Андрей Ткачев - Бремя страстей. Тайная жизнь наших душ

Если ты привык делиться, чужое не берешь, а своим делишься, значит, ты хороший человек, тебе будет везде хорошо.

Мы с вами знаем, что враждебные Церкви государственные структуры в те годы ломали духовенство именно при помощи блатных. Они сажали человека в камеру к людям без моральных принципов, чтобы они его унизили, сломали, раздавили. И многих действительно унижали и ломали.

Человек даже не предполагает, как отзовется одно его доброе дело. Оно потом будет ходить за ним действительно как тень или Ангел, осеняя его в местах его пребывания. Перед тобой пойдет, чтобы ты не споткнулся, и за тобой пойдет, чтобы тебя в спину не ударили...

В первых житиях святых, написанных о монахах, есть житие Антония Великого, написанное Афанасием Великим. Это житие было переписано с греческого языка на разные языки и попало в Западную Европу... Оно произвело в христианском мире эффект взорвавшейся бомбы. Люди, когда прочли это житие, просто опешили: неужели так можно жить? Люди затем массово пошли в Египет, Палестину, Сирию, чтобы посмотреть на монахов, которые не едят сутками, наизусть учат Священное Писание, беседуют с ангелами, которые не видят ни одного живого лица по многу лет.

Онуфрий Великий прожил 63 года в пустыне, и он за это время не видел ни человека, ни животного. Ангелы приносили ему Причастие. Мария Египетская 47 лет прожила в пустыне, ни разу не видела ни человека, ни животного. Лишь за год до смерти она увидела Зосиму, который ее причастил.

Когда люди прочли об этом, они убедились, что действительно есть такие подвижники. После этого странники возвращались к себе домой и устраивали монашеские общины по некоторому подобию жизни, хотя бы слабому, тех удивительных монахов. Люди ходили в пустыню, чтобы научиться у них вере, любви, терпению. Об этом говорится в молитве Оптинских старцев: «Научи меня молиться, верить, терпеть, прощать и любить».

В то время жил один богатый юноша. Он до тошноты пресытился «благами» роскошной жизни и предложил своему воспитателю пойти к монахам, чтобы узнать у них, в чем смысл жизни. И они отправились в путь.

Шли они долго и заблудились. У них оставался запас еды и воды, и они его экономили. Шли-шли, и вдруг поняли, что не могут они найти дорогу к этим монахам, а вода заканчивается. Воспитатель ослабел быстрее и слег. Молодой говорит ему: «Я понесу тебя». Но от этого идти стало еще тяжелее, вы сами понимаете. Потом воды совсем мало осталось, потом осталась совсем капелька. И старик сказал: «Пей сам. Я уже немолод, мне пора умирать». А молодому стало жалко своего воспитателя, которого он помнил с детства, как тот с ним играл и в

юности, и в детстве, и воспитывал его, и учил, и спутником ему везде был. И он влил эту оставшуюся воду в его уста. И вдруг говорит: «Стоп! Я понял, идем обратно!» Старик сказал: «Подожди, мы же не нашли монахов, не узнали, в чем смысл жизни». А молодой ему ответил: «Я уже все понял. Только что, когда отдал тебе последнюю воду. Смысл жизни состоит в том, чтобы отдавать последнее». Они развернулись и побрели обратно.

Действительно, все эти истории об одном: о том, что нужно жить не для себя. Как, например, любой орган в человеке живет не для себя. Глаз не для себя смотрит. Ухо не для себя слышит. Пальцы не для себя ловкие. Ноги не для себя сильные. Сердце не для себя стучит. Все работает для всех. Один за всех и все за одного.

И в человеческом обществе примерно так же все происходит. Люди специально созданы Богом, чтобы каждый умел что-то, но никто не умел всего. Чтобы пирожник нуждался в сапожнике, сапожник нуждался в аптекаре, аптекарь нуждался в детском докторе, а детский доктор нуждался в трубочисте. Чтобы каждый делал что-то, но все нуждались друг в друге.

Господь каждому дал какую-то силу и какую-то немощь. Баланс силы и слабости — это и есть человек. Он не должен быть суперменом и супергероем. Он просто не имеет права на это. Он сначала должен быть просто человеком, должен знать свои слабые и сильные стороны, он обязан знать сильные стороны других, чтобы покрывать их слабость, а силой их пользоваться в хорошем смысле.

Вот так Бог слепил человечество — это многорукое, многоголовое, многосердечное, многоглазое тело. Человечество представляет собой некоего единого Адама. Адам чрезвычайно расплодился и размножился в человеческом роде. Тот один Адам с той одной Евой, которые для всех нас являются нашими фактическими праотцами, чрезмерно расплодились и размножились в роде человеческом.

Человек даже не предполагает, как отзовется одно его доброе дело. Оно потом будет ходить за ним действительно как тень или Ангел, осеняя его в местах его пребывания. Перед тобой пойдет, чтобы ты не споткнулся, и за тобой пойдет, чтобы тебя в спину не ударили...

Гранитная скала, разбитая в пыль. И каждая пылинка — это отдельный человечек, а собранные вместе — это Адам. Все общество, все роды — целый единый Адам. И вот этот Адам таким образом сотворен Богом, чтобы все нуждались во всех, чтобы каждый имел нужду в каждом, никто бы ни над кем не превозносился, а все служили друг другу теми дарами, которые получили.

Христиане должны общаться. Времена сейчас таковы, что скажи банальность — и прослывешь пророком, настолько естественное стало непонятным. Мужья не разговаривают с женами и жены — с мужьями. Некогда. Да и не о чем (как ни жутко это звучит). Дети и родители не делятся новостями. Священники редко говорят между собой на темы молитвы, служения, заповедей. И в этом царстве увеличивающегося взаимного отчуждения и погружения в ненужность стоит сказать банальность, как она загремит громом среди ясного неба. Нужно общаться! Но общаться не в смысле «трепать языками», или «болтать о том о сем». И не в смысле «мыть кости отсутствующему ближнему». Общаться так, как написал апостол Павел евреям: «Будем внимательны друг ко другу, поощряя к любви и к добрым делам. Не будем оставлять собрания своего, как есть у некоторых обычай; но будем увещевать друг друга, и тем более, чем более усматриваете наступление дня оного» (Евр. 10,24-25).

Наблюдаем ли мы наступление оного дня? Перечтем посмертные вещания святого Нила Мироточивого. Тот говорит, что сребролюбие есть предтеча антихриста. Сребролюбие — это дух, тонко разливающийся и проникающий глубоко в помыслы. Проникнув, он формирует мировоззрение и весь образ жизни. Нет сомнения, что такая антидуховная работа кропотливо проводится во множестве душ. Ее не видно по причине грубой завесы плоти, но она обнаруживает себя в разговорах и поведении. Бояться электронных печатей просто глупо в ситуации, когда на духовном уровне печати ставятся ежедневно, а мы бесчувственны к этому. Простота быта, бескорыстие, умение отдавать и делиться — вот дети противоположного сребролюбию духа. Пока эти качества есть, можно жить. Если же исчезнут, то хлеб станет невкусен и вода перестанет утолять жажду.