Людмила Романова - Мистика вещих снов

Следующим была его тетка. Она легла спать и не проснулась. Потом была дочка двоюродного брата, потом сам двоюродный брат. За ним последовал их отец, всего— то лет в шестьдесят пять. Его жена пережила его на год. Отец брата последовал за сыном и женой. Смерть убирала одного за другим. Семья Бабушки Кати таяла на глазах. Но пока эта угроза не задевала нас. Ну, сколько можно! Может быть все? Уже семь человек! Хватит. Такого не может быть даже по теории вероятности. Что это эпидемия что — ли?

Один за другим родственники передавали эту страшную эстафету, и у нее не было возраста. Вскоре муж моей свекрови, пойдя на день рождения своей дочери, подавился и умер. Через два месяца умерла моя мама. Через полгода моя собака, потом два моих зятя за одну неделю. Это было уже 11 душ за два года! Но и это было не все. Потом был мой отец, моя тетка, мой дядя, мой брат и его мама, мой, еще не старый, двоюродный дедушка. Шествие туда продолжилось. С расчетом по пять, четыре человека в год. Согласитесь, это слишком часто для человеческой психики и нервов. Провожать одного за другим в тот путь.

Все получилось, как сказал мой муж. Все пошли к нему сами, да сколько!

— Все равно все бы умерли когда-нибудь, — скажете вы. Но можно и задуматься. Потерять за пять лет двадцать три человека, это много. Целая набитая комната родственников, исчезла с этого света один за другим. Огненное лассо ухватывало их и уносило в другой мир. Потом процесс остановился.

Этот сон мне приснился года через два после смерти мамы. Я ее часто вспоминала, и мне ее очень не хватало, потому что мама моя была прекрасный и добрый человек. Она всегда могла найти выход из трудного положения, всегда ободряла и не давала впадать в уныние. И без мамы мне было жить тяжело.

Но как ни часто я вспоминала свою маму, снилась она мне не так уж часто.

Но вот однажды мне приснился такой сон.

Я нахожусь, в каких— то подземных коридорах. Земляной пол, со ступеньками из камней, тусклый свет, и все время спуск вниз. И вот, спустившись еще ниже по извилистому проходу, я увидела дверь, в стене этих лабиринтов. Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула вовнутрь. В просторном и пустом помещении находились две женщины, одна из которых, стояла примеряя пальто, а другая присев, подшивала ей подол..

Это была моя тетя и моя мама. Она и здесь шила, а тетка, как всегда пользовалась ее умением, и радовалась на обновку.

— Люсенька! — обрадовалась моя мама взглянув в открытую дверь и увидев там меня…

И мне так захотелось войти в комнату, потому что я снова могла быть со своей мамой, она была живая, и мы снова были втроем, как в моем детстве. Я, мама и моя тетя Вера.

Но какое-то чувство остановило меня. Я стояла за порогом и не решалась войти. Мысли крутились, но я не могла понять их.

— Люсенька, входи, это, не страшно, — подбодрила меня моя мама, увидев, что я боюсь войти. Но при этом, она не сделала шаг ко мне навстречу, она ждала, как захочу поступить я сама.

Эта фраза была так характерна для нее. Она успокаивала, и с ней мне действительно было все не страшно. Но я, почему— то, закрыла перед собой дверь. И мама, и тетя остались там, за ней, а я здесь, одна. Мне немножко было не по себе, оттого, что я отказалась от встречи с мамой. Я чувствовала себя предателем! Но даже во сне я подспудно понимала, что мой шаг, будет мне чем-то грозить. Как будто в голове, голос мамы объяснял мне, — Люсенька, осторожно! Подумай, но ничего не бойся в любом случае. Проснувшись, я поняла, что сделала правильно. Мне было еще рано!

В том мире снов живут наши умершие предки, в нем во время снов живем и мы прошлые, и мы будущие. Наши предки реальны только там, мы сегодняшние, реальны только здесь, и поэтому долгой встреча не бывает, и каждый остается в своей реальности. Но в нем живут еще и другие существа, похожие и не похожие на нас. Вот они то, наверное, легко переходят из одного мира в ругой. И используют это для своих целей. Это их работа, если говорить об этом нашим земным языком.

Кто же они эти вездесущие существа? Некоторые очень симпатичные, бывают и бесцеремонные, а иные с определенным чувством юмора, иногда черным. В общем-то получается, что и у них свои собственные характеры, как впрочем и у нас людей. А внешность очень часто тоже похожа на нашу. И появляются они чаще не во сне, а в том третьем состоянии. И те рассказы, которые я приведу ниже, подтверждают это.

Рассказ моей коллеги

Эта история случилась в пятьдесят третьем году. И произошла она с моей мамой.

Сами знаете, какой это был год, умер Сталин, и казалось, что в воздухе какая — то тревога и неопределенность витает. И даже природа как будто злом и тоской наполнилась. Холод, дождь, тучи. Ни хорошей весны, ни теплого лета в этот год не было, даже фильм потом вышел «Холодное лето пятьдесят третьего». Все точно, так в те дни и было.

Сталин умер, а люди еще долго были запуганные, и лишнего кому-нибудь сказать, или пожаловаться на свою жизнь, боялись. Эти времена и порядки еще долго жили в их мыслях, и обо всем, что тогда случилось, моя мама рассказала мне только через много лет, когда я уже была довольно большая. А до этого — ни-ни. Вдруг сочтут за сумасшедшую, и в лучшем случае, осмеют, а там неизвестно, что бы еще было!

Мои родители в то время были еще очень молодые, они только что, недавно поженились, и мама переехала жить в дом к свекрови. А свекрови в то время не до снохи было, потому что она сама только что родила своего последнего мальчика. И была занята только им. А своему старшему сыну, моему отцу, сказала:

«Берите себе ту пристройку. Давайте соорудим для вас отдельный вход, и живите, как хотите. Пока вам хватит, а потом денег накопите, и ваше дело, построите вы себе дом или нет. Вы здоровые, молодые, сами зарабатываете, а мне нужно теперь о твоем брате думать! Вон он, какой маленький, ему никто кроме меня не поможет».

Пристройку, про которую говорила свекровь, скорее можно было назвать сараем! Комнатка в шесть метров, со стенами из досок и из всех щелей дует. Мой отец с матерью кое-как утеплили свою комнатку, оббили картоном, обклеили обоями и поставили печку буржуйку, Купили кое-какую мебель, кровать, стол да табуретки. Повесили полку для посуды, положили дорожки на пол и стали там жить.

Хоть и не очень просторно, и не богато, но мама все — равно радовалась, потому что это было свое. Живи, как хочешь, делай, что хочешь. Никто тебе ничего не скажет. Все остается в своем дому, как говорят. И плохое и хорошее.

Вот только время было тяжелое, а помочь не кому. Свекровь, та вообще не интересовалась их жизнью, родные мамы жили далеко, поэтому ни о какой помощи даже думать не приходилось.