Коллектив авторов Религия - Наши старцы. Отеческие советы и наставления великих русских подвижников XX века

Схиархимандрит Лаврентий, в миру Лука Евсеевич Проскура, родился в 1868 году в селе Карильском близ Коропа Черниговской губернии. Родители его, Евсевий и Христина, были простые крестьяне, верующие и благочестивые люди. Семья у них была большая — семеро детей, из коих Лука был предпоследним. В раннем детстве случилась с Лукой беда: во время игры он упал и расшибся так, что получил увечье на всю жизнь — стал хромым и имел острые боли в ногах.

Отец Луки рано умер, матушка же его была немощной и часто болела, подолгу не поднималась с постели, и мальчику приходилось наравне со старшими выполнять тяжелую крестьянскую работу: он пас лошадей, смотрел за коровой, убирал в избе, пек хлеб, стирал и даже научился портняжить. Одним словом, Лука был весьма трудолюбивым и послушным ребенком. Нрава он был тихого и кроткого и более всего любил уединение и тишину.

Господь наградил его многими дарами, и самым ценным даром была вера и любовь к Богу с первых дней его жизни. Совсем маленьким Лука сам научился играть на скрипке, и часто по утрам его мелодии будили спящих обитателей дома.

Учился Лука лучше своих сверстников, и ему доверяли проводить занятия в младших классах, он же с любовию относился к порученному делу. Учащихся в то время приучали петь в церкви, и именно в храме Лука почувствовал всю красоту Божественного мироздания.

Пение в храме, богослужение, постоянная молитва очищали сердце и преображали душу. Лука быстро научился музыкальной грамоте, изучил порядок церковного богослужения и уже в двенадцать лет, с помощью приходского священника, обучал церковному пению небольшой смешанный детский хор. В четырнадцать лет он стал регентом и проводил спевки у себя дома.

С ранней юности Луку влекло к монашеской богоугодной жизни. Эта высокая духовная устремленность проявлялась во всем его облике и была благочестивым примером для окружавших его сверстников. Некоторых из них Господь также сподобил ангельского чина: монашеский постриг приняли многие девушки с клироса, которым управлял Лука, а среди юношей некоторые подвизались на Афоне.

Неподалеку от села Карильское находился мужской монастырь Рыхлы. Лука очень любил эту тихую и уединенную обитель, часто бывал в ней и имел желание там остаться, но в монастырь он ушел лишь после кончины матери, двадцати лет от роду, сыновне уважив просьбу не оставлять ее до конца земной жизни. Настоятель зачислил Луку на послушание регента монастырского хора и уставщика.

С нелицемерной любовью и страхом Божиим приступил он к послушанию.

Особое молитвенное пение, строгость соблюдения устава богослужения, чистое звучание отличали хор, которым руководил Лука. Весть о талантливом регенте вскоре дошла до Черниговского Троицкого мужского монастыря. Владыка Антоний отправляет в Рыхлы указ о переводе послушника Луки в Черниговский Троицкий монастырь регентом. Преосвященный прозрел в нем великого в будущем молитвенника. Сам Владыка Антоний был подвижником высокой духовной жизни, строго соблюдавшим иноческие обеты. Нестяжательность Владыки была особенной, «своего» он не имел: ряса у него была всегда одна, а если шили ко Дню Ангела — преподобного Антония — новую, то старую он обязательно кому-то отдавал.

После того как был отправлен указ, Владыка постоянно стал справляться, не прибыл ли Лука. Столь явная забота и святительское попечение вызвали ревность у братии и настоятеля Троицкого монастыря: «Все Лука да Лука, будто и людей больше нет!» А Владыка ответил: «Это такой Лука, что все будут спрашивать у него», — что и сбылось в свое время.

Тяжело было Луке оставлять тихое и пустынное место своего спасения, где совершенствовалась внутренняя духовная жизнь, молитвенное и живое благодатное общение с Господом.

И вот снится ему сон: храм, а на паперти храма — Лик Царицы Небесной Троицкой, Которая его благословляет. Проснулся Лука, душа его умирилась, и поутру, не медля, отправился в Троицкий Черниговский мужской монастырь. Добрался до города и сразу к Владыке Антонию: «Владыка святый, я приехал». «Хорошо, — ответил Владыка, — будешь обучать мальчиков-семинаристов».

Когда Лука вошел в храм, узнал на иконе Лик Владычицы нашей Богородицы, явленный ему в сонном видении. Упал он пред Ней на колени, прося покрыть его святым омофором и защитить от всякого зла и напастей.

В Троицком монастыре постригли Луку в мантию с именем Лаврентий. В 1895 году, двадцати семи лет, был он рукоположен во иеромонахи, позже произведен во игумена. Об этом периоде жизни преподобного Лаврентия вспоминают, что он трижды бывал на Афоне и паломничал по святым местам Иерусалима.

Внешность Батюшки была благообразная, источающая благодать, почивающую на нем. Волосы рано поседели и были белы как снег, глаза голубые. Роста он был среднего. Из-за хромоты и болезненности ног всегда ходил с палочкой, прихрамывая на правую ногу, которая была немного короче левой.

До 1933 года отец Лаврентий несколько раз приезжал в родное село Карильское и служил в храме Литургию. Вспоминали: был двунадесятый праздник, Батюшка вернулся со службы весь взмокший; переодеваясь, сказал: «Вам трудно на земле работать, а нам трудно молиться за всех». Сельских девушек строго наставлял: «Замуж выходить только венчанными и обязательно соблюдать постные дни». Если в ком-то из них прозревал подлинное влечение к духовной жизни и монашеству, заботился как чадолюбивый отец: укреплял в вере, научал молитве, прививал любовь к церковному пению и так пополнял стадо Христово «молодыми овцами». Многих тайно одевал в подрясники и вручал четки, имея на то благословение Владыки Пахомия (Кедрова) и Владыки Бориса (Вика).

В 1930 году храмы повсеместно стали закрывать, монастыри разоряли, а монахов изгоняли из обителей. Закрыли и Троицкий монастырь. Некоторое время батюшка Лаврентий жил у богобоязненной и благочестивой вдовы Елены, в маленьком домике, расположенном в глубине огромного сада. По свидетельству монахини Евлампии, близкой духовной дочери Старца, Преподобный в то время усилил пост и молитву; молился он за весь мир, за души христианские и за своих рассеянных чад. Попасть к Старцу тогда было почти невозможно, он редко кого принимал, только при крайней необходимости, всегда зная наперед, кто с чем приходил под окна его маленькой келии и в чем нужда у просящего.

Перед самым закрытием монастыря отец Лаврентий предупреждал: «Храните церковные книги, они еще нужны будут. Еще будут и монастыри, и архиереи, и все нужно будет, — и строго добавлял: — За то, что все делается не по закону, да в церковные праздники, то все стрясется и сгорит, а потом вновь откроют монастыри, и люди будут каяться и молиться, и Господь, по Своей милости, даст немного времени, чтобы пополнить спасающимися число свидетелей Божиих, разоренное отпадением части ангелов». Задолго до начала Второй мировой войны Батюшка говорил, что грядут страшные бедствия и предстоят страшные испытания для всех людей, молился и плакал, что много крови прольется.