Андрей Ткачев - Бремя страстей. Тайная жизнь наших душ

Нужно научиться вовремя плакать и вовремя смеяться. Нужно еще научиться не плакать тогда, когда подобает веселиться, и не смеяться тогда, когда впору плакать. То есть подобает учиться различать времена. В этих вещах опасно ошибаться. И когда грешники веселятся, святым не до смеха. А когда святые будут радоваться и веселиться, ибо мзда их многа на Небесах, тогда грешникам придет время рвать волосы на голове и посыпать голову пеплом. Проверьте себя по этому камертону.

И главное: если кто-то (может, и сам Лот!) скажет вам: «Уходи отсюда, ибо Господь обрек это место на проклятие», Боже вас сохрани счесть эти слова шуткой.

В практике верующей женщины, врача-психолога, был такой случай. В некой семье маленький ребенок, лет 5-6, начал воровать. Залезает в карманы в доме и тянет все, что в руку попадет. Беда! Оставь такого клептомана без внимания, и через небольшое время по нему тюрьма заплачет. Родители обратились к психологу. Психолог стала разбираться с ребенком при помощи сказок. Есть такая практика — терапия через сказку. «Выдумай, — говорит доктор ребенку, — и расскажи мне какую-то сказку или историю с чудесными персонажами, чтобы ты сам там был». Ребенок начал придумывать историю, в которой он то ли ежик, то ли медвежонок, и ему срочно нужно найти маму. Мама куда-то потерялась. И вот он собирается в дорогу и хочет идти за леса и за горы в поисках потерянной мамы. В этом месте маме еще ничего не ясно, а доктору ясно почти все.

«Ребенок не ваш?» — спросила осторожно наедине доктор. Мама — в обморок. «Откуда вы знаете?!» Действительно, ребенок усыновленный. Но усыновленный в столь малом возрасте, что знать ничего о своем усыновлении не может и никого, кроме нынешних папы и мамы, на их месте представить не способен. Вот тут и проявилась соль события. Сознание ребенка девственно и чисто. Он живет в семье, у него есть любящие родители. Но в душе, где-то гораздо глубже того, что мы называем сознанием, у ребенка рана. Он чувствует себя сиротой, человеком, потерявшим мать. Боль этой раны заставляет его тревожиться и искать. Искать то, чего при свете дня он никак не сможет объяснить и осмыслить, но что проявляется с помощью мифа, сказки. Итак, ребенок ищет мать, а воровство — это всего лишь этап неосознанного приготовления к путешествию, этап накопления запасов.

Можете себе представить, насколько глубоко могут быть спрятаны мотивы человеческой деятельности и как далеки они могут быть от громко декларируемых целей! Маленький человек в этом отношении ничем не отличается от взрослого человека. Он может что-то думать о себе, что-то говорить, и речи его будут свежи и невинны, как фата невесты, как свежевыпавший снег. Но действовать при этом он временами будет исходя из внутренних импульсов, прячущихся от сознания и поднимающихся из темных и непознанных душевных глубин. Вот откуда регулярное удивление общества, когда на скамье подсудимых вдруг оказывается «примерный семьянин, с отличной характеристикой с места работы». И все вздохи о гуманизме и XXI веке, о высшем образовании так печальны и бесполезны, когда люди действуют не в согласии с дипломом о высшем образовании, а согласно античным мифам, которых они, кстати, даже не читали.

Целая страна, далеко ходить не надо, на уровне деклараций изображает себя который год девочкой в лентах и бантиках, с цветными шариками в руке. А на уровне подсознания при первом же приближении там моментально испаряется девочка и появляется вурдалак.

Такая сказкотерапия, которая выявила в ребенке скрытую травму, возможна и в отношении взрослых. Надо что-то почитать, о чем-то подумать, попробовать что-то написать. Вообще если глаголы «читать» и «писать» присутствуют в жизни, то есть надежда на уменьшение зоны действия глаголов «стрелять», «стреляться» и «вешать», «вешаться». И недаром некто сказал, что, если XXI век не будет веком гуманитарным, его не будет вообще. Итак, сказкотерапия для взрослых.

Вот один факт из жизни, имевший место на неких литературных курсах. Молодой человек получает задание написать сказку или историю с выдуманными персонажами. Задачи сделать из него Андерсена не стояло. Сказки вообще тяжелее писать, чем романы. Стоит задача привести в действие скрытые механизмы его внутреннего мира, так, чтобы он сам это увидел. Молодой человек открыто заявляет, что он пацифист, борец за чистую экологию, а главные его мечты — преодолеть во всем мире детский голод и найти лекарство от рака. Что же он придумал? А придумал он историю про двух мальчиков, которые с родителями поехали в лес на пикник и в шутку убежали от них вглубь леса. А потом заблудились и пробродили в лесу до темноты. Потом мальчики вышли на широкую опушку, над которой сияла круглая луна, и стали громко кричать: «Ау!» В ответ на их крик со всех сторон на опушку вышли волки. Вышли на двух ногах, как люди, а не как животные. И одного мальчика съели сразу, а второму отгрызли руку, но он убежал. Когда он выскочил из леса, увидел огни ближней деревни. А волки его уже догоняли. Мальчик подбежал к ближайшему дому, стал стучать в него и кричать: «Впустите меня! Спасите!» Дверь открылась, а на пороге стоял волк на двух ногах, потому что они жили в этой деревне...

В этом месте хорошо было бы проснуться, вытереть пот и отдышаться. Но это был не сон, а сказочная история, придуманная пацифистом, который мечтает одолеть онкологические заболевания и детский голод. Вот так. Ни больше, ни меньше. Среди тех, кто заявляет о себе, что любит всех людей, велик процент глубоко травмированных чем-то людей, что становится очевидным после написания ими художественного текста объемом с альбомный лист.

Важно не то, что человек сказал вслух, а то, что ему снится. И не то важно, что плавает на поверхности сознания посреди обрывков газетных передовиц. Важно то, о чем думает сокровенное человеческое «я», скрытое от самого человека. Поэтому в Писании столько сказано о внутреннем человеке, о тайне сердца, о сокровенных движениях души, о смирении, наконец, потому что знающий о себе чуть больше человек гордиться уже не хочет. Отход от христианства превращает современного человека в носителя черного нутра и засахаренной фразеологии. Печаль эту нужно знать в лицо. И пусть исцеление от нее чрезвычайно тяжело (полное исцеление достижимо только при подлинной святости), все же нужно стараться быть честнее, сдержаннее и осторожнее, зная о расстоянии между тем, что вертится на языке, и тем, что копошится на дне сердца.

Писатели прошлого восторгались поездами и одновременно ужасались, видя их. Летит, коптит, режет тьму впереди фонарными огнями. А куда летит? Ты не знаешь. А все, кто сидят внутри, знают. Все они (спящие, спорящие на самые разные темы, жующие) совершают осмысленное путешествие из пункта А в пункт Б. Именно это и завораживает: осмысленное путешествие многих из одной точки в другую, совершаемое снаружи стремительно и шумно, но комфортно внутри.