Елена Коровина - 4 шага к богатству, или Храните деньги в мягких тапочках

Через полчаса Клод поднялся. Фон Мекк все еще сидела на террасе, прикрыв рукою глаза.

– Вам не понравилось? – растерянно спросил Дебюсси.

– Я не могу смотреть на музыканта, когда он играет! – отрезала Надежда Филаретовна. – Это мешает мне наслаждаться музыкой. Я слышала вашу игру из соседней комнаты!

Клод вспомнил взволнованный рассказ профессора Мармонтеля: «Мадам фон Мекк – благодетельница русской музыки. Она покровительствует самому Чайковскому. Посылает деньги и письма, но наотрез отказывается встретиться с композитором. Странно, верно?»

Теперь-то Клод понимал – ничего странного! Эта женщина только кажется такой властной и неприступной, а на самом деле она крайне застенчива. И еще… Клод поднял глаза – она некрасива и прекрасно понимает это…

И тут дверь распахнулась. В комнату ворвалось золотистое облако – юная девчушка в воздушном наряде, личико в водопаде золотистых локонов. Щеки пылают румянцем, глаза вспыхивают золотыми всполохами.

– Вы профессор из Парижа? Вы станете учить меня музыке? Клянусь Казанской Божией Матерью, я буду стараться!

Клод хотел сказать, что он вовсе не профессор, что его никто не предупреждал об ученице, но слова застряли в горле. Неужели у некрасивой матери может быть красавица дочь?! Для такой все, что угодно, сделаешь… Видно, и мадам фон Мекк любила дочку без памяти. Потому что даже она хоть и с трудом, но растянула губы в улыбке:

– Учись, коли хочешь, Соня!

Соня… Непредсказуемый золотоволосый ангел… Она то фанатично разучивала гаммы, то дулась, отказываясь садиться за рояль. Таскала Клода на прогулки, совала в руки липкие конфеты, а как-то заявила, что он похож на ее старшего брата Владимира.

– Я стану звать вас, как его, Воличкой! – захлебываясь, говорила она, а в конце лета заявила: – Я попрошу маму выписать вас на следующий год!

Так и вышло. Перед летними каникулами в Парижскую консерваторию пришло письмо от секретаря мадам фон Мекк: месье Дебюсси приглашали в поместье Браилово на юге России.

На сей раз хозяйка встретила Клода радушно:

– Мне не хватало вашей игры. А переложения сочинений Чайковского, которые вы сделали, просто превосходны!

Соня перехватила Клода в темном закутке коридора:

– Воличка, свет мой, я так по тебе скучала! Теперь каждый вечер она тайком водила Клода в лес, на луга, к озеру. Волшебный лунный свет освещал им дорогу. Золотоволосая Соня улыбалась, как русалка:

– Ты должен научить меня всему французскому – языку и поцелуям! – и первая целовала Клода.

Лето пролетело вмиг. Но год учебы снова сменился каникулами. И на третье лето Клод опять оказался в семье фон Мекк – теперь уже в Москве, в 52-комнатном особняке на Рождественском бульваре.

– О Воличка! – в первый же вечер жарко зашептала повзрослевшая Соня. – Я хочу быть твоею! Совсем, понимаешь?

Клод опешил. Надо что-то срочно делать! Ведь он – не каменный, чтобы отклонить такое предложение… Наутро он отправился просить руки Сони. Мадам фон Мекк выслушала его почти бесстрастно и изрекла:

– Я очень и очень ценю вашу музыку, месье музыкант. Однако помимо музыки я ценю и лошадей. Но это не значит, что я готова породниться с конюхом!

И Надежда Филаретовна расхохоталась.

