Алекс Гонсалес - Бессмертие. Тайное знание Древней Руси

— Х...вое творение получается!

— Мир соткан из воли Бога и эгоизма...

— Значит, эгоизм от Бога не зависит...

— Почему? Это просто одно из его творений. Соответственно, эгоизм и не-эгоизм играют между собой.

— Хорошенькая игра!.. Игра получается уж больно кривая.

— Она такая... Они бывают разные: прямые, кривые... косые... игры...

— Да-а-а... Чего-то какая-то х...ня получается все равно...

— И х...ня тоже получается!

Внезапно разговор, уже изрядно мне наскучивший, был после небольшой паузы завершен репликой одного из персонажей, заставившей меня вздрогнуть.

— Слушай, у меня уже от шума и духоты голова раскалывается! Пойдем лучше к дону Хуану чаю попьем в тихой спокойной обстановке. Тем более — денег у нас только на чай и осталось... Все! Пора трезветь!

Решительно отодвинув пустые кружки, собеседники встали и нетвердой походкой направились к выходу. Крайне заинтригованный, вслед за ними пространство клуба покинул и я.

* * *

Вот уже четвертый вечер я сидел в полуподвальном помещении китайского ресторанчика на Казанской улице. В этот раз я заказал суп по-сикухски, жареные баклажаны, рис и острое тофу с говядиной по-домашнему.

Сидел я здесь не из любви к китайской кухне. Вначале ресторан привлек меня странным названием, прозвучавшим в подслушанном мною разговоре и всколыхнувшим во мне массу воспоминаний.

Последовав в тот вечер за моими невольными проводниками, я свернул из переулка Антоненко на Казанскую. Пройдя полсотни метров, приятели, видимо, куда-то зашли, так как исчезли из поля моего зрения. Приблизившись к месту их исчезновения, я с изумлением обнаружил раскладную рекламную стойку возле двери с двумя красными бумажными фонарями: «Китайская кухня в ресторане «Дон Хуан». Бизнес-ланч и шведский стол». Не сразу я сообразил, как соотносится имя мифического нагваля из писаний Кастанеды с Китаем и Швецией. Лишь зайдя внутрь и увидев висящие на стенах большие картины, исполненные в манере, присущей именно культуре Тан-Хуан, я понял свою ошибку и вволю посмеялся над курьезом. И стал постоянным посетителем этого заведения.

Но главной причиной моей привязанности к этому месту было, конечно же, не название. И не внутреннее убранство, не отличавшееся хорошим фэн-шуем [15] «Фэншуй» переводится с китайского как «ветер—вода». Древнее учение об энергетическом взаимодействии жилья и окружающего мира, человека и жилья, искусство использования, привлечения и генерирования энергии Ци. . И даже не весьма приличная китайская стряпня повара по имени Сяо [16] На момент выхода книги, как удалось выяснить, упомянутый Сяо является шеф-поваром ресторана «Дракон» на Вознесенском проспекте, д. 53. . Нет. Причиной моих ежедневных посещений ресторана было совсем другое. Меня привлекли особые энергетические следы, которые мое обостренное восприятие не могло ни с чем спутать. Помещение ресторана, несомненно, часто посещалось существами, обитавшими одновременно в нескольких мирах и уже давно шедшими по Пути Бессмертных.

В этот вечер должна была произойти встреча. Так говорила мне моя интуиция. И она меня не подвела. К моменту, когда, утолив голод, я уже поджидал официантку со счетом, хлопнула входная дверь. Послышались шаги и голоса спускающейся по лестнице компании посетителей. В воздухе нарастало напряжение — казалось, зал ресторана наполняется энергией, словно огромный конденсатор. Вот-вот ударит молния...

— Ваш счет!

Круглолицая официантка-китаянка положила передо мной темно-коричневый складень из кожзаменителя с желтым листочком счета внутри.

— Позвольте, но почему так дорого? Вы же обещали сделать скидку...

— Это не я решаю. Скидки дает хозяин ресторана постоянным посетителям.

— Хм, а откуда взялась эта сумма?

— Это пицзю.

-Что?!.

— Пицзю — пиво. Вы принесли его с собой, поэтому оно было добавлено в счет. Такие у нас правила.

Я понял, что спорить бессмысленно, и, заплатив, попросил еще пива. Повар Сяо не жалел красного перца!

Тем временем невидимая из зала энергетическая масса явно начала удаляться... Нет, она просто переместилась в соседний зал. Взяв кружку пива, я решительно двинулся прямо по градиенту напряженности.

Чья-то тень промелькнула в конце второго зала. За ним было еще одно небольшое помещение, где, судя по всему, и обосновалась пришедшая компания.

Осторожно приблизившись к дверному проему, я сел за столик. С моего места открывался хороший обзор почти всего пространства дальней комнаты и находящихся в ней существ. Я чувствовал себя охотником в засаде, наконец-то дождавшимся своего часа.

И в этот момент я понял, насколько мне повезло. Мне удалось повстречать живых представителей древней традиции Цигуна Срединной Сути! Учения, давно пришедшего в упадок и фактически утраченного в самом Китае. Все помещение пронизывали мощные энергетические вибрации, за спинами сидящих в комнате угадывались неясные фигуры могучих духов-защитников. Почти явственно ощущалось присутствие сразу нескольких каналов, открытых в информационное поле галактического Центра. И это здесь — на тюремной планете, многократно защищенной и изолированной ото всего цивилизованного мира! Сомнений не было: передо мной легендарный Егорий Фалунов-Змееборец и его сподвижники. Значит, все же не зря я столько дней провел в Петербурге.

Тут я почувствовал, что меня заметили. Не просто заметили — узнали чужака. Узнали своего. Я, так же как и они, чужой на этой планете. Я свой для всех чужаков. Даже если они Змееборцы, а я потомок Великого Змея...

Разве мог я предположить, что всего через пару часов мне предстоит тяжелейшее испытание, что меня спасут из когтей чудовища и не только укажут единственно верное направление, но и придадут необходимый для начала движения импульс?..

<...> [17] Следующий далее фрагмент, рассказывающий о знакомстве Алекса с петербургскими бессмертными, по ряду соображений перенесен в третью книгу.

Так я и очутился в тот дождливый день на перроне Пермского вокзала с полным бредовых текстов мини-компьютером, который я неоднократно и безуспешно пытался хоть кому-нибудь продать, билетом до Красноярска и фактически без денег и вещей.

Похоже, наш поезд надолго застрял на этой станции. Если верить слухам, разнесшимся по вагону, где-то впереди полотно железной дороги оказалось повреждено оползнем, так что как минимум часа два мы можем изучать привокзальные красоты и общаться с местным населением.

Федор Иванович, не проявляя никакого беспокойства, приступил к трапезе. Я, с радостью поддавшись его уговорам, съел еще теплую вареную картофелину с укропом, огурец и запил все это свежим, почти парным молоком. От непривычной еды, прервавшей мой длительный пост (последний раз я ел, как вы помните, в том самом китайском ресторане, а прошло уже четыре дня), меня потянуло в сон. Хоть я и намеревался продолжить столь важную для меня беседу с Федором Ивановичем, тело было категорически против и неудержимо стремилось занять горизонтальное положение. Однако ни уснуть, ни поговорить так и не удалось.