Морис Магр - Сокровище альбигойцев

И хотя речь идет о двух началах, понятно, что под ними подразумеваются два различных божества, ибо ни один бог не воплощает в себе сразу две противоположные сущности. Таким образом, термин «дуализм» получает свое исконное значение и даже приобретает негативный оттенок. Однако есть основания полагать, что манихеи ловко обошли возникшее затруднение. Известно, что даже Блаженный Августин долгое время исповедовал манихейство. Затем он порвал с сектой и написал несколько сочинений, направленных против манихеев. В одном из своих трактатов, озаглавленном «Против Фауста» (речь идет о Фаусте Милевском, манихее и идейном противнике Блаженного Августина), он помещает следующий диалог: «Считаете ли вы, что существуют два бога, или же бог только один? — спрашивает он у Фауста. — Бесспорно, бог только один, — отвечает Фауст. — Тогда почему вы учите, что есть два бога? — Никогда и никто, — отвечает Фауст, — не слышал, чтобы мы говорили: «два бога». На чем основаны ваши сомнения? — Вы провозглашаете наличие двух начал, принципа Добра и принципа Зла. — Да, правда, мы говорим о наличие двух начал, но только одно начало мы называем Богом; другое же начало мы называем hyle или материя, а большинство людей именует его демоном. А если вы считаете, что исходя из этих принципов мы утверждаем существование двух богов, значит, вы считаете, что врач, говорящий о здоровье и о болезни, утверждает наличие двух «здоровий», а философ, рассуждающий о добре и о зле и об изобилии и скудости, утверждает, что существуют два «добра» и два «изобилия».

Позволим себе порассуждать и прокомментируем этот диалог. «Из приведенного отрывка следует, что Зло, материя, демон в манихействе, означают отрицание, противопоставленное утверждению; не-бытие, существующее в сфере абстракции вне бытия и не наделенное никакой реальностью. Следовательно, когда Мани обвиняют в том, что он верит в двух богов, создается впечатление, что разум отказал не манихеям, а их противникам» (Франк, «Философский словарь», статья «Манихейство»).

Манихейский миф. — Несводимые по определению друг к другу два начала пространственно размещаются в двух различных мирах; в соответствии с этим делением Добро занимает север, или верх, а Зло юг, или низ. Вверху царит Благой Отец, Царь Светлого Рая, внизу Князь Тьмы. Вокруг них под предводительством архонтов вращаются эоны. Царство мрака — это мир демонов, постоянно пребывающих в хаотичном движении; демоны уничтожают друг друга, пожирают и беспрестанно возрождаются. Когда устанавливается система времен, Князь Тьмы через кишащих демонов внезапно видит мир Света, и у него возникает желание завоевать этот чудесный и неизведанный мир. И он бросает своих демонов на штурм царства Света. Захваченный этим нападением врасплох, Благой Отец порождает первую форму, матерь жизни, а та, в свою очередь, первочеловека (которого Зороастр именует Ормуздом). Союзниками первочеловека выступают пять элементов: Воздух, Ветер, Свет, Вода и Огонь. Первочеловек пытается отразить нападение демонов, но терпит поражение и вместе с пятью элементами попадает в плен к силам Тьмы. Так миф объясняет, как часть божественной природы оказалась в плену у материи.

Первочеловек семикратно обращается к Богу с молитвою, умоляя освободить его. Царь Светлого Рая порождает и вызывает множество существ, и в том числе «живой дух»; в сопровождении матери жизни живой дух спускается к пребывающему пленником Мрака первочеловеку и протягивает ему руку, чтобы освободить его. Рукопожатие станет символическим жестом избранных манихеев. Получив свободу, первочеловек вновь поднимается к Богу, однако пять элементов, то есть свое вооружение, или, говоря иначе, свою «душу», он оставляет в царстве демонов. Эта светящаяся субстанция запятнала себя, смешавшись с материей. Чтобы не лишать первочеловека надежды на спасение, Бог решает создать свой миропорядок. На этой стадии манихейский миф предельно усложняется, так как на сцене появляется множество новых эманаций. Поэтому ограничимся изложением основных положений нового мироустройства. Материя, смешанная с божественной субстанцией, разделилась. Из части, не оскверненной прикосновением Тьмы, были созданы солнце и луна. Это объясняет, почему оба светила рассматривались манихеями как составные части божественной природы, а также своеобразный культ светил, основное место в котором было отведено солнцу. Из части, где преобладала светлая субстанция, были созданы звезды. Наконец, третья часть, полностью лишенная светлой субстанции, пошла на творение растений и животных. В качестве наказания для демонов тела их — шкуры, плоть, кости и даже экскременты — пошли на создание гор, земли и воды. Поставленные перед угрозой полностью лишиться светлой субстанции, демоны сконцентрировали остатки ее в двух существах: два главных демона совокуплялись и породили Адама и Еву. Таково происхождение человека, унаследовавшего от демонов желание, постоянно подталкивающее его к совокуплению и воспроизведению себе подобных.

Душа человека пребывает в полном подчинении у материи и не осознает более своего божественного происхождения. Ее естественное состояние — пребывать в невежестве, знание ускользает от нее. Но как был спасен первочеловек, так будет спасен и человек, созданный демонами. По крайней мере, ему будет предоставлена такая возможность — это знание, приравненное учением Мани к спасению. Знание приносится человеку посланцами Бога, которые идентифицируются с Ормуздом или с трансцендентным Иисусом, именуемым манихеями «Иисусом Светоносным». Далее миф рассказывает о будущем мира, об истории человечества, о движении светил, о произрастании растений, о различных животных и т. д. Завершается миф апокалиптическим видением, где, по примеру маздеизма, происходит окончательная победа Бога Света над материальным миром и гибель останков материи в гигантском пожаре. В такой мифологической оболочке, являющейся для нас во многом странной и излишне усложненной, манихейская теология, без сомнения, соответствовала воображению падкого на чудеса человека Востока.

Манихейская мораль. — Человек в первую очередь должен осознать свою двойственную природу, а осознав, постараться еще на этом свете отделить одно начало от другого посредством постоянного стремления к царству Духа; чтобы достичь этого царства, он должен как можно скорее сбросить с себя свое «рубище», то есть свою бренную оболочку. Иначе говоря, первейшей обязанностью манихея является соблюдение максимального аскетизма. Разумеется, в идеале следует как можно скорее уничтожить телесную оболочку. Но, насколько нам известно, Мани, по примеру марконитов, никогда не поощрял самоубийство. Если верующий сумеет избавиться от влияния окружающего его мира и соблюсти заповеди, душа его после смерти торжественно вознесется в Царства Света и достигнет Нирваны. Таким образом, спасение происходит главным образом посредством некоего внутреннего озарения, позволяющего убедиться в двойственности нашей природы. Знание, черпаемое из учения Мани, является подлинной теологией.

Читать дальше