Александр Экштейн - Око вселенной

Одновременно с появлением на Земле серебристо-красноватой пыли в больших городах стало распространяться странное и, как оказалось, апокалипсическое заболевание СХУ (синдром хронической усталости), напоминающее порчу, наведенную каким-то невидимым, но могучим колдуном. Чаще всего СХУ поражал молодых мужчин и женщин. Им ничего не хотелось делать, они впадали в сонливость, вяло и учащенно совокуплялись, вяло глядели на жизнь, вяло, хотя им казалось, что бодро и с удовольствием, зарабатывали скучные, деньги, которые не давали главного — «чувства защищенного от боли и ужаса бессмертия», не давали дотронуться кончиками пальцев к шелковистым на ощупь узорам бесконечности, не давали думать о смерти, как о только что начинающейся жизни. Синдром хронической усталости, к такому выводу первыми пришли писатели и поэты, — это старость, общая старость человечества, видимые признаки окончательной деградации.

«СХУ, — неожиданно напомнили о себе медики, — своими симптомами напоминает действие дряхлой старости в еще пока сильном и свежем организме».

Академия наук РФ в своем секретном докладе сообщила правительству России, что: «При дальнейшем распространении пыли и связанного с нею заболевания СХУ может очень остро встать вопрос о деторождении. Поэтому наука должна сосредоточить свои усилия на генетических исследованиях и разработке полимерных материалов для синтетикобиологических экспериментов на человеке и человеческом плоде внутри материнской утробы. Чтобы избавиться от СХУ и связанной с ним общечеловеческой смерти, люди должны на 80 % синтезироваться, то есть фактически стать бессмертными без дальнейшей эскалации себе подобных, то есть деторождения».

«Пыль, — веско заявили о себе астробиологи, — имеет неземное происхождение»…

Стефан Искра, в шортах цвета никому не нужного вдохновения и цветастой гавайской рубашке, стоял в центре управления всеми процессами подземного города-космодрома, города-завода, города-науки «Янки» перед большим экраном суперкомпьютера «Отшельник», на котором в этот момент ничего не было, и разговаривал с президентом Соединенных Штатов Америки о перспективах будущей общеземной политики под эгидой США, об освоении космического пространства и возможных последствиях распространения пыли на Земле.

— Пыль, — сообщил американскому президенту Стефан Искра, — уже замучила весь цивилизованный мир.

— Пыль, — не согласился с ним президент, — это ерунда. Главное сейчас для нас и всего человечества — старт «Хазара», а все остальное приложится. Земля — это все-таки часть космоса…

Три недели назад, когда президент приезжал на секретную базу ЦРУ, где содержался Стефан Искра, неожиданно, как это обычно случается, сошедший с ума спецназовец из охраны базы открыл огонь на поражение по свите президента, в которую, кроме него самого, входили глава ЦРУ, начальник Генерального штаба сухопутных войск, два сенатора, несколько конгрессменов от республиканской партии и двое несовершеннолетних детей президента, его брат и сестра. Дети хотели воочию увидеть секретную базу, ибо недавно посмотрели фильм о спецподразделениях ЦРУ. Нападение было настолько внезапным, что охрана президента, вместо того, чтобы закрыть его тело своими телами, открыла ответный огонь по спецназовцу, вооруженному скорострельной винтовкой М-16. Сразу же погибли два телохранителя и один конгрессмен. Ситуация усугублялась тем, что спецназовец залег за двумя огромными и полными трейлерными цистернами с горючим для вертолетов базы, и стрелять в него было опасно, а высокопоставленные жертвы его нападения находились, то есть лежали, посередине открытой всем ветрам и пулям взлетной площадки. После того как был ранен сын президента, Стефан Искра раскрылся, то есть, применив движение «блики на воде», в несколько мгновений пересек простреливаемое пространство, настиг спецназовца и привел его в бессознательную неподвижность ударом кулака в лоб. После этого Стефан вернулся и оказал первую медицинскую помощь сыну президента. Через несколько минут прибывшие врачи базы сказали, что своей помощью Стефан Искра спас жизнь юному Ричарду.

Так что он вполне мог высказывать главе государства свое мнение о пыли. Юпитере и о нем самом следующими словами:

— Вы ошибаетесь, господин президент, пыль не ерунда, ерунда кофе, который мы недавно выпили в баре этого комфортабельного подземелья. Я бы на вашем месте вообще не высказывал своего личного мнения, его у вас не должно быть по должности, только общественное и официальное. Насчет старта «Хазара» я согласен, человечество даже представить себе не может, насколько это актуально для него. А ваше мнение о Земле, как о части космоса, — мнение дилетанта, в смысле такая же ерунда, как и кофе, подаваемый в барах Америки…

— Стоп! — президент дружелюбно остановил Стефана Искру. — Оставь в покое кофе, мой друг, я уже не говорю о моем личном общественном мнении, вернись к «Хазару», пыли и космосу. Мне интересно, что об этом думает мой ангел-хранитель.

— Космос, — хмыкнул Стефан Искра и ощутил, как пространство его мыслей, слов и сердца заполнил аоэлитный лаоэр, — ожидает глубочайший кризис. Иссякнут все космоисточники. Элохимные сущности скоро начнут выполнять свое обещание — псевдообожествлять человека через привитие ему синтетического гена семени нетления, то есть окончательно отсекать его от высшего Бесплотья. Короче, это ужасно. Люди будут метаться по Земле в поисках смерти и везде натыкаться на ее ужасающее отсутствие…

Чудо заключалось в том, что президент США и подошедшие к нему ведущие ученые комплекса «Янки» слушали Стефана Искру раскрыв рты, веря каждому его слову, ибо только что вернувшийся из будущего аоэлитный лаоэр наполнил его слова силой внеземного и внекосмического вдохновения. Аоэлитный лаоэр, а по его воле и Стефан Искра, точно знали, что человечество будет существовать на Земле вечно, и знали, что, начиная с тридцать третьего века от Рождества Христова и навсегда, люди, лишенные выхода в бесплотье через смерть и саккумулировавшие в себе память и чувства своих предков, будут пребывать в одном состоянии, метаться по раскаленно-безводной земле в поисках смерти и не находить ее. В связи с иссяканием (отключением) космоисточников прекратится реинкарнационная круговоротность Шамбалы, и каждое семя, род племя «вдавится» в одного, последнего и бессмертного, своего представителя.

— А что же «Хазар» и пыль? — не понимая причин своей робости, спросил астрофизик Джон Пул. — И кто вы, собственно говоря, такой?

— Ваш МХК «Хазар» — это ваша надежда. Кстати, там, — Стефан для убедительности поводил пальцем перед носом академика, — еще никакого решения не приняли. Ну, а пыль — это вовсе не пыль, а вселенская тля, слизь забвения. Всего-навсего инструмент, а не сущность. Она сама по себе, на нее даже волю не тратят. Ну, а я, — Стефан Искра хмуро посмотрел на Джона Пула, — в данный момент просто Ангел.