Али Вячеслав Полосин - Прямой путь у Богу

Манипулирование подобными абстракциями было свойственно древнегреческим софистам. Можно провести аналогию с их известным парадоксом, где на вопрос: "Можно ли выпить море?" — следует ответ: "Да, если отделить от морской воды воду всех рек, впадающих в него". Так и понятие "сущности" Бога после искусственного отделения от него человеческим умом понятия "личности" Бога оказывается чем-то пустым и недейственным и уж никак не всемогущим.

Чтобы распознать механизм этого типично греческого софизма, достаточно использовать простой и понятный каждому термин "субъект" ("самостоятельно действующее существо"). Вера в Единого Бога означает веру в одного субъекта действия, и в этом принципиально важном положении взгляды иудеев и мусульман совпадают. Вполне логично, что в Новом Завете, созданном иудеями-монотеистами, Бог Отец, Иисус и Дух Святой — три разных субъекта, действующих самостоятельно, причем Иисус и Дух постоянно и послушно исполняют волю Единого Бога! Поэтому-то языческое жреческое сословие, привыкшее на протяжении веков играть роль наместников языческих богов на земле, и хотело найти привычную формулу, чтобы сохранить свой "богочеловеческий" статус в глазах суеверных неграмотных масс. С этой целью в IV–V веках жрецы "подправили" иудео-христианское единобожие в соответствии с привычным для них представлением о двуликих, трехликих, тысячеликих и тому подобных богах — разные субъекты действия были объединены в одного многоликого субъекта, т. е. Богу были приданы несколько лиц — в данном случае три.

Многоликость, или "многоипостасность", богов — обычное дело для всех древних религий; в данном же случае нужно было отождествить "Сына Божия" и "Духа" с самим Богом, то есть сделать их "сотоварищами" Единого Бога. После этого служители культа могли без труда провозгласить себя преемниками "Сына Божия" и носителями его духа, то есть объявить себя коллективным "телом" вочеловечившегося Божества — телом, царствующим на земле от имени самого Божества над всеми людьми. Согласно терминологии христиан, жрецы самовластно нарекли себя Церковью, богочеловечеством. Так и родилось учение о "трех ипостасях Единого Бога", сформировалось представление о Церкви как о "теле Христа-Бога", а причащение "тела Христова" стало главным и строго обязательным ритуалом ортодоксального христианства.

Участвуя в этом ритуале, человек верит в избавление от грехов и в свое реальное соединение с Богом, в то, что становится частью Божества. Однако вся эта сложная пирамидальная конструкция имеет, помимо мистики, другую, вполне земную цель: участие человека в ритуале причащения богочеловечества символически означает вольное или невольное согласие стать низшей ступенькой космической иерархии, земная верхушка которой — "божественные" правители и "священные" жрецы — выводится из-под всякого контроля снизу и из-под ответственности перед народом за любые свои действия.

Для возбуждения в молящихся еще большей уверенности в исключительности и незаменимости жреческой иерархии ее руководство, священноначалие, утвердило обязательный для всех догмат о "первородном грехе" Адама, якобы наследуемом по природе от рождения каждым живущим человеком, независимо от его личных качеств. И избавиться от этого наследуемого греха можно исключительно через ритуал своего вхождения в иерархическую пирамиду — через причащение богочеловечества, которое может быть совершено исключительно только служителями этой иерархии!

Надо сказать, что на фоне всех этих философских и софистских ухищрений весьма просто и ясно звучат слова апостола Павла: " … един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус…" (1 Тим. 2:5). Посредник в данном случае — посланник Бога, т. е. человек, исполняющий прямо обращенную к нему волю Всевышнего.

Если учение о том, что Иисус является ликом Божества, по-своему объяснимо, то все-таки совсем необъяснимым выглядит присвоение статуса лика, ипостаси святому духу, который по учению самой же Церкви является абсолютно бесплотным и действует скорее как энергия, сила Бога, а не как некая распознаваемая личность. Такой проблемы нет для верующего, который не придает Единому Богу сотоварищей и не обожествляет святого духа: для него самостоятельно действующий святой дух — это ангел, подчиненный Единому Богу, а дух, действующий энергетически, — это действие Бога в процессе реализации Его воли.

Учение о как бы раздельном существовании в Боге Его сущности и нескольких Его самостоятельно действующих личностей (ипостасей) было возведено в V веке в непререкаемый и не подлежащий даже обсуждению догмат, охраняемый, как и другие, не верой в непротиворечивость Откровения, а угрозой анафемы с дыбой, колесованием, ритуальным сожжением на костре инквизиции или в деревянной клетке. Этот догмат противоречит христианскому же учению о непознаваемой сущностиБога, поскольку сам представляет собой знаниеоб отношениях ипостасей к их единой сущности. И попытка вторжением ума в сущность Бога придать ее "ипостасным" выражениям диалектическое единство представляется далекой от единобожия, от веры Авраама и от веры самого же Иисуса (мир им!), как она изложена даже в текстах отредактированного Церковью Нового Завета. Иисус везде подчеркивает подобность своих действий Единому Богу, что он — посланник Бога, послушно творящий только то, что Единый Бог сам захотел ему открыть: " Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо, что творит Он, то и Сын творит также. Ибо Отец любит сына и показывает Ему всё, что творит" (Ин. 5: 19–20).

В-третьих, ссылаются на то, что в Новом Завете, в Первом Послании Павла к Тимофею, прямо говорится о воплощении Бога, что и выразилось в факте чудесного рождения Иисуса (мир ему!). Однако даже в Толковой Библии Лопухина, официально разрешенной православной цензурой, признается, что в это Послание (главу 3, стих 16) через 300 лет после его написания были добавлены две буквы. В древних списках там стояло греческое слово "ос" ("который"), так что текст выглядел следующим образом: "…великая благочестия тайна, которая открылась во плоти…". Патриарх Константинопольский Иоанн Златоуст в конце IV века предварил слово "ос" буквами "Те", и мы получили "Теос" ("Бог"), так что в итоге родилось современное чтение: "…великая благочестия тайна: Бог явился во плоти…". Именно этот текст, рожденный через 300 лет после смерти апостола Павла, христиане и приводят как главное доказательство идеи "боговоплощения", идеи немыслимой для авраамического единобожия.

Следует заметить, что приписка Иоанна Златоуста сразу же вошла в противоречие с остальным текстом Нового Завета. Так, апостол Павел, в отличие от христиан средневековья, отнюдь не отождествляет Господа Иисуса (мир ему!) с Единым Богом, что ясно, например, из следующих слов: " …нет иного Бога, кроме Единого. Ибо хотя и есть так называемые боги или на небе, или на земле, так как много есть богов и господ много; но у нас один Бог Отец, из Которого [мы] все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос" (1 Кор. 8: 4–6).