Георгий Бреев - Псалмы. Читаем вместе

Аще не обратитеся, оружие Свое очистит, лук Свой напряже и уготова и, и в нем уготова сосуды смертныя, стрелы Своя сгараемым содела (13–14). Здесь дух, мысль псалмопевца обращается ко множеству людей, которые живут природной жизнью. По существу – на уровне животных: едят, пьют, удовлетворяют свои нужды и не стремятся иметь в себе зачатки Духа Божия. Образы у Давида чеканные: они взяты у воинов. Помню, когда я служил в армии, первой заповедью там было – держать оружие в порядке. Этому правилу во все века следовал каждый воин.

Пророк, конечно, перечисляет оружие того времени: лук, меч, стрелы, разящие наповал, ведь их наконечники пропитывали ядом. У Господа уже всё заготовлено: лук Свой напряже. И Давид предупреждает людей, которые об этом не думают. А дальше описывает состояние человека, который не старается спасти, возвысить душу, стать неуязвимым в духовном отношении – и всю энергию направляет на вражду с окружающими. Пытается причинить им ущерб и даже нанести серьёзные раны: Се боле неправдою, зачат болезнь, и роди беззаконие: ров изры, и ископа и, и падет в яму, юже содела (15–16).

Очень интересно! У нас же есть пословица: «Кто роет другому яму, сам в неё попадёт». От чего появляется желание вырыть яму ближнему? Оказывается, от неправды – и это болезнь души: се боле неправдою. Человек лжёт себе, другим, начинает верить в эту ложь, не терпит возражений. Но может опомниться: «Что же я солгал, слукавил? Господи, как стыдно!»

Псалмопевец говорит о болезни, которая зашла далеко и вызвала тяжёлые последствия: роди беззаконие. Это тоже настоящая христианская аскетика. Святые отцы уже другими словами объясняли, как приходит помысл, ум принимает его, затем соглашается сердце.

Конец человека, который связал себя неправдой, всегда один: он попадает в яму, им же вырытую. Фактически губит себя тем, что порождено его духом, деятельностью, образом мыслей, желаниями.

Обратится болезнь его на главу его, и на верх его неправда его снидет (17). То, что произошло внутри, обязательно проявляется снаружи. Голова – наш верх: мысль становится одержима, человек впадает в прелесть, высокую самооценку, гордость. У аскетов отмечено, что такого может исправить только Сам Бог. С человеческой мерой к нему уже не подойдёшь: болезнь обратилась на главу его.

Исповемся Господеви по правде Его и пою имени Господа Вышняго (18). Всё, о чём говорилось в седьмом псалме, пророк Давид приносит Богу – как исповедь: о себе, о тех состояниях, которые он пережил, когда его испытывал Господь и сам он испытывал себя, об окружающем мире – ближнем и дальнем. Каждому человеку надо читать и постигать всё это, потому что здесь – высшая правда.

В конце пророк воспевает Господа и благодарит за то, что сподобил создать такой чудесный псалом.

Этот псалом необыкновенно богат высокими чувствами и переживаниями. Дух Святой наполнил душу пророка Давида – и она вдохновилась, открылась, получила возможность удивительных прозрений.

Восьмой псалом вполне можно назвать одой.

В одах поэты прославляют великие события или отдельных царственных, именитых особ. И у пророка родились замечательные, возвышающие строки – с особым, тёплым чувством переживания Бога как самого близкого Друга: Господи, Господь наш, яко чудно имя Твое по всей земли, яко взятся великолепие Твое превыше небес (2).

Давид произносит не просто «Господь!», а «Господи!». Это душа взывает к Богу с любовью, благодарностью. Обращение повторяется: Господи, Господь наш , – и мы воспринимаем это как свидетельство избытка чувств, соединяющих пророка с Создателем.

В псалме не говорится, как чуден Господь, тут звучит иначе: яко чудно имя Твое по всей земли. Человеческий разум обязательно должен назвать, определить то, к чему обращено его внимание, мысль. Имя даёт нам возможность приблизиться к пониманию смысла, сущности того, с чем мы сталкиваемся.

Бог сотворил мир «добро зело» (Быт. 1, 31). На первых страницах Библии мы читаем, что каждый день творения завершался Божественной оценкой: это хорошо (см. Быт. 1: 10, 12 и т. д.). Всё созданное Господом имело высочайшее предназначение – и его невозможно измерить никакими сиюминутными, преходящими мерками.

В раю Господь повелел Адаму назвать растения, животных, всё творение Божие. Прозревая суть каждого, Адам давал им имена.

Благодарная душа человека ищет имя Бога, чтобы через него приблизиться к Творцу, вступить в живое общение с Ним. Но имя Божие не сравнимо ни с чем – ни в видимом, ни в невидимом мире. Оно чудно – и неизреченно.

Из Ветхого Завета нам известно: имя Божие таинственно запечатлевалось на священных одеждах и камнях. Один раз в год первосвященник входил в Святое Святых и произносил его от лица всех молящихся. Но имя Бога всё-таки оставалось недоступно для слуха людей, а тем более – для понимания.

Имея даже самые высокие способности, мы не можем дать полное определение Богу. Поэтому в Священном Писании, у богословов, святых встречается множество имён: Бог Сущий, Всемогущий, Воинств (Саваоф). Всего больше сотни.

Господа нашего Иисуса Христа древний пророк именовал Еммануил – «с нами Бог» (Ис. 7: 14), а мы называем – Словом. На первых страницах Евангелия сказано: прежде чем Пресвятая Дева зачала Спасителя, Архангел Гавриил говорил Ей: «…родишь Сына, и наречёшь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего…» (Лк. 1: 31–32).

И праведному Иосифу, когда он увидел Пречистую Деву непраздной и хотел расстаться с Ней, Архангел сказал: «…не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого; родит же Сына, и наречёшь Ему имя Иисус, ибо Он спасёт людей Своих от грехов их» (Мф. 1: 20–21).

Эти новые имена Божии открыты нам свыше – Самим Христом. А в день Крещения Господня человеку был явлен Бог Троица – Отец, Сын, Дух Святой.

Апостол Пётр стал свидетелем Преображения Спасителя. Он писал, что Господь «принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принёсся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Моё благоволение. И этот глас, принёсшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе» (2 Пет. 1: 17–18).

Когда нам даётся благодать, мы в сокровенности сердца тоже называем Бога именами, которые Дух Святой полагает в наши сердца. И через имя выражаем своё молитвенное обращение к Небесному Отцу.

Чудно имя Божие по всей земле. Земля обращена челом к небесам – и жаждет знать его. Это познание открывается всем, а не только отдельному народу или человеку. Но одним людям оно необходимо, а другие, как говорил апостол Павел, посчитали его не обязательным – и сосредоточили ум на тварном мире (см. Рим. 1: 21–24). Отказались от благодати, стали ей чужды.