Майкл Бейджент - Священная загадка

В 1969 году, следуя по Севеннской дороге, я совершенно случайно обнаружил небольшую книжку, причем на первый взгляд очень незначительную. И если бы по ходу чтения я не обнаружил некую недоговоренность, странное умолчание автора, то я положил бы ее в стопку книг, которые после каждого отпуска накапливаются в моем шкафу и ждут, чтобы их перечитали.

Кажется, в 1890 году некий деревенский священник нашел какое-то «сокровище»: под каменной кладкой церкви он обнаружил исписанные пергаменты и попытался их расшифровать. Два из этих документов были воспроизведены в книжке, но никаких следов «секретных посланий», которые, как предполагал автор, должны были там содержаться, я не обнаружил. Может, они снова были потеряны? Однако, когда я наскоро изучил документы, я понял, что, по крайней мере, одно из этих посланий было открыто самим автором: так как он, работая с документами, уделил им наибольшее внимание, то он не мог не сделать того же самого открытия, что сделал я. Почему же он, в таком случае, не обнародовал своего разоблачения, раз он до них такой охотник?

В течение следующих месяцев необычность этой недоговоренности и возможность дальнейших сюрпризов заставили меня не один раз вернуться к брошюре. Передо мной находилась настоящая головоломка, а вдобавок к ней – непонятное молчание автора. Какие же тайны, какие секретные послания были начертаны на этих пергаментах и захоронены в Ренн-ле-Шато? Не заслуживали ли они большего, нежели некоторого любопытства с моей стороны, продиктованного моими обязанностями человека, пишущего для телевидения?

Таким образом, в конце осени 1970 года я представил Полу Джонсону, продюсеру исторической серии «Хроники» компании Би-Би-Си, этот анекдот как возможный сюжет для документального фильма. Он без колебаний принял предложение, и я тотчас же отправился в Париж, чтобы набросать план короткометражного фильма вместе с автором французской книги.

Я встретился с ним во время рождественских праздников и, не теряя ни секунды, задал ему вопрос, который уже больше года вертелся у меня на языке: «Почему вы не опубликовали послания, скрытые в документах?». Его ответ меня крайне удивил: «Какие послания?» – спросил он.

Было бы немыслимым предположить, что сведения об этих секретных посланиях могли от него ускользнуть. В какую игру он играл и зачем? Внезапно у меня пропало всякое желание открывать ему то, что я сам обнаружил. Мы продолжали наш словесный поединок, в конце которого стало очевидно, что мы оба прекрасно знали об этих посланиях. «Почему же вы их не опубликовали?» – снова спросил я. Последовал решительный ответ: «Потому что мы подумали, что кому-нибудь вроде вас было бы интересно обнаружить все это самому».

При этих словах таких же загадочных, как и таинственные документы деревенского священника, я убедился, что секрет Ренн-ле-Шато был чем-то гораздо большим, чем просто история о потерянном сокровище.

Весной 1971 года мы с моим директором Эндрю Максуэллом Хислопом начали делать короткометражный фильм на двадцать минут; именно тогда мы стали получать от французского автора новые сведения.

Прежде всего, полный текст зашифрованного сообщения, в котором говорилось о художниках Пуссене и Тенье. Великолепно! Шифр казался ужасно сложным, и мы узнали, что он был раскрыт специальными службами французской армии с помощью вычислительных машин. Однако, чем больше я изучал шифр, тем невероятнее, если не сказать подозрительнее, казалась мне эта гипотеза; после консультации с экспертами Интеллидженс Сервис мое впечатление подтвердилось – по их мнению, вычислительная машина никоим образом не смогла бы разобрать таинственный шифр. Расшифровать его, таким образом, не представлялось никакой надежды. Но ведь у кого-то где-то должен быть ключ…

В это время из Франции прибыло еще одно сенсационное сведение. Было найдено надгробие в точности похожее на гробницу, изображенную на картине Пуссена «Пастухи Аркадии»; нам обещали объяснить все подробнее, как только представится возможность. В самом деле, несколько дней спустя у нас уже были фотографии, убедившие нас, что наш маленький документальный фильм о не слишком значительных тайнах Ренн-ле-Шато начал приобретать неожиданные размеры. Тогда Пол Джонсон решил снять полнометражный фильм, который должен был выйти на экраны только следующей весной и войти в серию «Хроники»; значит, у нас было достаточно времени, чтобы всерьез заняться этим делом.

Фильм «Потерянное сокровище Иерусалима?» вышел в феврале 1972 года и реакция публики показала нам, насколько он поразил ее воображение. Но это самое воображение требовало большего, гораздо большего, и нам надо было его удовлетворить.

В 1974 году мы представили второй фильм – «Священник, художник и дьявол», и публика снова пришла в восторг. Но наш поступок имел серьезные последствия: так далеко протянулись ниточки, что одному человеку справиться со всем этим было невозможно – сколько интересной информации осталось бы без внимания! Нам нужна была целая команда. К счастью, в 1975 году случай, который уже один раз мне так помог, натолкнул меня на мысль о том, что проделанная работа не станет бесполезным грузом и что мы сможем продолжать.

И действительно, однажды в летнем университете я встретил Ричарда Лея – романиста, новеллиста, специалиста по сравнительному литературоведению, обладающего огромными знаниями по истории, философии, психологии и эзотеризму, преподававшего в канадских, английских и американских университетах.

Когда во время одной из увлекательных дискуссий я стал рассказывать ему о тамплиерах, занимающих главное место в истории Ренн-ле-Шато, Ричард Лей признался мне, что его тоже интересует этот средневековый орден и что он даже предпринимал важные исследования в этой области. Я поделился с ним своими соображениями по поводу некоторых несоответствий, которые я обнаружил во время своей работы; он тут же предоставил в мое распоряжение все свои знания, но, в общем, был удивлен не меньше меня. Наконец, увлеченный моими планами, он предложил мне свою помощь в том, что касалось тамплиеров, и познакомил меня с Майклом Байджентом, который только что оставил блестящую карьеру журналиста, чтобы полностью посвятить себя изучению ордена Храма и фильму, который он снимал.

Мог ли я желать иметь лучших, более компетентных, более увлеченных коллег для возобновления работы или воображать более пьянящее ощущение энтузиазма и динамизма, которые они с собой привносили?

Первый ощутимый результат нашего сотрудничества должен был называться «Тень тамплиеров»; это был третий фильм о Ренн-ле-Шато, снятый Роем Дэйвисом в 1979 году.