Галина Шереметева - Жизнь души в теле

Вдруг я останавливаюсь и стою, как вкопанный. Все движения закончились. Я ощущаю приятный запах. Я спокойно жую лист. Вокруг тишина. Иногда мои уши вздрагивают».

После путешествия .

Это великолепно. Мне понравилось так бежать. Такая масса и такая легкость!

– Почему вы попали в тело животного, вы поняли? – спрашиваю я.

– Да, конечно. Я и теперь часто ощущаю, что при появлении начальства на работе сутулюсь и опускаю голову.

– Вы хотели бы работать самостоятельно, без начальства над вами?

– Да, я думала об этом, но меня всегда пугает то, что придется брать на себя всю ответственность. Мне иногда казалось, что если я организую свое дело, то буду абсолютно несвободна. Сейчас я могу взять отпуск и отдохнуть, а тогда у меня не будет такой возможности.

– Значит, легче кланяться и не брать на себя ответственность за свою жизнь?

– Так я никогда не ставила перед собой вопрос. Наверное, есть о чем подумать.

Зина.Многие люди большую часть времени проводят в работе. Общество потребления заставляет многого хотеть. Приобретение вещей, не всегда необходимых, часть которых выбрасывается, превращает жизнь в изнуряющий круг работы и добычи денег. Работа становится главной. Человек живет для работы, а не работает, чтобы жить.

Превращая всю свою жизнь в работу, человек лишает себя возможности отдыха, когда можно подумать о душе и вечном. Затем, на его место приходит другой человек, чтобы работать. И все повторяется вновь и вновь.

Если вы так много работаете и не пользуетесь плодами своего труда, то заработанное вами идет к кому-то еще. Этот кто-то должен считать себя важнее и более достойным, чем вы, чтобы притянуть к себе результат вашего труда. В таком случае, перед душой стоит задача научиться ценить себя!

«Я маленький, худой мальчик в большой русской семье. Очень большой. Какой-то десятый ребенок. Вырастаю в здорового чернобородого мужчину. Женюсь. У меня двое детей и всё хорошо.

Хожу с плугом. У меня много сил, и я постоянно надрываясь, пашу землю.

Я загнал себя, надорвался. Боли в груди. Всю грудь сдавило. Умер, наверное, от сердца.

А потом я была летучей мышкой. У меня есть крылышки, и я летаю в темноте, но для меня это не темнота, а что-то другое.

Она не охотится, а просто живет. В ней нет сильной хватки, как у медведя. Она любит висеть, вытягивая при этом весь позвоночник. Очень счастливая жизнь».

Мужское и женское тело имеет свои энергетические особенности. Если человек создает нарушения в этих структурах, то их тоже иногда приходится восстанавливать в теле животного.

Нина. «1952 год. США. Я была супругой какого-то дипломата, или еще кого-то. Я сама была в политике. Стояла у истоков феминистической деятельности.

Я также снималась в фильмах, была актрисой, наверное. Потом ушла в политическую деятельность.

Потом мы с мужем стали просто друзьями. У него были любовницы. Меня сначала это задевало, потом перестало. Разойтись мы не могли, это могло испортить его политическую карьеру.

Сначала я была очень красивой, но мои частые обиды испортили мою внешность. Я не сразу поняла, что произошло.

Мы были на приемах. Вся жизнь прошла во встречах, приемах, поездках. Детей у нас не было. Не до них было. Я много общалась, занималась какими-то благотворительными фондами. Ездила по разным странам, помогала бедным.

Заразилась лихорадкой в какой-то тропической стране, и умерла там же.

Потом меня быстро перенесли в другую жизнь.

И я неожиданно увидела себя маленькой кошечкой. Я бегала и играла. И чувствовала беззаботность жизни нежность, исходящую от окружающих людей по отношению ко мне, и мою собственную – к ним, к миру, к себе. Мое тело было очень легким, пушистым, почти невесомым, но одновременно очень подвижным и прыгучим. Мне нравилось тереться о хозяйские руки и мурлыкать от удовольствия».

Людмила. «Я очень воинственная. Была при французском дворе и строила всякие козни. Отец меня выдал замуж за богатого старика. Сами мы из знатного, но бедного рода.

Приехав ко двору, я быстро запуталась. Надо было многое уметь и знать о всяких тонкостях.

Я потом всему этому быстро научилась.

У меня был внебрачный ребенок. Я отдала ее цветочнице. У дочери сложилась простая и хорошая жизнь. Она была там счастлива.

Я помогала им. Сама я была вся в интригах.

Затем, я сразу родилась в теле ребенка. Родилась у хороших родителей.

Во мне присутствовал страх, что меня убьют, и меня надо прятать. Тогда почему-то убивали детей.

Меня отдают женщине. Она вроде хорошая, но на самом деле она отправляет меня в корзине по воде. Мне очень хочется есть.

Я плыву и мне хорошо, легко, как будто я умерла… Меня подбирает простая женщина. Там совсем другая жизнь. Я веду совсем бесполезную пустую жизнь. Из-за нее я растратила много энергии. Лучше было еще тогда уходить из жизни, чем так проживать ее.

Я хоречек, мышечка. Чуть что, и прячусь в норку. У меня сильный инстинкт самосохранения. Я маленькая и все время прячусь в норке.

Но эта жизнь не дала мне возможность полностью восстановиться. Я вхожу в тело мужчины. Он плавает на корабле, что-то продает. У него мощное тело. Много женщин, наложниц на корабле.

В его теле такая сила и уверенность. Всего в меру. В его теле очень хорошо. Я полностью восстановилась для следующего опыта».

Умение быть равной со всеми, и понимание того, что для всех есть в этом мире свое место, находясь на котором, они будут жить в гармонии, одна из часто встречаемых задач, стоящих перед душами.

Лена. «Я была вроде как в Греции или Риме. Я женщина при военачальнике. Я не его жена, но езжу с ним везде. Он очень страшный, кровожадный, мог спокойно убить и не считаться ни с чем. Я могла влиять на него, снимая его приступы агрессивности.

Иногда эти приступы обрушивались и на меня.

У меня были служанки, и они ухаживали за моим телом.

Я была образованной и могла разбираться даже в политике.

Он много воевал, и я всегда ездила с ним вместе с войсками. Хотя женщин там не принято было возить с собой, но я ездила.

Умерла я от отравления.

После смерти быстро оказалась в теле птички. Я маленькая птичка, вроде цапли. Живу на красивом болоте и могу летать, где захочу.

Такая свобода и легкость. Вокруг так хорошо и мирно. Рядом огромные животные, вроде бегемотов. Я могу по ним ходить. Тут есть еще такие же птицы, как я. Мы живем рядом с бегемотами и даже чистим их. Я не знаю, есть ли такие птицы. Мне так спокойно. Бегемоты даже нам благодарны».