Али ибн Усман аль-Худжвири - Раскрытие скрытого за завесой для сведущих в тайнах сердец

Во введении к «Кашф аль-махджуб» Худжвири сетует, что два трактата из числа его более ранних трудов были обнародованы лицами, которые утаили имя подлинного автора и выдали их за свои творения. Чтобы подобного не повторилось, он многократно включает в текст настоящей книги пассажи с упоминанием своего имени как автора труда.

В тексте «Кашф аль-махджуб» он упоминает о следующих своих трудах:

1. «Диван» («Сборник стихов»).

2. «Минхадж ад-дин» («Прямой путь веры») – трактат о суфийском учении. Включает детальное рассмотрение ахль-и суффа и полную биографию Хусейна ибн Мансура аль-Халладжа.

3. «Асрар аль-хирак ва’ль-ма‘унат» («Тайны суфийского рубища и заплатанного одеяния») – о заплатанных одеяниях суфиев.

4 «Китаб-и фана у бака» – «Книга о самоупразднённости и пребывании в Боге», составленная «из тщеславия и самонадеянности, свойственных молодости».

5 Работа, название которой не упоминается, толкующая высказывания Хусейна ибн Мансура аль-Халладжа.

6. «Китаб аль-байян ли-ахль аль-‘ийян» («Книга разъяснений о погрузившихся в суть») – о единении с Богом.

7. «Бахр аль-кулуб» («Море сердец»).

8 «Аль-ри‘аят ли-хукук Аллах» («Соблюдение должного перед Аллахом») – о Божественном единстве.

9. Трактат о вере, название которого не упоминается.

Ни один из этих трудов не сохранился.

Книга «Кашф аль-махджуб» [10] Полное название труда – «Кашф аль-махджуб ли-арбаб аль-кулуб» – «Раскрытие скрытого за завесой для постигших тайны сердец» [Хаджи Халифа, V, 215]. создана в поздние годы жизни автора, частично – в тот период, когда он жил в Лахоре. Она была написана в ответ на вопросы его друга, уроженца Худжвира Абу Саида аль-Худжвири. Цель книги – не собрать воедино изречения шейхов, а изложить целостное учение суфиев, описать и разъяснить теорию и практику суфизма.

В излагаемом материале автору свойственна позиция наставника, обращающегося с поучениями к ученику. Даже биографическая часть труда носит наставительный характер. Перед тем как изложить свою точку зрения, автор обыкновенно исследует существующие взгляды по данному вопросу и, если необходимо, критикует их.

Обсуждение мистических проблем и противоречий сопровождается многочисленными примерами, которые автор черпает из своего богатого личного опыта. В этом отношении «Кашф аль-махджуб» более интересен, чем «Рисала» Кушайри, который очень ценен как сборник высказываний, историй и определений, но суховат по изложению.

В труде Худжвири, помимо специальной терминологии, ясно ощутим специфически персидский аромат философских рассуждений.

Будучи суннитом и ханафитом, аль-Худжвири, как многие суфии до и после него, сумел увязать свои богословские взгляды с развитым мистицизмом, в котором главное место занимает достижение фана (упразднение личности в Боге), при этом он редко входит в такие подробности, которые позволили бы назвать его пантеистом.

Он всемерно сопротивляется и объявляет ересью тезис о том, что человеческая личность может быть поглощена и упразднена в бытии Божьем. Он сравнивает фана с испепелением в огне, приводящим свойства всех вещей к свойствам огня, при этом не затрагивая их сущности.

Вослед за своим духовным наставником аль-Хуттали он принимает точку зрения Джунайда, утверждавшего, что «трезвость» в мистическом смысле этого слова предпочтительнее, чем «опьянённость».

Он неустанно и настойчиво предупреждает своих читателей, что ни суфии, ни те, кто достиг высочайших степеней святости, не освобождаются от обязанности следовать религиозному закону.

В других вопросах, таких как возбуждение экстаза музыкой и пением и использование эротической символики в поэзии, его суждения менее категоричны.

Он защищает Халладжа от обвинений в магии и настаивает на том, что высказывания Халладжа лишь по видимости пантеистичны; при этом он осуждает его взгляды как ошибочные.

Ясно, что он стремится представить суфизм как подлинную интерпретацию ислама. Также очевидно, что эта интерпретация не стыкуется с излагаемым содержанием [11] Мнение автора о недостаточности лишь внешних форм религиозности предельно ярко выражено в главе 12 о паломничестве. .

Несмотря на то глубочайшее почтение, с которым он относится к Пророку, мы не можем отделить Худжвири – исходя из главных принципов его наставлений – от его современников Абу Са‘ида ибн Аби’ль-Хайра и Абдаллаха Ансари [12] Многие пассажи из «Кашф аль-махджуб» дословно приводятся в «Нафахат аль-унс» Джами, труд которого является осовремененной и расширенной версией работы Абдаллаха Ансари «Табакат аc-суфийя». .

Три этих мистика создали специфически персидскую теософию, которая во всём блеске предстает перед нами в трудах Фаридуддина Аттара и Джалалуддина Руми.

Наиболее примечательна в «Кашф аль-махджуб» глава 14, «Об учениях различных школ суфизма», в которой автор перечисляет и описывает особенности двенадцати мистических школ [13] Краткий обзор этих доктрин я сделал в статье «Старейший персидский трактат по суфизму», написанной по материалам лекций, прочитанных в Оксфорде в 1908 г. .

Насколько мне известно, Худжвири – первый, кто дал подобное описание. В более ранних трудах по суфизму упоминается только школа маламати . В более поздних работах, например в «Тазкират аль-авлия» («Жития святых» Аттара), встречаются лишь краткие отсылки к другим школам, по всей видимости, инициированные авторитетностью труда Худжвири.

Возникает вопрос: а существовали ли в действительности эти школы – или они были явлены миру из ревностного желания автора систематизировать теорию суфизма? Я не вижу веских оснований для принятия последней гипотезы, из которой следует, что автор сам придумал те высказывания, которые цитирует в тексте главы 14. Однако весьма вероятно, что при описании отдельных доктрин, каждую из которых он приписывает основателю данной школы, он зачастую выражал свою точку зрения на предмет, слишком уж усердно выискивая различия.

Существование этих школ и доктрин не кажется мне сомнительным из-за отсутствия более поздних сведений о них [14] Некоторые из двенадцати школ, упоминаемых Худжвири, позднее оформились как дервишеские братства. – наоборот, это согласуется с тем, что произошло с мутазилитами и другими мусульманскими раскольниками.

Учения обычно создавались видными шейхами, которые оформляли их в виде небольших трактатов либо довольствовались их изустной передачей своим ученикам до тех пор, пока не появлялась более глубокая доктрина, которая естественным образом заступала на место прежней. Другие школы могли принимать или отвергать её. В каких-то случаях могла возникать оппозиция, и тогда новое учение существовало лишь в рамках той школы, к которой принадлежал её автор, и имело хождение лишь среди отдельных членов данного суфийского братства.