Лев Лебедев - Великороссия: жизненный путь

Поистине демоническое лукавство «Библейского общества», в том числе и Российского, состояло как раз в том, чтобы по возможности каждому дать в руки Библию для индивидуального пользования (читай и понимай, как хочешь!). Великороссийскому «образованному» обществу это очень импонировало (как же — мы ведь «культурные»!). Но кроме того, во всём этом деле пряталось и другое — обыкновенное кощунство над Библией! Продаваемая по ничтожной цене, или даром даваемая каждому, кому попало, Библия, распространяемая по России энтузиастами — «книгоношами», заходившими в самые глухие углы и веси, стала во множестве обнаруживаться брошенной в самых непотребных местах — в кабаках, шинках, борделях, на мусорных свалках. Такого на Руси никогда не бывало! Брошенный «пред свиньями» «жемчуг» Слова Божия — это стало знамением времени.

Ученики прежних русских масонов Лопухина, Новикова, Кошелева и других кн. Голицын, А. Ф. Лабзин (издатель «Сионского вестника», впоследствии запрещённого), В. М. Попов стали ведущими деятелями «Библейского общества», посещая одновременно изуверские радения секты Татариновой. Немудрено, что в этом «обществе» открыто велись разговоры о том, что оно «сорвёт» с Православной Церкви «обветшавшие пелены», «разоблачит» её заблуждения, оживотворит «истинную веру» и т.п. Такие разговоры не были известны Государю, не велись в присутствии Филарета. Последний принял деятельное участие в «Библейском обществе» только в связи с увлекавшим его вопросом о переводе Библии на современный русский язык. Филарет искренне полагал, что такой перевод нужен, но не для церковного, богослужебного употребления, где вечно должен сохраняться только церковно-славянский язык, а для домашнего чтения. Всё же это была уступка обмірщённому сознанию, т.к. любой грамотный человек не только тогда, но даже и теперь, может без особого труда в течение очень небольшого времени (двух-трех месяцев, а то и недель) овладеть церковно-славянским в такой мере, какая вполне достаточна для понимания. Филарет здесь, конечно, поддался настроениям в некоторых кругах «образованной общественности», некоему «духу времени». Но будучи всё же глубоко православным и церковным человеком, Филарет приложил все усилия к тому, чтобы русский перевод Библии был сделан не так, как хотели английские и русские масоны. Последние настаивали на переводе Ветхого Завета с поздних (после Распятия и Воскресения Христова сделанных) еврейских талмудических текстов, где важнейшие пророчества о Мессии, о Христе были умышленно искажены талмудистами. Филарет настоял, чтобы к делу перевода был привлечён текст Септуагинты, — древнего (до Рождества Христова) перевода с древнееврейского на греческий, сделанного «70-ю толковниками» (переводчиками) ещё при Птолемее Египетском, с которого всегда делались переводы и на церковно-славянский язык, а также некоторые иные тексты (латинская Вульгата и другие). В итоге впервые в 1858 г. вышел перевод всего Священного Писания на русском языке, сделанный, в отличие от переводов на иные европейские современные языки, довольно удачно. Он стал основой «Синодального издания» Библии на русском языке, которое воспроизводится и поныне как православными, так и протестантами и сектантами (баптистами, например). Но это дело, как и вся деятельность «Библейского общества» вызвало большие споры и справедливые возмущения. Тогда ещё российская «общественность» не была так единодушна в отступничестве, как позднее. Уже при Александре I, как мы помним, было покончено с легальным масонством и «мистицизмом». Подвергся определённой опале и Митрополит Филарет. С 1824 г. его положение сильно пошатнулось. Его не без оснований критиковали не только за участие в «Библейском обществе», но и за написанные им Катехизисы (Пространный и Краткий), где содержались некоторые неточности и не вполне православные суждения, а цитаты из Библии были даны в русском переводе. Митрополит Филарет со смирением смог преодолеть и свои ошибки, и нападки противников. В 1839 г. были напечатаны его Катехизисы, исправленные автором, с цитатами на церковно-славянском. До сих пор они являются классическими, основополагающими пособиями для начального ознакомления с истинами Православной Веры, хотя содержат некоторые черты западной схоластики, нуждающиеся в коррекции. После его решительного выступления против «декабристов» и быстрых мер по успокоению народа, т.е. после 1825 г., влияние владыки Филарета восстанавливается. Он один явился целой эпохой Великороссийской жизни! Он много писал. Самые известные его сочинения: «Начертание Церковно-Библейской истории», «Записки на книгу Бытия», «Разговоры между испытующим и уверенным о православии восточной греко-российской Церкви» возымели очень большое положительное воздействие на умы. Его сборник «Слова и речи» был тогда же переведён на иностранные языки. Сборник резолюций митрополита Филарета — по сей день прекрасное пособие канонического руководства церковной жизнью. Известна своеобразная добрая поэтическая «дуэль» Филарета и А. С. Пушкина. Пушкин написал грустное стихотворение «Дар напрасный, дар случайный, жизнь, зачем ты мне дана?..» Филарет опубликовал своё ответное стихотворение «Не напрасно, не случайно жизнь от Бога мне дана...», которое произвело на Пушкина огромное впечатление. С восторгом он писал графине Хитрово, что в ответ на свои «скептические куплеты» получил столь замечательные стихи такого великого человека, и ответил ему стихами «Во дни забав иль праздной скуки...», где признался, что своей «струны лукавой» невольно звон он прерывал, когда слышал «голос величавый» святителя Филарета, и что ныне он, Пушкин, «внемлет арфе Серафима (Филарета) «в священном ужасе». Так свободно, ненавязчиво совершалось труднодостижимое — сближение Православной Церкви и Веры с запутавшимся вконец российским «интеллигентным обществом». Велико значение Митрополита Филарета в государственной жизни. Ныне мало кто помнит (не учили в школе!), что знаменитый манифест 1861 г. об освобождении крестьян от крепостного права был по поручению Александра II написан никем иным, как владыкой Филаретом! Когда он скончался, И. С. Аксаков в особой речи воскликнул: «Обвалилась громада славы, которою красовалась Церковь и утешался народ!» И это было истинно так!

