Вячеслав Сурикатов - Путь от себя к себе

— Все закончилось, — сказал я.

Лора смотрела на меня, понимая, о чем я говорю. Она не сказала ни слова, а просто поцеловала меня. На следующий день мы узнали, что вершитель судеб покинул этот мир. Очень бы хотелось пожалеть его, но мне не хотелось этого делать. Казалось бы, что с этого момента жизнь должна была пойти по-другому, а она пошла так, как должна была пойти.

Я смотрю на себя в зеркало и думаю о том, как я постарел. Раньше никогда не замечал этого, но старость пришла и в мой дом. Если вспомнить, чем занимался всю сознательную жизнь, то на ум приходят такие ответы: спал, любил, боролся за мир. Мне кажется, что не сделал ничего выдающегося в этом мире, что у меня ничего нет за душой.

Может, я ошибаюсь, но ведь у меня есть та, которую я люблю, та, которая вместе со мной жила на «перемотке», внося в сновидения яркие краски. Жизнь на «перемотке» осталась в прошлом, а каждый новый прожитый день дарит радость и желание жить. Странно, что так и не вспомнил своего настоящего имени, хотя той, которая меня любит, важен я, а не мое имя.

Группа туристов, с соседнего холма, завороженные происходящим, наблюдала, как по крутому склону горы взбирался человек. Да, это определенно был человек. Его лицо было прикрыто капюшоном, а белая борода странника, подтверждала, что перед ними был мужчина в летах, но он упорно продвигался вверх, опираясь на посох.

Теперь зрителей волновал вопрос, как скоро странник достигнет вершины и что ему там нужно? Зачем он туда так упорно продвигался? Они кричали и свистели ему, но старец не обращал на них совершенно никакого внимания и продолжал идти, ни на секунду не останавливаясь в пути.

И только дойдя до вершины, остановился. Казалось весь мир замер вместе с ним, в ожидании чего-то особенного; обвел взглядом близлежащую округу и каждый наблюдавший почувствовал его взгляд на себе, будто старец, заглянул в душу каждому. В это трудно поверить, ведь он был далеко, но сложилось впечатление, что заглянул в душу каждого, кто наблюдал, а, возможно, и тех, кого не было поблизости.

Многие почувствовали, как накопившаяся за долгое время злость начала комом подниматься к горлу, возникло странное ощущение ненависти к старцу. Со стороны казалось, что «Седая Борода» чувствует этот гнев и возможно «питается» им, но никто не покинул своего места, и каждый из присутствующих продолжил наблюдать.

Воцарилась тишина, пугающая своим происхождением. Людей часто пугает то, что объяснить невозможно.

Старик поднял посох к солнцу, все замерли с немым вопросом «что будет» и с размаху воткнул его в землю, из-за чего поднялась незримая волна, сметающая все на своем пути.

Это мгновение нельзя вычеркнуть из памяти, час, когда мир освободился от зла, искусно созданного человечеством. Прошедший день не вошел в историю, так как не было жертвоприношения. Людям всегда нравится, когда кто-то приносит себя или кого-нибудь другого в жертву и в тоже время мало таких, кто хочет быть жертвой во имя чего-то.

Все закончилось. Старик исчез, мир изменился до неузнаваемости, добро, как всегда, побеждает зло. Здесь стоило бы написать «конец», но вдруг появляется надпись «До встречи через две тысячи лет», потому, что если не будет зла, то его сотворят из добра…

Этот сон был последним, давшим ответы на вопросы, которые меня интересовали. После этого сна я понял, что этот старец я, что индеец, скрывавший свое лицо, был тоже я — Джимми.

Людям часто снятся сны, где они могут увидеть себя со стороны, и только слепой не видит очевидного. Да, я был слепым, но прошли годы, и задаю себе все тот же вопрос: «Желаю ли видеть себя там, где добро правит миром?» И сам себе отвечаю, что добро там, где любовь.

— Дорогой, я тебя люблю и жду.

«Она меня любит и ждет, а это значит, что моя жизнь не была напрасной»: думаю я и выключаю свет.

Пожалуйста, подождите.

Пожалуйста, подождите.

Пожалуйста, подождите…