я помчалась к морю, конечно. А тут к вечеру вдруг тучи раздёрнулись, и закат во всей потрясающей красоте предстал передо мной. Я ходила по мокрому берегу, волнение захлёстывало меня, всё было слишком хорошо в то мгновение. И вот в сердце родилось третье стихотворение:

Это Вам. Мой дар. Третий. Ну, не странно ли всё это? А я вижу, как горит и сверкает огненный цветок в какой-то прозрачной и глубокой синеве… И он ещё не распустился. И это — наша любовь! И я смотрю на него зачарованным взглядом, чуть дыша, и уже тут нет слов… Пусть всё будет так, как Вы хотите, а я пойду туда, куда поведёт Ваша рука. А я Ваша. Карточку Вашу жду.

25.10.36

У. говорил мне о значении моей любви и о том, как я должна уметь её держать чистой и светлой и не давать проникнуть в неё тёмным вибрациям. «Отношения глубокой чистоты сердца и прозрачности чувств — вот основная мелодия вашей любви друг к другу», — говорил он. Я это не записала, а сохранила в сердце и канву этого разговора посылаю Вам. ‹…›

Ваша Л.

26.10.36

Я третий день сижу у моря. Ухожу далеко к Солоникам, ложусь на песок и целый день пишу, читаю и размышляю. Надо мной высятся сосны, высоко на обрыве, а передо мной море… К вечеру я тихо возвращаюсь домой, вся словно омытая и внутри, и снаружи светом, морем и воздухом… Мой дорогой, вот какие мысли сегодня прошли через моё сердце о творчестве:

Есть истинное творчество, то, которое даёт ценность и присутствует в Жизни, это творчество сердца, когда оно, вдохновенно и взволнованно ликуя, ткёт пряжу своего бытия. В этом смысл творчества, а не в том преходящем и мимолётном, что запечатлевает ваше творчество на временном и преходящем, пусть это будут гениальные произведения великих мастеров и прославленного гения. Не этим ценен он для нас, а той великой, внутренней напряжённостью, которая, рождаясь в сердце, вознесла его над всем тусклым и повседневным. И ещё о творчестве.

Творчество не даётся в удел гению, оно даётся каждому сердцу. И в те минуты, когда оно творит в вечном, — оно гениально. Пусть он не будет прославленным поэтом, художником, мастером слова или жеста — он будет гениален, ибо его творчество в глубине сердца и есть истинное творчество. Не губите себя схоластикой, суетными размышлениями, но всегда горячо стремитесь держаться на приподнятой высокой точке вашего сознания, глядя с которой на всё преходящее, вы оцениваете правильно все события, не умаляя их, но ставя на должное место и не приписывая им той силы, которой они не имеют. Всё есть творчество, что является плодом внутреннего, глубокого и чистого сосредоточения. Но я говорю только о творчестве духа, о творчестве сердца, которые не очерчены никакими гранями, никакими рамками. Это творчество граничит с восторгом экстаза, и оно родит гения, имя которому: человек . Это не гений одной узкой области, какого-либо искусства или мысли, а это яркий творец своего собственного существа (естества), сотканного его собственным творчеством.

Кр.

Право, стоит просидеть у моря с утра до вечера, чтобы родить в себе такие прозрачные и глубокие мысли! ‹…›

Ваша Л.

28.10.36

Ночью опять были передачи… А утром я проснулась с мыслями о Вас и подумала… Ну что же, любимый, будьте готовы принять бурю в своё сердце… Если Вы полагаете, что любовь это нечто очень покойное и окрашивающее всё розовым цветом, то Вы ошибаетесь, она имеет все цвета и оттенки. И если Вы думаете, что примете в своё сердце тишину, то Вы примете в своё сердце бурю. Это пугает Вас? Может быть, Вам станет жаль расстаться со своим покоем, когда Вы охранялись от всех вибраций? Я не думаю, чтобы я была способна Вас охранить от них, я думаю наоборот… Подумайте, пока не поздно! Потому что я несу в своём сердце пламя, оно обжигает, и в нём сгорят многие Ваши «принципы» и многие Ваши понятия. Я не продолжаю… Но пока ещё не поздно, подумайте. Любовь сделает из Вас безумца и сумасброда, ребёнка и мудреца, она поведёт Вас за собой, и Вы должны довериться ей и не оглядываться назад. Готовы ли Вы следовать за ней? Она требовательна и покорна. Она властна и совсем кроткая. И она требует себе всех привилегий, чтобы тут же склониться ниц и вручить их любимому. И, отдавая, она берёт, и она не считает, не меряет, и она же возносит выше звёзд, и в тёмных омутах её глаз исчезает весь мир. Готовы ли Вы, любимый, встретить её — меня? А сейчас я хочу закончить письмо, рассказав Вам о вчерашней моей встречи с У.: