Будда Шакьямуни - Собрание палийских джатак

Но всё же, государь, ты должен считать и щедрость, и духовный подвиг деяниями, достойными великих людей, а потому будь усерден и в том, и в другом: приноси дары и блюди обеты". Такое наставление дал Магхаван царю Видехи и отправился к себе на небеса.

"Где ты пропадал, государь? Мы не видели тебя", – спросили Шакру небожители, когда он вернулся в обитель Тридцати Трёх. "Царь Ними в Митхиле никак не мог разрешить своего сомнения, собратья, – ответил Шакра. – Я побывал у него и ответил на его вопрос". И он подробно рассказал богам, о чём размышлял царь Ними и как он сам своим рассказом рассеял сомнения царя, а затем небесный владыка воздал Ними достойную хвалу. Внимая этой хвале, небожители захотели сами повидать царя Ними. "Государь! – обратились они к Шакре. – Царь Ними – наш общий учитель. Все мы очутились здесь и наслаждаемся божественными усладами лишь потому, что последовали его наставлениям. Своим благоденствием мы обязаны ему. Мы хотим повидать его. Пригласи его к нам, государь, и познакомь нас с ним". – "Хорошо", – пообещал Шакра. Призвав к себе колесничего Матали, он сказал: "Любезный Матали! Поезжай в Митхилу на божественной колеснице Вайджаянте и привези к нам царя Ними". – "Будет исполнено", – и Матали на колеснице отправился в путь. Пока Шакра беседовал с небожителями, пока отдавал приказ Матали, пока тот готовил колесницу в дорогу, прошло по человеческому счёту времени около месяца. Наступило полнолуние. Царь Ними отмечал упосатху. Открыв восточное окно, он сидел на верхнем ярусе своего дворца в окружении сонма советников и размышлял о добродетели. Взошла луна, и одновременно с нею показалась на небе колесница Матали. Люди после ужина сидели у дверей домов за приятной беседой; глядя вверх, они говорили: "Ого! Сегодня на небе целых две луны!" Но колесница быстро приближалась, и скоро стало видно, что это – не луна. Вот уже можно было различить её саму, возничего Матали и тысячу запряженных рысаков. "Любопытно, к кому же это приехала колесница богов? – спросили себя люди. – Да к кому же, как не к нашему праведному царю! Конечно, это колесница Вайджаянта. Шакра прислал её за государем Митхилы – ведь только он один достоин такой чести!" И они воскликнули:

"Диво дивное случилось, мы трепещем от восторга!

К славному царю Видехи боги вестника прислали!"

Тем часом Матали вихрем примчался к дворцу, развернул колесницу и остановил её так, что задок оказался как раз напротив восточного окна дворца. Затем он спустил подножку и пригласил царя Ними взойти:

"О лучший из царей, страны опора!

Тридцать Три бога на вершине Меру

И Шакра, их великий предводитель,

С тобой желают ныне повидаться.

В божественном чертоге ждут тебя.

Взойди на колесницу и поедем".

"Ну что же, – подумал царь. – Посмотрю на мир богов – ведь я его никогда не видел. К тому же, Матали мне дорогой всё объяснит. Пожалуй, поеду!" И он обратился к своим слугам и горожанам: "Я уезжаю ненадолго, а вы без меня не забывайте приносить дары и свершать иные благие дела". С этими словами царь взошёл на колесницу. "Какой дорогой везти тебя, царь? – спросил его Матали. – Ехать ли мне мимо праведников или мимо грешников?" – "Я никогда не видел ни адов, ни небесных обителей, а посмотреть стоит на всё", – решил царь и ответил: "Провези меня обоими путями". – "Но каким из них ехать мне сначала? Я же не могу поехать сразу по двум дорогам!" – "Сначала, Матали, я хочу посмотреть, как казнятся грешники, посетить их скорбную юдоль, ибо в мир богов ты всё равно привезёшь меня в конце пути", – ответил Ними. И Матали направил колесницу к реке Вайтарани.

Узрел царь Ними адскую реку

Вайтарани, откуда нет спасенья,

Что щёлочи полна, кипит, дымится

И извергает гибельное пламя.

Никто её не создавал – она

Порождена была самим злодейством.

Там с палицами, копьями, мечами

Кромешники по берегам стояли.

Кололи, резали, секли, рубили

Они попавших в адские пределы.

А грешники от муки нестерпимой

В Вайтарани искали облегченья,

Бросались вниз, в колючую осоку

С торчащими кинжалами-шипами,

И, напоровшись на шипы, висели

Тысячелетия. Потом срывались ниже

И падали, не в силах удержаться,

На лес железных кольев раскалённых.

Века они пеклись на этих кольях,

Насаженные, словно дичь на вертел.

Дымились колья, и тела дымились.

А ниже – новая и горше мука:

Растут там листья лотосов железных;

Края у них отточены, как бритвы.

На них сползали мученики с кольев,

Им острые края кромсали тело.

Когда же в щёлочь грешники ныряли,

То дым валил от изъязвлённой плоти.

Внизу река утыкана мечами.

"Быть может, под водой немного легче?" –

Так думали они и вглубь ныряли,

Но там мечи им рассекали члены.

Не в силах грешники терпеть такие муки,

И стон в аду не умолкает.

То вниз несёт Вайтарани их по теченью,

А то обратно возвращает.

По берегам их бесы караулят,

Остроги мечут, колют, словно рыбу,

Вытаскивают из реки баграми,

Распяливают на железных досках

И в глотки тычут булавой железной, –

И снова слышен стон, рождённый болью.

Царь Ними в потрясении великом спросил:

"Возничий, что они свершили?

Поистине ужасны эти муки!"

И небожитель Матали ответил

(Ему дела всех грешников известны,

Царю сказал он истинную правду):

"Кто силой злоупотреблял при жизни,

Кто оскорблял и мучил беззащитных,

Теперь казнятся за свои злодейства

В Вайтарани, откуда нет спасенья".

Сказав так, дальше Матали поехал.

А там, где он остановился снова,

От псов спасались великаны бегством.

Им раскалённая земля сжигала ноги,

А псы их нагоняли в лютой злобе

(Они слонам не уступали ростом),

Вгрызались на бегу в живое тело

И великанов на землю валили.

Кричали великаны страшным криком,

Но звери беспощадно их терзали

И до костей обгладывали мясо.

Затем слетались коршуны к останкам

Железноклювые, с телегу ростом,

Дрались над великаньими костями,

Их долотами-клювами долбили

И костный мозг высасывали жадно.

Там тучи воронья кругом клубились,

Что страшны видом, беспощадны нравом, –

На всех бросаются, кого заметят.

Царь ужаснулся и спросил возницу:

"Мне жутко видеть это, колесничий.

За что им суждены такие муки?"

"Они сквалыгами при жизни были,

Отказывались помогать монахам".

"А эти кто? Тела огнём объяты,

Бегут – а бесы поспешают следом,

Держа в руках железные дубины,

И лупят их дубинами по бёдрам,

Сбивают с ног, мочалят спины, руки

И превращают их в мешок с костями?"

"Злодеями они при жизни были,

Мужчин и женщин мучили безвинных".

"Скажи мне, Матали, кто эти люди?

Их бесы обступили полукругом,