Дмитрий Соколов-Митрич - АнтиГрабовой. Кто «воскрешает» наших мертвых?

В связи с этим будущее полное воссоздание человечества представляется как не просто воскрешение прежде живших в их былой материальной природе, а претворение их природы, как и природы собственно воскресителей, в принципиально другую, высшую, самосозидаемую; «я» как самосознание личности сохраняется, ее тело, материальное вместилище, функционально становится иным, подчиненным сознанию, регулируемым, одухотворенным.

Отметим, что положения о вечной жизни, о воскрешении всех умерших, о заселении космоса и об изменении физической сущности человека нерасторжимо связаны между собой. Одна Земля в своем нынешнем состоянии не может принять воскресших, им просто нечего будет есть и негде жить. Для достижения отдаленных планет необходима если не вечная, то намного более длинная, по сравнению с нынешней, жизнь. Для современного человека жизнь на подавляющем количестве этих планет окажется невозможной. С другой стороны, население Земли слишком мало, чтобы заселить всю Вселенную, с этой точки зрения воскрешение получает характер необходимости, для заселения и управления космосом все, в мириадах прошедших поколений, пригодятся. И хочется согласиться с верой Федорова в высшую гармонию мира, в то, что есть соответствие между количеством всех когда-либо живших на Земле и «емкостью» пригодных для обитания миров во Вселенной.

Первенство в решении стоящих перед человечеством задач Федоров отдает науке. Но сама наука должна измениться, это касается и направленности научных исследований, и методов науки. Основной порок современных ученых определяется Федоровым как пассивное, созерцательное, теоретико-познавательное отношение к миру. Крайним следствием такого отношения становится превращение мира в представление, в фикцию, в виртуальность. Современная наука строится на разделении, расчленении, анализе, ученые выступают своеобразными жрецами смерти, ведь смерть — главный и радикальный анализатор, разложитель сложного на все более простые элементы. Этому противопоставляется путь воскрешения как собирания, сложения синтеза всего разъединенного и разложенного, от знания до человеческого организма.

Развитие техники, считает Федоров, может быть только временной и боковой, а не главной ветвью развития. Наука должна перестать быть «рабой фабрики и торга». Высшим благом для науки должно стать не просто исследование и бесконечное познание неизвестно для чего, ради самого познания, потому что тогда-то и являются всякие дельцы и приспосабливают результаты науки для своей корысти, а всякая корысть направлена против кого-то, ведет к вражде и уничтожению. Высшим благом должна стать Жизнь; жизнь в высшем, духовном ее цвете, сохранение, развитие ее, а также возвращение в преображенном виде тем, у кого она была отнята силой вещей. Такое благо, такая цель и такой предмет касаются прямо и лично всех, без изъятия. Поэтому наука, исследование и преобразование мира должны стать всеобщим делом, делом каждого.

Федоров отдает себе отчет в том, что решение этих задач невозможно без изменения сознания людей, выработки новых нравственных критериев, проникновения каждого человека высоким идеалом. До тех пор, пока человечество не осознает истинную цель своего существования, будет продолжаться «вечное ребячество», «бесцельное существование, рознь, взаимное истребление», «дипломатические дрязги, военные шалости», «страсть к мануфактурным игрушкам», «собирание богатства и расточение его», «вечный брачный пир на забытых могилах отцов». Нельзя не признать, что за прошедшие сто с лишним лет основные «забавы человеков» нисколько не изменились.

Для формирования нового коллективного сознания принципиальным оказывается императив Федорова об обязательном воскрешении всех умерших, именно он должен подвигнуть живущих работать на будущее. Нельзя не согласиться, что идеал вечной жизни вкупе с обязательством воскрешения всех умерших — единственная идея, которая может объединить всех людей, людей различных национальностей, убеждений и верований, даже таких, которые не имеют никаких убеждений и верований, кроме заботы о собственном благе. В свою очередь, это новое коллективное сознание станет важнейшим инструментом преобразования мира и ускорит достижение поставленной цели.

Как же представляет себе Н.Ф. Федоров воскрешение человека? Философ не дает конкретных рецептов, он справедливо говорит, что это дело будущих поколений, науки будущего, которая должна открыть способы воскрешения. И этих способов, подчеркивает Федоров, будет много, одного какого-то способа и не может быть, ведь надо восстановить и преобразить такую сложнейшую и многоуровневую целостность, как человек, не только его уникальный физический облик, но и душевный склад, психику, особое самосознание.

Вместе с тем Федоров пытается наметить некоторые возможные пути решения проблемы воскрешения, точнее говоря, указать пути, двигаясь по которым можно попытаться решить эту проблему.

В связи с этим он указывает, в частности, на труды Григория Нисского, жившего в IV (!) веке. Пусть тело умершего, рассуждает Григорий Нисский в трактате «О душе и воскресении», абсолютно разложилось на самые простые частицы, уходящие в различные стихии, но сами эти элементы не могут исчезнуть, ибо ничто в мире не уничтожается. При этом каждая частица отмечена особой печатью личной принадлежности тому или иному человеческому организму. «Нет ничего невероятного, что эта простая и несложная природа (душа. — Г.Э.) пребывает при каждой из частиц и после его (тела. — Г.Э.) разложения. Напротив, однажды по какому-то необъяснимому закону вступивши в связь с составом стихий, она пребывает с тем, с чем соединилась, потому что, когда разлагается сложное, не подвергается опасности разложиться с ним и несложное». Процесс воскресения мыслится как воссоединение родственных частиц, когда-то пребывавших в определенном теле, по душевным на них знакам.

Еще одна из возможностей воскрешения — глубочайшее и исчерпывающее знание предков, генеалогического древа человечества во всех его ответвлениях, побегах, связях частей. Федоров упорно настаивает на необходимости тщательного изучения прежде живших людей, восстановления их образов, пусть сначала лишь мысленных, теоретических, причем в полной последовательности поколений, народов, групп, семей. «Человек, углубляясь в самого себя с целью самопознания, открывает, находит в себе самом предрасположения, наклонности, для коих нет основания или причины в его собственной жизни; так что из намерения познать себя выходит познание своих составных частей, сознание того, что было прежде него, от чего он сам, познающий, произошел, что в него перешло, т.е. познание своих родителей». Говоря современным языком, Федоров предлагал восстановить генетический код человечества, постигнув тем самым тайну возникновения жизни и, следовательно, ее возобновления.