Дмитрий Соколов-Митрич - АнтиГрабовой. Кто «воскрешает» наших мертвых?

— Я правильно понимаю, что Рогозин искренне страдал тем же недугом?

— Не знаю, искренне или нет, но то, что он привлекал к Кремлю всю эту публику, которая растаскивала колоссальные бюджетные средства, — это факт. И Грабовой принимал в этом участие. Насколько мне известно, они там составляли политическим лидерам гороскопы, общались с космосом на темы бюджетной политики, сверяли кадровые назначения с таблицами каббалы — и, естественно, все это не бесплатно. Я вам расскажу один только случай. Ни за что бы не поверил, если бы сам не был свидетелем. К нам в Новосибирск, уже будучи президентом, приезжал Борис Ельцин. Я водил его по институту, показывал термоядерные установки, а потом, во время беседы за «круглым столом», он вдруг спросил: «А можете ли вы добывать энергию из камня?» Я попытался ему объяснить, почему это невозможно, и услышал в ответ: «Это вы так считаете, а мне докладывали, что можно». Понимая свою правоту, я возразил: «В таком случае, вам докладывали шарлатаны». Это явно обидело Ельцина, ситуация наэлектризовалась. В этот момент один из наших острословов выпалил: «Но ведь камень так же неисчерпаем, как и атом!» Все расхохотались, и инцидент был исчерпан. А позднее председатель Сибирского отделения РАН академик Коптюг рассказал мне, что на проект по выделению энергии из камня Ельцин выделил 120 миллионов рублей. Куда пошли эти деньги и кто докладывал Ельцину о «каменной энергии», я не знаю. Но уверен, что эта цифра лишь малая толика того, что платит государство за нежелание советоваться с людьми науки. Эта проблема существует не только в России. Хорошо известно, что американцы всерьез занимались исследованиями передачи мыслей на расстоянии для связи с подводными лодками. Потом был большой скандал в конгрессе, потому что затратили на это довольно внушительные деньги. Я повторю то, что уже сказал: лично для меня, когда я узнаю о новом проекте такого рода, встает лишь один вопрос: по незнанию это происходит или по сговору? И лично я все же склоняюсь ко второму.

— Я слышал, что советская власть тоже всерьез занималась оккультными исследованиями. И в основном по линии спецслужб.

— К величайшему стыду и сожалению, в НКВД — КГБ такого рода умельцы служили. Начиналось все еще во времена Феликса Эдмундовича. Широко известна история о том, как по поручению НКВД некто Яков Блюмкин побывал с экспедицией в Гималаях. Искал там Шамбалу и прочую дребедень. Утешает только то, что там же, с той же целью и с теми же нулевыми результатами побывала экспедиция, снаряженная немецким правительством. В том, что такой ерундой страдают столь высокопоставленные люди, большую роль всегда играли СМИ. Они своими публикациями на эту тему давали право на существование таким сумасшедшим гипотезам. А власти, боясь остаться в стороне от новых средств управления людьми, начинали этими гипотезами интересоваться. Государствами ведь управляют не ученые, а политики. Вот случай времен СССР, который мне доподлинно известен. Это было в конце шестидесятых. У нас тогда первым председателем Сибирского отделения Академии наук СССР был академик Михаил Алексеевич Лаврентьев. В те времена уже пошла мода на телепатию и прочую муть, и эта мода достигла высших сфер. Бедного Михаила Алексеевича вызвали в ЦК, выкрутили руки и потребовали, чтобы у нас в Новосибирске возник центр, который будет заниматься паранормальными явлениями. Лаврентьев, конечно, понимал, что это бред, но против ЦК устоять не мог. Скоро к нам прислали некоего Перова, с которым хочешь не хочешь, а пришлось работать. Мы его спросили: «Сколько вам нужно времени, чтобы продемонстрировать въявь хотя бы один какой-то очевидный эффект?» — «Три года». Хорошо. Лаврентьев распорядился, чтобы его три года снабжали всеми необходимыми приборами, а потом будет комиссия. Прошли эти три года. Комиссию, перед которой предстал этот самый Перов, возглавлял мой знакомый, академик. Три дня они участвовали в каких-то идиотских экспериментах, но в итоге признали, причем вместе с представителями противоположной стороны, что никакого эффекта нету. И таких случаев было много. Не один десяток. Особенно грешили этим в самых закрытых ведомствах — Министерстве обороны и КГБ. Причина банальна: финансирование туда лилось огромное, а контролировать обоснованность расходов было некому.

— Я слышал, что в КГБ был даже целый НИИ, занимающийся паранормальными явлениями.

— Да, был. НИИ «Прогноз». Кстати, именно в нем как раз и работал тот самый генерал Георгий Рогозин, который при Ельцине займет пост заместителя Службы безопасности президента. Институт занимался вопросами сохранения государственной тайны и госсекретов, и в рамках этих направлений исследовал экстрасенсорные возможности человека. По всей видимости, там Рогозин и подхватил слабость к всяким магам и чародеям.

Биография генерала Рогозина не является тайной за семью печатями. Рогозин Георгий Георгиевич родился 7 августа 1942 года во Владивостоке. Окончил факультет контрразведки Высшей Краснознаменной школы (ВКШ) КГБ, после аспирантуры получил ученую степень кандидата юридических наук и был оставлен в ВКШ преподавателем. До девяностых годов карьера Рогозина ничем не выделяла его среди тысяч его коллег. Интерес к оккультизму чекист стал проявлять в 80-х годах, когда работал в НИИ «Прогноз», где занимался изучением паранормальных явлений и возможностей их применения в интересах государства. В 1992-м перешел на работу в Службу безопасности Президента России. Был первым заместителем начальника СБ президента. Занимался вопросами астрологии, телекинеза и парапсихологии. В 1994 году Рогозину присвоено звание генерал-майора. В феврале 1996 года он вошел в состав Межведомственной комиссии по защите государственной тайны. В том же году отстранен от должности первого заместителя руководителя Службы безопасности президента. Подал в отставку. С 1997 года руководит инвестиционной компанией, связанной с МАПО «МиГ». Числится консультантом банка «СБС-Агро». В апреле 1998 года был назначен директором департамента стратегического планирования Элбим-банка, 1-й вице-президент Российского союза энергоэффективности.

Попытка взять интервью у самого Рогозина оказалась неудачной. Сначала генерал охотно согласился поговорить со мной о своем прошлом, настоящем и даже дать прогноз на будущее и попросил перезвонить ему на следующий день, чтобы договориться о месте и времени встречи. Но через день почему-то сменил милость на гнев: «Я передумал. Думаю, сейчас не время давать интервью. Мне надо взять рекламную паузу». На мой вопрос о Грабовом господин Рогозин заявил: это имя он слышит впервые.