cвятой праведный Иоанн Кронштадтский - Солнце Правды. Святой праведный отец Иоанн, Кронштадтский чудотворец. Жизнеописание, Чудотворения, Акафист

Идите, все уже готово. Так звал и ныне постоянно зовет нас на Свою вечерю, т. е. в Царство Небесное, уготованное нам от сложения мира и имеющее открыться под конец его, Господь наш Иисус Христос. Грядите, яко уже готова суть вся, зовет Господь, зовет Своих рабов, зовет из любви и милости на пир духовный, т. е. на вечные радости в Царстве Небесном, – и как же отзываются рабы на голос своего Господа? Начаша вкупе отрицатися вси; все, как будто сговорившись, начали отказываться под разными благовидными предлогами: один купил поле и хотел идти и посмотреть его; другой – волов, и шел испытать их; третий поял жену и ради жены, т. е. из сильной привязанности к ней, не мог идти на званый вечер. Каждый сказал Господу: молюся Ти, имей мя отречена. Рабы пренебрегли Господом, Его вечерею; нимало не задумавшись, отказались быть у Царя в доме. Не крайнее ли это оскорбление величества и благости Царя неба и земли?

Но так или почти так поступаем едва ли не все мы: ведь эти рабы именно мы. Мы то под разными благовидными, а большею частью и вовсе неблаговидными, предлогами отказываемся от царской вечери или от благочестивой жизни, которая ведет к ней. Кто чему страстно предан в здешней жизни, тот тем и отговаривается от приглашения быть на вечери. Теперь, братия, спросите каждый сам себя, к чему он в жизни пристрастен, что больше всего занимает его мысли и сердце, чего он больше всего желает и ищет, в чем больше любит проводить время, и после этого скажите, насколько занимает вас, ваш ум, ваше сердце – Бог и Его блага, уготованные Им любящим Его на вечери Царства Небесного, в которое Он приглашает нас чрез ныне чтенное Евангелие? А бесконечно важны будущие блага! Не весьма ли многие из нас, если не словами, то делами говорят Господу, зовущему нас на Свою вечерю: я занят тем и тем; мне это нравится больше, чем Твоя небесная вечеря: молюся Ти, имей мя отречена. Ах! Боже мой! Как часто печаль века сего, лесть богатства и прочие похоти, входящие в наше сердце, подавляют слово о Царстве Небесном, и оно бывает бесплодно (Мк. 4, 19). Иной сидит над грудою собранного богатства, которым он услаждается, которое боготворит и коего с избытком было бы довольно для избавления от голода и холода тысячей бедных. Ему говорят: Царь Небесный зовет тебя на пир Своего Царствия, поспешай туда, пока двери не затворены; употреби часть своего богатства на помощь бедным; милостынею бедным приобретай милость Небесного Домовладыки и Судии; оставь страстную привязанность к богатству, губящую бессмертную душу навеки; не медли, жизнь коротка; может быть, даже в сию нощь душу твою истяжут от тебе; а яже уготовал еси, кому будут? (Лк. 12, 20). Но он, яко глух не слышай, говорит зовущему: молюся Ти, имей мя отречена. Завистливый, который мучится благополучием других и все чужие блага хотел бы иметь у себя, также отказывается от Небесной Вечери и говорит: молюся Ти, имей мя отречена. Преданный ненависти, гневу говорит: молюся Ти, имей мя отречена. Чревоугодник и человек развратный, имже бог чрево, и слава в студе их (Флп. 3, 19) говорят: молюся Ти, имей мя отречена. Хищник, грабитель отказываются от Небесного Царства и своими делами говорят: молюся Ти, имей мя отречена. Лицемер, обманывающий себя и людей видом благочестия и нерадящий об исправлении сердца своего, из которого исходит всякое зло, какое примечается в людях, делами своими говорит: молюся Ти, имей мя отречена. Всякий, кто живет в мире наудачу, как бы случайно, не размышляя о том, какая последняя цель его жизни на земле, а отдаваясь безотчетно потоку жизни света, общепринятым правилам, обычаям и привычкам его, говорит Иисусу Христу, зовущему его в Небесное Свое Царство: молюся Ти, имей мя отречена; словом – весь мир, во зле лежащий (1 Ин. 5, 19); по свидетельству апостола, так или иначе отказывается от Небесного Царствия. Есть немногие люди, иже не суть от мира (Ин. 17, 14), которые терпеливо идут к Небесному Отечеству, но их ненавидит мир, смотрит на них с презрением. Но что до того? Их любит Отец Небесный, Сын Его Единородный и Дух животворящий, их любят Ангелы и святые человеки – небожители.

