Архимандрит Амвросий Погодин - Святой Марк Эфесский и Флорентийская Уния

Со смертью Патріарха, какъ говоритъ Сиропулъ, Императоръ остался одинъ въ управленіи Православной Церковью, и все дальнѣйшее всецѣло взялъ въ свои руки.

Послѣ торжественныхъ похоронъ Патріарха, похороненнаго въ храмѣ Санта Маріа Новелла во Флоренціи, греки извѣстили Папу, что желаютъ какъ можно скорѣе закончить дѣло Уніи, такъ какъ они не могутъ долго оставаться безъ Патріарха. Папа вызвалъ къ себѣ трехъ митрополитовъ: Никейскаго, Кіевскаго и Мителенскаго и просилъ ихъ, поскольку греки и латиняне нынѣ находятся въ согласіи въ догматическомъ вопросѣ, именно — въ вопросѣ “Filioque”, придти къ соглашенію и по другимъ пунктамъ. На это митрополиты отвѣтили, что они не уполномочены дать оффиціальный отвѣтъ, но личное ихъ мнѣніе таково: “У насъ съ временъ Отцевъ употребляется квасный хлѣбъ для Евхаристіи, а у васъ — безквасный хлѣбъ, но оба обычая въ равной мѣрѣ хороши. Чистилище не является вопросомъ, который явился причиной раскола, и, слѣдовательно, можно будетъ обсудить сей вопросъ уже послѣ заключенія Уніи. Послѣ заключенія Уніи, папа сохранитъ свой приматъ настолько, насколько это явится законнымъ ему сіе приписывать. Въ нашемъ Сѵмволѣ мы не сдѣлаемъ прибавленія, но мы согласимся на то, чтобы въ вашихъ церквахъ вы его сохранили. Мы признаемъ также, что принужденные необходимостью, по причинѣ ересей, вы чрезъ это прибавленіе объяснили болѣе нагляднымъ способомъ, то, что заключается въ Сѵмволѣ Вѣры, не, собственно говоря, прибавленіемъ, но только благочестивымъ разъясненіемъ, введеннымъ въ Сѵмволъ. Два Сѵмвола (вашъ и нашъ) — хороши и имѣютъ тотъ же смыслъ. Наконецъ, мы допускаемъ, что освященіе Свв. Даровъ происходитъ чрезъ произношеніе словъ Господа нашего, хотя затѣмъ мы и молимъ Духа Святаго, чтобы хлѣбъ и вино стали Тѣломъ и Кровію Христа” 9).

Хотя въ этихъ словахъ и такъ уже находился, можно сказать, отказъ отъ всего того, за что такъ пламенно и столь долгое время боролся св. Маркъ Ефесскій, хотя греки и сдѣлали большую уступку въ ущербъ православному ученію, однако, и это не удовлетворило Ватиканъ, который требовалъ того, что называется “безусловная капитуляція” со стороны Православной Церкви. Выслушавъ отвѣтъ митрополитовъ, Папа потребовалъ оффиціальнаго (хотя и отвѣтъ митрополитовъ, въ сущности, былъ оффиціальнымъ) и болѣе точнаго (т. е. болѣе латинизированнаго) отвѣта грековъ.

13-го іюня Императоръ собралъ у себя всѣхъ грековъ для обсужденія пунктовъ, поставленныхъ Папой, но греки не могли выработать оффиціальнаго отвѣта и не хотѣли безоговорочно принимать всѣ латинскіе пункты.

На слѣдующій день Императоръ, его братъ Димитрій и нѣсколько митрополитовъ явились къ Папѣ и заявили, что греки не могутъ придти къ соглашенію съ латинянами по вопросу чистилища. Въ отвѣтъ на это, Папа имъ направилъ прежній докладъ латинянъ о чистилищѣ (и который, кстати, такъ блестяще былъ опровергнутъ трудами св. Марка Ефесскаго въ свое время въ Феррарѣ). Послѣ сего Папа представилъ грекамъ хартулу (Chartula), которая заключала пункты, которые грекамъ надлежало принять, если они желаютъ Уніи съ Римомъ. Въ то же самое время онъ уполномочилъ фра Іоанна Рагусскаго и Торквемаду выступить передъ греками съ пояснительными рѣчами. “Chartula” заключала два предмета: приматъ папы и литургическій вопросъ, т. е. выясненіе вопроса объ освященіи Свв. Даровъ и надо ли употреблять квасный или безквасный хлѣбъ для Евхаристической Жертвы.

