Мэнли Холл - Мистерия Огня. Сборник

На заходе солнца мы возвратились в Рангун и проходили мимо храма-пагоды Шуэдагоун как раз в тот момент, когда он вспыхнул мириадами ослепительно мерцавших электрических огней — зрелище, поистине не имеющее себе равных.

Искренне ваш

М.П.Х.

Любезные друзья!

Среди прочих городов Рангун выделяется тем, что он является третьим по величине городом Индийской империи. Это вполне современный город с множеством всем нам знакомых административных зданий и суетой торговой жизни. Необычный контраст со всей этой суетящейся неразберихой и общей атмосферой современного промышленного центра составляют храмы и святилища, возносящие над городом свои позолоченные шпили.

Рангун — один из крупнейших религиозных центров мира. Некоторые почитают его как самый священный город буддизма, и мнение их не лишено основания, ибо именно здесь находится огромная золотая пагода высотой более 122 м со своей сверкающей, как пламя, остроконечной вершиной, господствующей над промышленным Рангуном, который раскинулся внизу, подобно распростершемуся ниц нищенствующему монаху у подножия одного из величественнейших святилищ мира.

Пагода Шуэдагоун считается крупнейшим святилищем Будды, восходящим к тем временам, когда великий Освободитель ходил по этой земле. В потайной комнате под огромным колоколообразным куполом из местного кирпича хранятся восемь волос с головы Великого Будды вместе с другими священными реликвиями трех предыдущих Будд. Как мусульмане совершают паломничество в Мекку, так и сюда с тем же благоговением съезжаются буддисты со всего мира, и сюда же в виде щедрых пожертвований стекаются сокровища почти что из сорока стран.

Шуэдагоун, или пагода Золотого Дракона, стоит на верху искусственной платформы высотой более 50 м. К платформе ведут несколько широких лестничных пролетов, поднявшись по которым попадаешь на мощеную квадратную площадку, где и стоит группа строений с пагодой. Сама платформа длиной 274 м и шириной 213 м вымощена гладкими, хорошо пригнанными друг к другу камнями. В ее центре помещается круглая колоколообразная башня Шуэдагоун, сияющей громадой вознесшаяся в небо на высоту около 113 м. Пагода стоит на круглом основании, периметр которого составляет примерно 460 м.

Сама башня отличается крайней простотой архитектуры с немногими проявлениями пряничной орнаментики, часто встречающейся на Дальнем Востоке. Нижняя часть башни сплошь выложена золотыми пластинками толщиной 3,2 мм, а верхняя покрыта фольгой из чистого золота. Издали пагода производит впечатление сплошного столба золотого света, возносящего свой остроконечный шпиль в ясное небо Бирмы. На вершине огромного шпиля помещается похожий на зонтик алмазный золотой венец, инкрустированный драгоценными камнями, который называется Тай; к ободу венца подвешено множество серебряных колокольчиков, издающих тонкое позванивание. Солнечные лучи, преломляясь в драгоценных камнях этой пышной тиары, осыпают стоящих внизу восхищенных зрителей водопадом сверкающих искр, слепящих глаза блеском драгоценностей.

Вокруг огромного центрального святилища сгруппированы остальные строения, представляющие практически все известные архитектурные стили. Все эти тысяча пятьсот башен поменьше расположились наподобие предгорья, окружающего подножие возвышающейся в центре громадной горы. Скудость декора главной башни восполняется чрезмерной орнаментовкой меньших по размеру башен, собравшихся у ее основания. Бесконечные резные украшения в восточном стиле, бесчисленные старинные вещицы, тысячи скульптурных изображений высотой от нескольких сантиметров до десяти метров теснятся здесь в божественном беспорядке, являя собой странный контраст с импозантной простотой центрального сооружения. Одни из них, явно старые, обветшали и разрушились, другие выглядят относительно новыми. То там, то здесь видны следы ремонта, а некоторые, наиболее ценные части обернуты какой-то тканью местного производства или закрыты тростником, чтобы не допустить их окончательного разрушения.

Большинство святилищ защищено железными решетками, дабы не допустить воровства со стороны тех, кто не проникся уважением к буддийской культуре, ибо почти все святилища невероятно богаты алмазами, рубинами и изумрудами. У многих буддийских статуй вместо глаз вставлены настоящие алмазы, а их одежда инкрустирована золотом и драгоценными камнями.

Платформа с ее широкой мощеной дорожкой, кольцом охватывающей основание главной пагоды, практически постоянно заполнена толпами паломников и молящихся. Облаченные в желтые одежды буддийские монахи с бритыми головами и скипетрами из белого конского волоса бродят между святынями, а вокруг здания беспрестанно кружатся огромные стаи птиц.

Привычными обитателями этих мест стали куры, величаво расхаживающие между строениями или чистящие свои клювы о выступы каменной кладки. Там и сям можно увидеть то шелудивого пса, греющегося на солнышке, то козла, чешущего свою косматую шею о какую-нибудь древнюю пальму. Повсюду начинаешь замечать проявление присущей коренным жителям неопрятности. С большого расстояния вашему взору открываются лишь великолепие и пышность, тогда как при ближайшем рассмотрении обнаруживаются грязь и разрушение, что, конечно же, не входило в первоначальный план, но почти напрочь лишает посетителей благоговения.

Посетить Рангун и не подняться по истертым и скользким от грязи ступеням значило бы допустить непростительную оплошность; но, столкнувшись с необходимостью подчиниться местным правилам, запрещающим кому бы то ни было подниматься на платформу, не сняв прежде обувь и носки, мы испытали некоторое замешательство. Воспоминания о сорока девяти тысячах местных болезней молнией проносились у нас в головах, когда мы тщетно выискивали мало-мальски безопасное местечко, чтобы ступить туда голой ногой, и пытались со всей возможной предосторожностью пробраться наверх по сплошному слою скользкой грязи. Коридоры с длинными пролетами ступеней, ведущие вверх к пагоде, для удобства путешественников были превращены в восточные базары, где можно купить дешевые безделушки и фотографии на память о посещении храма. Сувениры, приобретенные под сенью огромного сооружения, наделены особым религиозным смыслом и ценятся чрезвычайно высоко.

Не только интересно, но и чрезвычайно забавно было наблюдать, как пожилые благовоспитанные американки с аристократическими манерами, годами ходившие на высоких каблуках, пытались вскарабкаться по сотням скользких каменных ступенек и, выбирая дорогу, осторожно пробирались между пагодами. И хотя все они имели невыразимо жалкий вид, но со свойственной женскому уму пытливостью горели страстным желанием увидеть все, что стоило внимания. У нас на глазах происходила великая битва между утонченностью и пытливостью, победителем в которой обычно выходила пытливость.