Глеб Благовещенский - Полная история тайных обществ и сект мира

Из многих возникших сект я упомяну только об одной — сефидигмеганы , кандидаты или одетые в белое, местожительством которых был Кавказ и во главе которых стоял Закрытый Покрывалом Пророк. Гакем-бен-Гашем носил золотую маску и учил тому, что Бог принял человеческую форму с того дня, как приказал ангелам обожать первого человека, и с этого самого дня божественная натура переходила от пророка к пророку и дошла до него; что после смерти злые люди превращаются в зверей, а добрые переходят к Богу, и он, считавший себя очень добрым, для того, чтобы никаких следов его тела не нашлось и чтобы люди думали, что он, как Ромул, вознесся на небо, — бросился в колодезь, наполненный едким веществом, которое истребило его тело.

Ярость, с какой секты ислама оспаривали управление совестью и политическую власть, вряд ли имеет себе равную в истории религии. Истребление не имело границ. Революционный ересеначальник, проповедовавший коммунизм, Бабек Веселый двадцать лет наполнял Багдадский халифат смертью и разорением — печальная веселость!

Говорят, что миллион людей погиб из-за него и один из десяти палачей, находившийся у него на жалованье, хвастался, что убил двадцать тысяч, и сам, смеясь, умер от руки одного из своих товарищей. Но эти убийства происходили не от одних враждебных религиозных взглядов; политическое честолюбие породило их большую долю.

Египет, кажется, был особенно предназначен служить местом рождения тайных обществ, жрецов, воинов и фанатиков. Это область таинств. Распространявшийся свет, по-видимому, не доходил до нее. Каир сменил древний Мемфис, доктрины ложи Мудрости — Академию Гелиополиса. Убейдаллах решился тайно низвергнуть халифат и поддерживать права Мухамеда, сына Исмаила, потомка пророка через Фатиму. Новой секте удалось освободить из тюрьмы Убейдаллаха, мнимого потомка Исмаила, и поместить его на трон Мади, а впоследствии одного из его преемников — на трон Каира, таким образом подчинив Египет управлению потомков Фатимы. Египетские халифы, более признательные, чем бывают вообще государи, покровительствовали доктрине, доставившей им престол.

Дойял-Доат, или верховный проповедник и судья, разделял власть с государем. Собрания бывали в Каирской ложе, в которой было много книг и научных инструментов; наука была видимой целью, но настоящая цель была совсем другая. Курс учения разделялся на девять степеней. Первая старалась внушить ученику доверие к его учителю, который должен был разрешить все сомнения ученика. Для этой цели коварные вопросы показывали ученику нелепость буквального смысла Корана и тайные намеки давали понять, что под этой скорлупой скрывалось сладкое и питательное ядро; но инструкции далее не шли, если ученик не обязывался страшными клятвами слепо верить и вполне повиноваться своему наставнику. Вторая степень учила признавать имамов, или руководителей, назначенных Господом, источниками всякого знания. Третья степень сообщала ученику число тех блаженных или священных имамов; и число их было мистическое — семь. Четвертая сообщала им, что Бог послал в мир семь законодателей, и у каждого было семь помощников, называемых «немыми», между тем как законодатели назывались «говорящими». Пятая сообщала, что у каждого из этих помощников было двенадцать апостолов. Шестая сообщала адепту правила Корана, его учили, что все догматы религии должны быть подчинены правилам философии; ему также объясняли систему Платона и Аристотеля. Седьмая степень обнимала мистический пантеизм. Восьмая опять ставила ученика перед необходимостью соблюдать догматические правила мусульманского закона, оценивая их по справедливости. Девятая степень окончательно, как закономерный результат всех предыдущих, учила, что ничему не надо верить и что все законно.

Вот цели, к которым стремились: ответственность и достоинство человека должны быть уничтожены; престол потомков Фатимы должен быть окружен полчищем ассасинов, грозными телохранителями; должна быть набрана таинственная милиция, которая распространит далеко славу Каирского халифата и страх к нему и нанесет гибельные удары ненавистному багдадскому правлению. Проповедники распространялись, в Аравии и Сирии приобретались последователи, которым умыслы ордена были неизвестны, но которые страшной клятвой клялись в слепом повиновении. Ночные труды Каирской ложи продолжались целое столетие, и ее доктрины, кончавшиеся отрицанием всякой истины, нравственности и правосудия, в конце концов, произвели нечто очень странное. Такое страшное потрясение для человеческой совести привело к одному из трех феноменов, которые оста вили кровавый и неизгладимый след на страницах истории.

Только Аравия и Сирия могли быть театром ужасных деяний Старца или, лучше сказать, Владыки Горы. Хасан ибн Саббах, один из проповедников Каирской школы, человек отважного духа, отличился и приобрел большое влияние в Каире. Это влияние, однако, возбудило зависть в других, которым удалось отправить его в ссылку. Его посадили на корабль, чтобы вывезти из страны, не поднялась буря, все сочли себя погибшими. Но Хасан, приняв повелительный вид, воскликнул: «Господь обещал мне, что со мной не случится ничего дурного!» Вдруг буря утихла, матросы закричали: «Чудо!» и сделались последователями Хасана. Хасан прошел Персию, проповедуя и набирая прозелитов, и, захватив крепость Аламут, на границе Ирака, которую назвал Домом богатства, учредил там свое правление.

Короли в самом центре Европы дрожали при имени его; его могущественная рука достигала повсюду. Филипп Август французский так его боялся, что не смел шагу ступить без телохранителей, и, может быть, неумолимый Владыка Горы щадил его именно за этот страх. Сначала у Хасана как будто не было иных намерений, кроме усиления влияния Каирского халифата, но скоро он сбросил маску, потому что его свирепый характер с трудом подчинялся хитрости и лицемерию. Он убавил девять степеней, на которые разделялись приверженцы Каирской ложи, до семи и сам стал во главе, с титулом Сейдна, или Сидна, откуда происходит испанское обращение «сид» и итальянское «синьор». Ассасины — это извращенное гашишим , происходящее от гашиша, которым начальник дурманил своих последователей, когда они начинали какое-нибудь отчаянное предприятие.

Чтобы привести в порядок семь степеней, он составил учение ордена.