Одумаемся, братия, что мы говорим и делаем; подумаем, отчего и из-за чего мы отказываемся. Мы отказываемся от своей вечной блаженнейшей жизни из-за праха, из-за суетных, скоропреходящих, перемешанных со скорбью и печалью удовольствий и забот здешней жизни. Выслушаем, какой приговор произнесет на нас оскорбленный нашим отречением Господь? Вот Его приговор: ни един мужей тех званных вкусит Моея вечери. Мнози бо суть звани, мало же избранных (Лк. 14, 24). Ни один из званых и отказавшихся не вкусит вечных радостей Царства Небесного и, значит, ввержен будет во тьму кромешную. Тогда рече Царь слугам: связавше ему руце и нозе, возмите его и вверзите во тьму кромешнюю: ту будет плачь и скрежет зубов (Мф. 22, 13). Но многие из нас скажут: когда же мы отказывались от этой вечери? Не были ли мы христианами; не ходили ли мы в храмы Божии; не были ли участниками таинств веры; не разделяли ли со всеми христианами надежд веры? А нам скажут: вы были христианами только по одной наружности, а не по делам; вы ходили в храмы, принимая таинства, а сердца своего не исправили; знали только свою волю и не старались испытывать, что есть воля Божия благая и угодная и совершенная (Рим. 12, 2); пред вашими глазами были заповеди Божии – и вы их не исполняли; вас звали в небесный чертог не раз, не два, а многократно – и вы отказывались. Теперь все кончено; суд на вас давно написан; примите же его от праведного Судии: идите от Мене проклятии во огнь вечный, уготованный диаволу и ангелом его (Мф. 25, 41).

Но ныне еще есть, братия, надежда удостоиться Небесной Вечери. Пока есть время, переменим жизнь; исправим свое сердце, из которого исходит всякое злое пожелание, всякая страсть, всякий грех; перестанем страстно гоняться за удовольствиями и обычаями света; вспомним слово апостола: любы мира сего вражда Богу есть, иже бо восхощет друг быти миру, враг Божий бывает (Иак. 4, 4).

Согреем свои души верою и любовью; соберем здесь запас добрых дел, как мудрые девы, шедшие на брак к Небесному Жениху, т. е. в Царство Небесное, запаслись елеем, или милостынею, и будем всегда готовы отвечать Господу не словами: имей мя отречена, а словами: идем, Господи, идем; помоги нам поспешить в небесный чертог Твой. Аминь.

Всякому известна та евангельская притча, в которой изображается судьба после смерти богатого и роскошного весельчака и нищего больного Лазаря. Особенно замечателен и назидателен разговор богатого с праотцем Авраамом, которого он увидал из ада вдали в райских селениях и вместе с ним бывшего нищего Лазаря. Вообще, много поучительного и назидательного для нас заключается в нынешнем Евангелии. Составим же, с Божию помощью, беседу на нынешнее Евангелие и извлечем из него духовную пользу для своих душ. В этом Евангелии, как в зеркале, изображается грешное человечество, особенно знатное и богатое, изобильно наделенное от Бога земными дарами; мы можем усмотреть в нем и себя самих. Слушайте. Господь говорил: Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон, и каждый день пиршествовал блистательно. В этом стихе не совсем понятны для вас слова: порфира и виссон. Порфира – это драгоценная одежда из пурпуровой, или багряной, материи, в которую обыкновенно одевались древние цари и знатные люди; виссоном называлась тоже драгоценная, золотистая одежда из тонкой и нежной пряжи, собираемой с одного индейского дерева или – как другие говорят – из перьев спряденная: с еврейского языка «вусс» значит белизна; впрочем, он был желтоватого или пурпурового цвета и был драгоценен, как золото. Значит, упоминаемый богач любил очень роскошно одеваться, задавать пиры и жить в полное свое удовольствие. Но что же тут особенно худого, – спросят современные нам роскошные весельчаки. Бог дал хорошие средства к жизни: отчего же не пожить в свое удовольствие, когда при том есть у нас и милые друзья, с которыми можно разделить время? Так думают, говорят и делают ныне весьма, весьма многие. Погоня за веселою жизнью, за пирушками, за щегольством, за роскошною обстановкою житейскою ныне в большом ходу; и для того, чтобы пожить в удовольствие, люди не пренебрегают никакими средствами: ни крупными кражами на тысячи и десятки тысяч или и целые сотни тысяч, ни убийствами, ни разными обманами и пронырствами. Братия! Cуд Божий вернее нашего; Господь Бог вправду осудил богатого сряду после смерти в огонь, в муку. Он был достоин того за свое пристрастие к роскошной и веселой жизни, за свое жестокосердие к бедному Лазарю, которого ему было бы так легко приютить, приласкать, успокоить. Таково было жестокосердие богатого, пристрастившегося к удовольствиям, что псы были ласковее к больному: потому что, приходя, облизывали струпья его; а богатый и куска бросить ему не хотел, только падающими со стола богатого крохами желал насытиться Лазарь. Но скоро ли крохами отведешь, утолишь голод? О душа человеческая, низкая! О сердце каменное, бесчувственное! Но посмотрим на наши дела: не бываем ли и мы подобны упоминаемому богачу? Бываем: и мы любим наряжаться иногда в шелк, бархат и золото, и мы, хотя не пируем блистательно всякий день, но от сластолюбия всякий день не прочь; а между тем и у нас от этих пристрастий грубеет сердце, и делается оно менее и менее чувствительным к недостаткам, скорбям, болезням и несчастиям ближних; и нами овладевает более и более преступное самолюбие, желание пожить всласть и удовольствие; все менее и менее заботит нас душа наша, созданная по образу и подобию Божию; меньше и меньше думаем и радеем оá исправлении жизни, о посечении терния страстей и злых навыков, возросших в душе, – о добрых делах, коими благоугождается Бог. Братия и сестры! В ком господствует страсть к богатству, к нарядам и наслаждениям плотским, в том не может жить христианская любовь; нельзя работать вместе Богу и мамоне (Мф. 6, 24).