Филарет сделал очень много для развития и устроения российского монашества, улучшения церковной жизни и положения духовенства. При Николае I начинается вновь возрождение многих древних монастырей и создание новых, причём обителям и мірским приходам вновь даются земли в пользование, хотя и без крестьян. В этих делах был единодушен почти весь российский епископат. Святитель Филарет (Амфитеатров, 1779-1857 г.г.), будучи сам смиренным и глубоким молитвенником безсребренником, очень способствовал устройству монашеской жизни, особенно в Малороссии, в Киево-Печерской Лавре и множестве иных старых и вновь возникавших монастырей, оставил после себя ценные духовные сочинения, пользовался всеобщим уважением. Филарет (Гумилевский, 1805-1866 г.г.) прославился тем же, но особенно своими фундаментальными сочинениями. Его «История Русской Церкви», «Православное догматическое богословие», «Историческое учение об отцах Церкви», «Русские святые» — до сих пор классические произведения, без которых немыслимо образование. В этих трудах «умовое» академически-школьное «научное» богословие сочетается с исконным православным мышлением, подкреплённым как бы изнутри «духом и силой» личного молитвенного подвига этого замечательного писателя. Немного иначе выглядит творчество иного святителя — митрополита Московского (с 1879 г.) Макария (Булгакова, 1816-1832 г.г.). Он не столько подвижник и молитвенник, сколько учёный-богослов и историк, хотя и личная его христианская жизнь на достаточной высоте! Им создано множество ценнейших произведений, из которых важнейшие — это «Догматическое богословие» (объёмное, фундаментальное сочинение, служащее и ныне как бы базой, или отправной точкой развития православной догматики) и «История Русской Церкви» в 13-ти томах (!). Это поистине огромное сочинение. Автора можно упрекнуть в ряде ошибок, в оценках некоторых событий и лиц, в некоторой компилятивности и эклектичности, но богатство тщательно собранного им исторического материала так велико, что без этого сочинения, уже не может обойтись не один историк России!