Гу Ру - Сострадание – врата в Вечность

Я мерю жизнь огнём небытия,
А в бытие душою одичал,
Ей не пригоден мой земной причал,
Чтоб якорю концы отдать на дне.

Я не могу умом принять похвал,
За мысли, что мне душу рассекли,
За то, что все оставшиеся дни
Я должен жить сражённым наповал.

Я не могу любить – не зная как,
Мой пыл любви в земле сырой лежит,
А в сердце – кабель, что замкнув – искрит.
Умно ль под напряжением жить хоть как?

Я многого на свете не могу,
Но лишь одно дано мне, свыше, превозмочь,
Дождаться дня, когда огнём ворвётся ночь,
Сжигая боль мою и жизнь на корню.

Ты с дикой жадностью отмерил край земли,
Тому, кто не нуждается уж в ней,
И до скончания своих избитых дней,
Жуёшь сгоревшую дотла печаль любви.

Ей не нужна твоя измученная власть,
Ей больно видеть боль твоей души,
Ты схоронил себя и всё ж ты поспешил,
Вдогонку чувствам оголить земную страсть.

Нельзя землёю мерить небеса,
Как и с небес земное не вернуть,
Ты прожил день, а день продолжил путь,
Ты ищешь правду, с коей жить в душе нельзя.

Перетоптал ты всё, что только смог,
Ты стебель от цветущего цветка,
И солнцу не добраться до тебя,
Широкой шляпой заслонил тебя цветок.

Но как ни мерь, ты с шляпой той – одно,
Всё дело в корне, что любовью в землю врос,
Оставь в покое упокоенный вопрос,
Вопросом времени ему быть суждено.

Во мне вулкан кипит, он в гневе рушит сказку,
В душе – букет любви, задушенный повязкой,
Из худших зол я крайность выбираю,
Внемли земля – я тело оскверняю.

Любовью я убит в седьмом колене,
Но лучше утонуть в воде, чем вязнуть в пене,
Я надрываюсь от своей же лени, —
Жизнь догонять, воздав ей оскорбления.

Я в своих мыслях плотью утопаю,
Во мне вулкан бурлит, он кровью извергает,
Кому же вынести до умопомрачения,
Ад мерить сном, исчезнувшего рая.

Спасибо плоть за муки воздержания,
За мысли добрые, что ты, отравою, в себе несла,
Тот мир, в котором ты живёшь, рождён в напоминаниях, —
Лишь унижая плоть, —
В свой дух живую истину вольёшь, сполна.

Спасибо сердце, что терпело не по силам,
Ты кровью дышишь, а заставили тебя,
В себя вдохнуть дыхание могилы,
Коль мёртвый груз любви тобою оживлён, сполна.

Спасибо очи, что не дали усомниться,
В надежде, что за кромкой вечных гор блестит душа,
Моя душа, что раздвоилась в лицах,
Спешил я в жизни, – догоняю не спеша.

Я только смертью жив, но не таю,
Что счастлив я своей несчастной долей;
Кто жить страшится смертью и неволей, —
Войди в огонь, в котором я горю.

Ничто не изменилось с той поры,
Как прошлого сбылось благое рвение,
Землёй, вдохнув до умоисступления,
Вновь рок мне навязал игру судьбы.

А ли забот не тех я мерил пыл,
Когда мне рок сулил навязчивую жалость,
Я жалок тем, что мне любить уж малость,
Из тех забот, что временем забыл.

Как в птице крылья пробуждают взлёт,
Отрежь их, – птица ящеру подобна,
На то и временем мне запрещён полёт,
Пока не зарастёт мой пыл травой надгробной.

Будь у огня равенство с красотой,
Являющий исток свой в ваших взорах,
Не знал бы мир тех льдистых стран, в которых,
Как огнемёт, не запылал бы зной.

Но небо страждет нашей маетой
И вашу прелесть держит на запорах,
Чтоб нам не пасть из-за неё в раздорах
И в скорбной жизни обрести покой.

Так не равны краса и пламень силой,
И лишь пред тем любовью мы горим,
Что нам доступно прелестью своею.

Таков и я свой век, Синьор мой милый:
Горю и гибну, но огонь не зрим,
Затем, что въявь пылать я не умею.

Будь чист огонь, будь милосерден дух,
Будь одинаков жребий двух влюблённых,
Будь равен гнёт судеб неблагосклонных,
Будь равносильно мужество у двух.

Будь на одних крылах в небесный круг
Восхищена душа двух тел пленённых,
Будь пронзено двух грудей воспалённых
Единою стрелою сердце вдруг.

Будь каждый каждому такой опорой,
Чтоб, избавляя друга от обуз,
К одной мечте идти двойною волей,

Будь пыл соблазнов только сотой долей
Вот этих верных и любовных уз, —
Ужель разрушить их случайной ссорой?

Весь пыл земной я свёл к огню ревниво,
Коль должным образом любовь свела с ума,
В размолвке дней стыдится суетливо,
Жизнь, что лишь временем безвременье взяла.
От солнца до земли – лучу покорна,
Та сила, что судьбой являет жизнь,
Так и моя судьба, среди веков проворных,
Вновь совершила огненный круиз.