Владимир Шмаков - ЗАКОН СИНАРХИИ

Так как включение человека в экономический эгрегор всегда вызывается или санкционируется свободной волей, а с другой стороны это влечет за собой вступление в некоторую иерархию, то этот акт всегда сопровождается некоторыми культовыми церемониями. Так как всякий культ зиждется на сознании иерархического строения космоса, то и обратно, — всякая встреча с иерархией или переход с одной ступени на другую знаменуется тем или иным проявлением культа. Иерархия экономических эгрегоров наиболее примитивна и далека от истинной духовной иерархии, но в этом случае мы можем убедиться в справедливости только что сказанного. Так, всякий устав или обычное право санкционируется верховной властью, всегда имеющей так или иначе некоторый мистический сан, или же «освящается» временем. Вступление нового члена в экономическое общество также всегда сопровождается особыми актами. В прежнее время существовали специальные обряды посвящения, а если теперь довольствуются только так называемыми «формальностями», то и в них нельзя не усмотреть отзвук культовых обрядов, сохранившихся несмотря на утрату понимания их смысла. Наконец, большинство мало-мальски крупных экономических обществ всегда обладает некоторой эмблемой, фабричной маркой, девизом и т. д., которые несомненно имеют то же значение, что и герб рода, то есть являются видимыми олицетворениями данного эгрегора.

Если первоначальная организация человеческих особей в обществе вызывается прежде всего экономическими интересами, то в то же время всякая экономическая организация неразрывно связана с политической и всегда стремится в нее перейти. До самого последнего времени политическое государственное устройство принимало на себя только три функции: экономическую, военную и религиозную. Все остальное или вовсе игнорировалось, или почиталось вполне второстепенным, или во всяком случае подчиненным, служебным по отношению к этим трем функциям. Едва ли нужно говорить, что одного этого достаточно, чтобы придти к самым пессимистическим выводам о достоинстве нашей хваленой культуры. На этом основании политические эгрегоры никогда не совпадали, а в большинстве случаев резко отличались от истинного эгрегора данного общества, свойственного ему как организму, с определенной индивидуальной монадой. Но невзирая на это, в политическом эгрегоре нетрудно выявить нечто, что существенно отличает его природу от чисто экономического эгрегора.

Экономические взаимоотношения между индивидами еще могут до известной степени совершаться помимо ясно утвержденной иерархии, но политическая организация и иерархия суть синонимы. С другой стороны, экономическая иерархия в является естественно помимо сознательной воли человека, которая может только способствовать ее образованию или препятствовать. Напротив, всякая политическая иерархия есть результат сознательного творчества. Здесь именно мы видим переход от действия только общих законов к сознательному ими пользованию и управлению. Здесь именно конкретный эмпирический опыт встречается с опытом высшего порядка — высшей интуицией.

Путем изучения исторического материала и общих умозрений человек решается выработать интеллигибельную схему идеальной организации общества и чрез ее посредство сознательно управлять всеми взаимоотношениями между ее членами. Встречая впервые большую свободу творчества, человек в то же время раскрывает возможности возможных ошибок. Едва ли подлежит сомнению, что ни в одной области не было совершено столько тяжких и часто непоправимых ошибок, как именно в сфере политического устройства общества. Итак, политический эгрегор всякого организованного общества есть не только совокупность опыта всей предшествующей иерархии политических организмов, то есть всех их собственных форм и конкретных условий среды совместно с актуально проявившимися в них законами природы, но и совокупность сознательных попыток реализации определенных интеллигибельных схем.

Если по отношению к физиологическому эгрегору сознательная воля индивида почти сведена к нулю, а по отношению к экономическому — лишь в слабой степени способна регулировать действие общих макрокосмических законов, то по отношению к политическому эгрегору эта воля проявляется как самостоятельное творческое начало. Она утрачивает это значение и становится даже источником разложения и гибели общества, когда отвлеченные умозрения теряют органическую связь с эмпирической действительностью.

Все попытки создать отвлеченным образом идеальное государство и непосредственно приложить его организацию к своеобразно сложившимся историческим формам неизменно не могли не заканчиваться тяжкими неудачами. Сами по себе схемы государственной организации не имеет ни ценности, ни содержания. При всех искусственных переворотах может быть изменено только название, но сущность человеческих взаимоотношений остается всегда неизменной.

Для того, чтобы улучшить организацию общества, необходимо весьма постепенно и без резких разрывов видоизменять организацию шаг за шагом так, чтобы входящие в общество индивиды сами соответственно перерождались. Только внутренним перерождением общества может быть достигнуто реальное улучшение его организации, и только постепенно ставя одни конкретные цели за другими можно оказывать органическое воздействие на естественный рост общества. И каждому отдельному государственному организму с успехом может быть приложена только такая схема, которая лишь незначительно отличается от уже у него имеющейся, и представляет реальное улучшение в одном каком-нибудь конкретном направлении. Как только люди забывают это и пытаются резко видоизменить, хотя бы и с несомненным улучшением, организацию общества, они всегда неминуемо приходят к обратному результату, остановке естественного развития и регрессу.

Каждая последующая ступень иерархии включает в себя содержание низших. Хотя между физиологическим, экономическим и политическим эгрегорами и нельзя установить прямой возрастающей иерархической зависимости, но все же, будучи в некоторых отношениях величинами одного порядка, они в некоторых других представляют такую воз- растающую иерархию.

Так, экономические взаимоотношения связаны с физиологическим сродством и во взаимном сопряжении могут вызывать к бытию и политическую организацию. Только что констатированные нами проявления культа в экономических эгрегорах с еще большей очевидностью имеет место и по отношению к эгрегорам политическим. Формальности при вступлении в экономический союз превращаются здесь уже в важный серьезный акт присяги, клейма и марки — в гербы, религии и знамена и т. д. В силу более сложной и многообразной иерархии возникают титулы, чины, ордена и т. д. В наше время мы привыкли относиться с насмешкой ко всем этим внешним признакам иерархического достоинства, но это показывает только лишь утрату нами понимания, что иерархия есть основа всякого органического существования как в мистическую важность реализовать всякую идею до конца.