Н Воейков - Церковь, Русь, и Рим

Интриги папского нунция Дурини тоже разжигали антиправославные настроения. В ответ на эту агитацию императрица велела двинуть русские войска в польскую Малороссию. На сейме 1767 г. кн. Репнин принужден был арестовать еп. Солтыка, Залусского и других фанатиков. Сейм, пораженный такой решительностью, проголосовал за просимые уступки православным и уравнение прав диссидентов с латинянами, но лишь только русские войска удалились, недовольные королевской политикой и уступками образовали в 1768 г. Барскую конфедерацию.

Договор 1768 г., заключенный с Польшей, вернее, с королем Станиславом, далеко не обладавшим действительной властью в стране, основываясь на законе сейма 1767 г., восстановил права "диссидентов". Он гарантировал неприкосновенность право-

славных и их церковных имуществ, в частности — Белорусской архиерейской кафедры и архимандрий: Слуцкой, Виленской, Минской, Пинской, Брестской, Яблочинской, Вельской и Дрогичинской. Можно себе представить, каким гонениям подвергались православные, когда в 1768 г. в Вильне оставалось всего 67 православных семей! (см. "Виленское Братство". Труды Киевской академии, сентябрь, 1899).

Уравнение прав "диссидентов" с католиками вызвало противодействие со стороны униатов. Усилились бесчинства над малороссийским населением. Пример показывали паны, фанатизированные своими духовниками. За 1768 г. в Малороссии насчитывалось 86 актов насилия над православными приходами, не считая множества единоличных истязаний и оскорблений верующих. Так, один униатский чиновник, обрезывая волосы священнику, глумился над ним, говоря: "Я теперь тебя стригу, а ты, может быть, шкуру будешь с меня лупить" ("Материалы для истории Православия в Западной Украине". Архив Юго-Западной России, т. I, II).

Насилия униатов породили в Малороссии страшную реакцию — "гайдамаков", предводимых Железняком и Гонтой. Они учинили жестокую расправу над латинянами и бунт их пришлось укрощать при помощи русских войск кн. Репнина, что тяжко отразилось на народе.

После усмирения гайдамаков снова возобновились гонения православных.

В 1769г., помимо короля, польские конфедераты предложили туркам заключить с Польшей договор, направленный против России. Султану была предложена вся Киевская область, взамен уступки Польше Смоленска, Стародуба, Чернигова и Ливонии. Туркам уступались все крестьяне "русской веры", диссиденты с их женами и детьми и имуществом (С.Соловьев, т. XXVII, с. 56).

Узнав об этом, императрица Екатерина II писала: "Смешной смысл крестовых походов не помешал польскому духовенству, под влиянием папского нунция, проповедовать крестовый поход против меня, и эти безумные самозванные конфедераты, для опустошения собственных провинций, обещанных ими Порте, одною рукою взяли крест, а другою подписали союз с турками.

Зачем? Затем, чтобы помешать четверти польского народонаселения пользоваться правами гражданства" ("Сборник Русского Исторического Общества", т. X, 1769 г'.).

Однако турки ответили одному из конфедератских вождей — Иоахиму Потоцкому — на его просьбу войск для того, чтобы выгнать из Польши русских, — что прежде поляки должны принять магометанство, а затем только турки им охотно помогут!

Русские войска начали борьбу с "конфедератами", бродившими повсюду, грабившими и без того обездоленное население. Заметим, что под влиянием Ватикана их поддерживала Франция, а Австрия Марии-Теризии давала им приют.

Наконец, внутренние смуты в Польше и победы Суворова положили конец польской независимости. Пруссия и Австрия ввели в Польшу свои войска и воспользовались русскими победами в своих интересах, за счет Речи Посполитой. Фридрих Великий присоединил к Пруссии Померанию и часть Великой Польши, а Астрия взяла искони русский край — Галицию.

Вследствие этого первого раздела Польши в 1773 г., наконец, воссоединилась с Россией Белоруссия, что вполне отвечало самым сокровенным желаниям ее несчастного населения и исторической справедливости.

Вместе с Могилевской кафедрой к России вернулись ее округа: Оршанский, Рогачевский и Мстиславский; к Псковской же епархии присоединены были: Полоцкий, Витебский и Двинский. Архиепископ Георгий Конисский громко выразил радость своих многострадальных пасомых, говоря: "Я, находясь между сим народом, нахожусь, кажется, между израильтянами, от Египта исходящими, между христианами времен Константиновых" 141 141 О гонениях униатских в Белоруссии см. книги: Бантыш-Каменский. «История о возникшей в Польше унии»; Коялович. «История воссоединения западнорусских униатов старых времен». СПб, 1873 . Многие, насильно обращенные в унию, белорусы, стали возвращаться к Православию.

Тем временем, папа Климент XIV буллой "Dominus ас RedemptorNoster" от 21 июля 1773 г. упразднил орден иезуитов вследствие непрестанных жалоб почти всех католических государей на их интриги и аморальные поступки. Французский парламент Людовика XV еще в 1764 г. обнародовал целый обвинительный акт против антихристианской деятельности иезуитов, что повлекло их изгнание из королевства. Португалия выгнала орден еще в 1759 г.; Испания — в 1764 г.; Парма — в 1768 г. Король Испании — Карл III, возмущенный жестокосердой политикой иезуитов в своих Южно-Американских владениях, изгнал их оттуда в 1767 г. по просьбе своих губернаторов и епископов, а также вождей истребляемых иезуитами индейских племен. В 1773 г. орден насчитывал около 23.000 человек.

Екатерина II, гордившаяся своим либерализмом не менее чем дружбой с Вольтером и энциклопедистами, не замедлила оказать ордену свое покровительство, следуя советам Фридриха Великого.

Прельщенная изяществом манер, светским лоском и живым умом этих культурнейших "воинов-монахов", императрица решила дать им приют в России. Делая это, она сознательно забывала о всех кознях, причиненных орденом западным православным в течение столетий их господства в Польше. Пуская иезуитов в Россию, где они вскоре избрали своего "генерала-викария", Екатерина тем самым открывала путь их антирусской и антиправославной деятельности в обеих столицах.

Вряд ли ей был известен секретный рапорт иезуита о. Фавста, папского агента при короле Станиславе Понятовском, писавшего о ней следующее: "Пока она (имп. Екатерина II) жива, все будет удаваться россиянам, и самые их ошибки будут обращаться же в пользу, а для противников — победы будут равняться поражениям. Когда же Екатерина отойдет в вечность и в ее наследнике не окажется ни ее прозорливости, ни стойкости убеждений, ни умения выбирать себе помощников, ничего такого, что нужно России, а так как возрождение Польши зависит от ошибок и заблуждений России, а благоденствие свое она может почерпнуть только в ослеплении своей вековой соперницы, то наш долг терпеливо ждать перемены и, по мере возможности, подготовлять почву к восприятию того, что пошлет нам судьба".