И. Сурский - Отец Иоанн Кронштадтский

Пребывание в доме Дюгамель было особенно приятно отцу Иоанну тем, что здесь его никто не беспокоил, а каждый из нас старался предоставить ему покой и отдых. И сам он это хорошо понимал и ценил настроение окружающих и потому очень любил пребывание в доме Марии Павловны (как звал он Дюгамель). Пребывание отца Иоанна в ее доме продолжалось не более двух часов.

М. П. Дюгамель скончалась 10 сентября 1907 года на 94-м году жизни. И замечательно: день ее смерти совпал со временем проезда через Москву отца Иоанна, возвращавшегося тогда из поездки в Астрахань. Узнав о кончине Марии Павловны, отец Иоанн тотчас приехал поклониться ее праху и отслужил по ней парастас (заупокойную всенощную).

Мне неоднократно приходилось быть очевидцем изгнания бесов по молитвам отца Иоанна. Далее, по его молитвам у престарелой глухой няни, служившей у одной княгини, восстановился слух. Что касается его прозорливости, то у меня запечатлелся нижеследующий случай.

Отец Иоанн ежегодно посещал благочестивую семью Энгель. В той комнате, где обычно отец Иоанн служил молебен, стоял орган с крупной надписью латинскими золотыми буквами: “Soli Dei Gloria”, что в переводе на русский язык значит: “Одному Богу слава”. Никогда раньше отец Иоанн во время посещения Энгель не обращал внимания на этот инструмент. В одно из таких посещений Энгель пригласил к себе на квартиру своего начальника Г., который никогда ранее не видел отца Иоанна и очень желал принять его благословение. Г., придя к Энгелю, прошел в гостиную и, в ожидании с другими гостями, между прочим обратил внимание на орган и вышеупомянутую латинскую надпись на нем, причем добавил, что наверное отец Иоанн при всей своей начитанности не поймет смысла этой надписи. Никто из нас не обратил внимания на это замечание Г. Вскоре приехал отец Иоанн. Всегдашней быстрой походкой прошел он в гостиную и, быстро подойдя к органу, вслух прочел слова: “Soli Dei Gloria”, перевел на русский язык: “Одному Богу слава” и, быстро же повернувшись к Г., поздоровался с ним первым. Мы, все присутствовавшие, прямо оцепенели при этом. Сам Г. очень растерялся и, сильно сконфуженный, начал целовать руку отца Иоанна.

Отец Иоанн удивительно хорошо сохранился: на вид ему никак нельзя было дать более 50 лет, тогда как возраст его в то время уже приближался к 70 годам. Так он был свеж и моложав. Замечательна еще особенность: сколько я ни видел фотографических снимков отца Иоанна лучших фотографов, он мало был похож на них: в его лице или облике было что-то неуловимое для фотографического снимка.

Отец Иоанн всегда очень ценил и понимал тех лиц, которые и к нему питали особое сердечное уважение и любовь.

Лично для себя отец Иоанн не жил, и вся его жизнь, даже по мимолетным наблюдениям ее, была сплошным подвигом, особенно редким в наш век грубого эгоизма и материализма.

Нужно твердо верить и помнить, что отец Иоанн остался прежним, только незримым для нас, заступником и молитвенником перед Богом там, за рубежом его земной жизни.

И. Ястребов».

Рассказ начальника Киевской телефонной сети и начальника Телеграфной конторы на Крещатике, действительного статского советника Леонида Леонидовича Огурцова

«В Киеве, в Липках, в собственном доме проживала графиня Орлова-Давыдова, урожденная Арсеньева. Она была душевно больна. На семейном совете было решено пригласить отца Иоанна Кронштадтского. За ним поехал брат графини Арсеньев 375.

В это время я получил от генерала от инфантерии Богдановича, члена Совета Министерства внутренних дел письмо следующего содержания: “Такого-то числа по Юго-Западным дорогам приедет в Киев отец Иоанн Кронштадтский. Прошу встретить его и быть в его распоряжении. Я предупредил отца Иоанна, что вы его встретите на вокзале”.

Я сообщил об этом начальнику почтово-телеграфного округа Бобырю и его жене.

В назначенный день мы прибыли на вокзал и вместе с начальником движения Юго-Западных дорог отправились на станцию Боярка навстречу отцу Иоанну. Мы прибыли в Боярку до прихода поезда. Когда поезд подошел, мы постучались в вагон. Арсеньев нас впустил.

Меня поразили лучезарные глаза отца Иоанна. Он спросил меня, где он будет служить, и обещал госпоже Бобырь отслужить у них молебен.

На Киевском вокзале встретил его генерал-губернатор. Вагон отца Иоанна остановили против Царских комнат, через один путь. При выходе отца Иоанна народ бросился за благословением и чуть не сбил с ног генерал-губернатора, и только благодаря усилиям полиции удалось провести отца Иоанна в Царские комнаты.

С вокзала отец Иоанн с генерал-губернатором поехал в его дворец. Оттуда отправился за благословением к митрополиту Иоанникию.

Митрополит извинился, что по случаю болезни не может принять отца Иоанна и через келейника разрешил ему служить только в домовых церквах. Поэтому отец Иоанн служил в Общине Великой Княгини, жены Великого Князя Николая Николаевича Старшего 376.

После обедни в Общине отцу Иоанну был вручен пакет с деньгами. Не распечатывая конверта, он передал его тут же стоявшей молодой девушке.

Та смутилась и сказала: “Я пришла за благословением к вам, а не за деньгами”. На это отец Иоанн ответил: “Возьми, тебе это скоро пригодится”. И действительно, она вскоре объявлена была невестой, и деньги ей весьма пригодились.

Затем, получив от одной госпожи пакет с деньгами, отец Иоанн передал его находившейся тут же женщине. Барыня ужаснулась и воскликнула: “Отец Иоанн! Ведь там большая сумма!” На это он ответил: “Ты дала мне, а я даю, кому хочу. Если тебе жалко, возьми твой пакет обратно и уходи!” Та рассыпалась в извинениях.

Приставу Дворцовой части, который провожал отца Иоанна по городу, он подарил 100 рублей, на которые пристав купил лампаду и повесил ее перед образом в своей канцелярии. Еврейской общине отец Иоанн подарил 100 рублей.

Профессор Сикорский после отъезда отца Иоанна написал брошюру о его пребывании в Киеве 377.

При посещении отцом Иоанном домов был такой порядок: карета въезжала в ворота, которые закрывались, и проникнуть к отцу Иоанну было невозможно. Матери с детьми, чтобы попасть к отцу Иоанну, клали детей через резные ворота во двор и только благодаря этому получали возможность войти.

В течение дня отец Иоанн служил молебен у Федора Артемьевича Терещенко.

Лучезарные глаза отца Иоанна проникали в самое сердце. Я бывал в Сергиевой Лавре, в Воронеже, у мощей святителя Митрофана, в Софийском соборе в Киеве — служение отца Иоанна сильно отличалось от того, что я привык слышать; он дерзновенно, с глубокой верой обращался к Богу, слова молитвы произносил с настойчивой экспрессией.