Говоря о приматѣ папы, Хартула заключала въ себѣ слѣдующія слова которыя должны были быть внесенными въ Соборное опредѣленіе (Актъ) Уніи: “Item similiter diffinimus sanctam Sedem apostolicam et Romanum pontificem successorem (esse beati) Petri et vicarium Jesu Christi, totius Ecclesiæ caput, omnium christianorum Patrem et magistrum, et in universum orbem terrarum tenere primatum, atque eidem Sedi et Romano pontifici in beato principe apostolorum pascendi, convocandi, regendi et gubernandi universalem Ecclesiam plenam potestatem esse traditam” 10) (т. e. “Затѣмъ также мы опредѣляемъ, что Святой Апостолическій престолъ и Римскій Понтифій является Наслѣдникомъ Блаженнаго Петра и Викаріемъ Іисуса Христа, Главой всей Церкви, Отцемъ и Учителемъ всѣхъ христіанъ, и имѣетъ приматъ на всемъ земномъ шарѣ, и этому Престолу и Римскому Понтифію, въ лицѣ Блаженнаго Князя Апостоловъ, передана полная власть пасти, созывать (Соборы), царствовать и управлять всей Церковью”).

Относительно Евхаристіи “Хартула” заключала слѣдующіе пункты: 1. нѣтъ различія, на чемъ совершается Евхаристія — на квасномъ или безквасномъ хлѣбѣ. 2. пресуществленіе Святыхъ Даровъ происходитъ исключительно въ тотъ моментъ, когда священникъ произноситъ евхаристическія слова Спасителя. Въ своей рѣчи Торквемада, однако, подчеркнулъ, что безквасный хлѣбъ лучше соотвѣтствуетъ Евхаристіи и что только слова Спасителя имѣютъ освящательную силу для Св. Даровъ.

Засѣданіе закончилось рѣчью Папы, который обвинилъ грековъ въ томъ, что они освящаютъ Св. Дары не словами Спасителя, а иными словами, и призвалъ грековъ принять “Хартулу” такъ, какъ она есть. “Чтобы заключить Унію”, закончилъ свою рѣчь Папа, — “необходимо опредѣлить 4 пункта: объ исхожденіи Духа Святаго, о безквасномъ и квасномъ хлѣбѣ, о приматѣ Римскаго Понтифія и о вопросѣ чистилища. Нѣтъ сомнѣнія, можно было бы воздержаться отъ того, чтобы говорить въ болѣе спеціальныхъ терминахъ о прибавленіи “Filioque”, и ограничиться опредѣленіемъ догмата, но поскольку въ теченіе дебатовъ, вы часто объявляли, что Римская Церковь была отлучена по причинѣ этого прибавленія, надобно (въ Актѣ Уніи) упомянуть и этотъ вопросъ и сказать, что это прибавленіе всегда было законнымъ. Поэтому соблаговолите, братіе, принять эту “Хартулу”, которая уже была передана епископамъ Кіевскому, Никейскому и Мителенскому” 11).

Папа расчитывалъ, что греки примутъ эту “Хартулу” безоговорочно, но даже, именно, самъ Императоръ, настолько былъ оскорбленъ этимъ небывалымъ униженіемъ Православной Церкви въ терминологіи примата папы, требованіемъ признанія за прошлое время законности “Filioque” и неуважительнымъ отзывомъ о православной Литургіи, что желалъ немедленно прервать всѣ переговоры съ Папой и обратился къ нему съ просьбой принять мѣры къ отъѣзду грековъ. Но Папа, уже хорошо узнавшій, что этимъ вспышкамъ негодованія и рѣшительности Императора не надо придавать большого значенія, заявилъ, что сначала надо заключить Унію, а тогда уже уѣзжать, тѣмъ болѣе, что мѣры къ отъѣзду грековъ изъ Флоренціи онъ уже предпринялъ. Послѣ сего Папа уклонился отъ личнаго участія въ переговорахъ, поручивъ ихъ вести кардиналу Цезарини, вѣроятно, какъ опытному дипломату.

Императоръ бросался изъ крайности въ крайность. Отъ проявленной имъ рѣшительности бросить дальнѣйшіе переговоры и съ честью вернуться въ Константинополь не осталось и слѣда, и теперь, по уговорамъ кардинала Цезарини и, особенно, сторонниковъ Уніи изъ среды греческихъ іерарховъ, онъ рѣшилъ принять пункты “Хартулы” и немедленно заключить Унію. Но былъ одинъ іерархъ, знаменитый и святой, іерархъ, котораго Императоръ очень уважалъ, какъ и его покойный отецъ — императоръ Мануилъ, іерархъ, который рѣшительно былъ противъ Уніи, одинъ единственный, но гласъ котораго въ это страшное время былъ “гласомъ вопіющаго въ пустыни”; этотъ іерархъ былъ св. Маркъ Ефесскій. Этотъ іерархъ былъ одинъ въ своей борьбѣ, какъ онъ съ печалью замѣчаетъ: “Я видѣлъ, что они лихорадочно стремятся къ заключенію Уніи, и что тѣ, которые были со мною раньше, теперь находятся съ ними” 12). Онъ не могъ удержать срывающейся лавины.