Лада Виольева - Чтобы дом был родным

Заметим обязательно еще одно. Некоторые не любят «стараться уловить». Они хотят сделать сразу точно наверняка, чтобы ни при каких обстоятельствах ничего никуда не вонзалось и экипируются так, что всякий предмет их одежды напоминает плащ-палатку или турецкие шаровары. Это едва ли наилучшее решение проблемы. Костюм, как мы говорили в начале, если он из хорошего материала и вообще правильно подобран, может играть роль доспехов, защиты в неблагоприятных условиях. Так вот хорошо, чтобы тело постоянно получало информацию, что, пребывая в таковых условиях, оно все же защищено.

То есть нашему телу для вящей уверенности в себе надо все же соприкасаться с нашим костюмом. А то в подсознание может поступать сигнал: тревога, я совершенно голый (ая), и ведь не в бане, а посреди одетых людей! А это – в условиях наших социальных норм – как оказаться без доспехов на поле брани, где свищут мечи и стрелы… и, главное, все остальные-то облачены в доспехи. К тому же развевающиеся одежды могут попасть в двери метро, магазина и т. п. Айседору Дункан, как известно, погубил модный развевающийся шарф, намотавшийся на колесо автомобиля…

Как вы, наверное, уже сформулировали для себя, вся эта речь о костюме была доказательством теоремы о естественности и золотой середине. Итак, идеальный для вашего здоровья костюм – это: а) не слишком узкий и не слишком широкий; б) выполненный из натурального (особенно актуально, подчеркиваем, для белья и колгот) материала. Тогда-то все, носимое вами, будет вам и вашей визитной карточкой, и доспехами, и чем угодно еще, но уж никак не тюрьмой. Так что, и в такой специфической области, как одежда, торжествует эзотерическая максима: «истина сделает вас свободными»!

Обыкновенно тело и дух противопоставляют. Говорят: «Плоть немощна, дух силён». В самом деле, это противопоставление имеет место быть только потому, что не знают: тело есть манифестация духа.

Обыкновенно к телу совсем не относятся умозрительно. Считают, что оно и так есть и никуда не денется. И нет необходимости растекаться мыслию по древу сему, подобно тому, как растекаемся мы, скажем, по древу понятий того или иного учения.

Такое умонастроение ведёт к неблагоприятному следствию. Именно потому плоть и немощна, что не насыщается она мыслью, энергией мысли для неё предназначенной.

Ведь всякий образ имеет совершенно единую природу с иными образами. Вот, скажем, есть в сознании образ теоремы Пифагора. Если устремляется к нему мысль, то образ этот живёт, насыщаемый энергией мысли. А если сей энергии он лишён – хиреет, и почти умирает. И уж только помнишь присловие: «Пифагоровы штаны на все стороны равны», а доказательство самой теоремы вовсе не разумеешь.

В случае пифагоровых штанов такое наплевательское отношение можно ещё понять. Это же его штаны, а не твои. А если ты не геометр и не школьный учитель, то и не зачем тебе твоей мысленной энергией лезть в штаны Пифагора. Но в случае своего родного телесного состава картина совершенно иная. Ведь если наша жизнь, скажем, это текст, вводимый в компьютер, то тело – это курсор, мелькающий на экране. Главная точка, в которой постоянно происходит фиксация, точка ввода. И если вдруг заклинило программу, поддерживающую курсор – компьютер виснет немедленно. И ты бываешь вынужден вообще выйти из текстового редактора… То есть, развивая аналогию, скажем, что наступает смерть.

Почему священные тексты почти всех народов повествуют о предках живших ВЕКА. А нынче в мире средняя продолжительность жизни – чуть больше полувека?

Потому что древние понимали, что природа всех образов абсолютно единая. И соответственно этому своему представлению направляли должный пакет мысленной энергии на поддержание «курсора».

А современный человек направляет огромное количество мысленной энергии куда? Правильно, на страсти. И что же?

Вот он сам уже подыхает от какой-нибудь хронической болезни, а страсти его – живут. И даже, что интересно, не так уж редко, страсти переживают своих носителей. Сколько легенд на тему, что вот: вор повешен, а нож его пропитанный страстью к смертоубийству, продолжает убивать, хотя он, вроде бы, в руках неопытных, и до сего – невинных.

Направляет мысленную энергию на политику, и вот она как бурлит, политика-то.

Направляет её на спортивные ристалища. Ему самому для здоровья этой энергии катастрофически не хватает. Сам загибается, зато «Спартак» – чемпион. (Представляете? На деле-то «Спартак» и «Динамо» ристают, кто из них больше получит с трибун их здоровья – тот и выигрывает. Не случайно толпу на трибунах прозвали как? Болельщики. Понимай дословно.)

Болельщиками, в прямом смысле этого слова, становятся так же и фанаты «звёзд», сект, маньяки коллекционирования и прочая и прочая. Сдают мысленную энергию, которая очень пригодилась бы им для поддержания телесного образа.

По правде-то, тело насыщает мысль.

Но только святым дано так глубоко овладеть этой мыслью, что единицы из них годами не принимали материальной пищи. Не только лишь единицы впрочем, а просто не все об этом рассказывали. Впрочем, если святой захочет болеть – он будет болеть столько, сколько надо. Спросят, кому это может понадобиться, добровольно терпеть болезнь? А вот святому – может. Например, в целях наглядного пособия для некоторых слишком уж упрямых в неверии. (Об этом подробнее читай далее, в главе 5: «Почему святые болеют?»)

Конечно, мы – люди грешные. И грешный человек не может так глубоко овладеть силой мысли. Поэтому пища нам нужна. Но и мы способны заметить, что пища есть лишь предлог для сосредоточения на насыщении мысленной энергией тела. И чем точнее пищевой код, тем ближе доступ к Источнику здоровья и не только телесного… Кое-что из этого знал греческий философ Гиппократ, которого почитают отцом медицины. Так вот он говорил: пусть твое питание станет твоим лекарством. (Подробнее читай далее, в главе 2, «Целебная трапеза»)

Русская Северная Традиция говорит: чем человек более духовен, тем менее он ест.

И это совершенно не зависит от конституции. И не подумайте, что он так себя истязает во имя Бога (лишь инквизитор думает, что Богу это приятно: по себе судит). И, уж тем более, не во имя моды. Подобное «модельное» самоистязание даже и не заслуживает нашего с вами внимания, только сожаления. Надо же, какой только глупости на свете не бывает…

Итак, чем человек более духовен, тем менее он зависим от пищи. Как же это получается?

А очень просто. Все дело в том, что человек духовный – это по сути-то всего лишь более сосредоточенный человек, а не рассеянный по миру. Хотя ныне безоговорочно возобладало мнение, что будто бы, человек духовный – это человек ритуальный. Что делать…