В тот же вечер двое дюжих казаков отвезли Дебюсси на вокзал и стояли, мрачно глядя в окно купе, пока поезд не отъехал. На перрон вокзала в Париже Клод вышел из поезда, пошатываясь от горя…

С тех пор прошло много лет. Дебюсси был уже женат. Любимая Эмма родила ему дочку. Правда, его музыку не особенно ценили во Франции: как известно, нет пророка в своем отечестве. В 1913 году Дебюсси получил приглашение из России приехать в качестве дирижера и исполнителя своих сочинений. Сергей Александрович Кусевицкий, выдающийся дирижер, контрабасист и издатель, организовал ему концерты в Москве и Петербурге. Дебюсси ехал со сжимающимся сердцем. Первое, о чем он спросил на вокзале в Москве:

– Могу ли я найти Соню фон Мекк?

Жена Кусевицкого, дочь «чайного короля» – купца Ушкова, догадалась:

– Вы, вероятно, говорите о княгине Софье Голицыной?

Дебюсси смутился. Конечно, как же он не подумал! Сонечка наверняка уже давно вышла замуж…

Она появилась в доме Кусевицких спустя два дня. Клод смотрел на эту высокую женщину и не узнавал прежней Сонечки: ярко и небрежно одетая, она казалась какой-то выцветшей – лицо в сеточке морщинок, волосы тускло-желтые – как будто жизнь выпила из нее все соки. И только глаза были по-прежнему с золотыми всполохами. И голос остался прежним – девичьим.

– Воличка, свет мой! – зажурчала она, будто они совсем недавно расстались. – Я слышала твои «Прелюдии». Особенно мне нравится «Девушка с волосами цвета льна».

– Это о тебе! – выдохнул Клод. Соня зарделась, как в юности, и прошептала:

– Ты счастлив с женой?

Дебюсси нервно сглотнул – он не знал, что говорят в таких случаях. И тогда Соня прошептала еще тише:

– Счастлив… А я… два раза была замужем… по маминому выбору. Ты же помнишь, она все решала сама. И это всех губило. Она и себя погубила. Однажды, никто не знает почему, порвала все отношения с Чайковским, а ведь она любила его. Мама и пережила Петра Ильича только на три месяца. Она все делала нелепо…

Клод сжал Сонину руку:

– Приезжай летом в Париж. Тебе понравится моя дочка.

– Лучше ты с семьей приезжай к нам! – улыбнулась Соня. – Я буду счастлива. Приедешь?

Дебюсси замялся: на такую поездку втроем – с женой и дочерью – он вряд ли найдет средства.

Соня проницательно поглядела на бывшего возлюбленного.

– Композиторы – не миллионеры… – понимающе протянула она. – Скажи свой адрес, и я телеграфом пришлю тебе деньги в Париж.

Клод стиснул зубы: принимать деньги от бывшей возлюбленной?! На это он не пойдет никогда! Но Соня уже поняла свой промах:

– Я не хотела обидеть тебя, мой лунный свет! Знаешь, когда в детстве мне хотелось чего-то сладкого или новую игрушку, у меня тоже не было на это денег. Увы, мама придерживалась строгих правил: не важно, что ты – миллионер, дети должны расти в строгости. Но моя нянька научила меня особому лунному колдовству. О, ничего страшного! Ты ведь тоже колдуешь над своими мелодиями, Воличка… Нянька была из деревенских крепостных. В наших деревнях все женщины немного колдуньи. И она научила меня… Слушай и запоминай, Воличка! Как народится месяц и начнет расти, ты выйди ночью на улицу и захвати с собой серебряные монеты. Покажи их молодому месяцу-рожку и произнеси три раза: «Как луне расти, прибавляясь, так деньгам моим расти, разрастаясь!» Дебюсси вздохнул:

– Твой заговор на русском языке. Как же я могу его сказать? Я не настолько силен в русском.

– Я для тебя его переиначу. Запомни одно слово: расти. Посмотри на месяц и скажи: расти! Потом на свои монеты и опять: расти! А потом потряси монетами три раза, чтобы месяц услышал. Тебя, Воличка, он, конечно, услышит и пошлет богатство, ведь ты – повелитель лунного света!