Константин Пархоменко - Можно ли дружить с неверующими?

А старец о. Алексий Мечев давал по этому поводу такие указания: «Господь сталкивает нас с людьми не напрасно. Мы вот все относимся к людям, встречающимся с нами в жизни, равнодушно, без внимания, а между тем Господь приводит к тебе человека, чтобы ты дал ему, чего у него нет. Помог бы ему не только материально, но и духовно: научил любви, смирению, кротости, словом, привлек ко Христу своим примером. Если ты ему откажешь, ни в чем не послужишь, то помни, что он все-таки не будет лишен этого. Господь дает тебе случай сделать добро, приблизиться к нему. Если ты не хочешь, Он найдет другого человека, который даст требующему должное и нужное ему.

Господь так любит нас, так благ к нам, так внимателен, что все эти «случаи» – встречи с разными людьми – не «случаи», а это все Господь через людей действует… Нужно хранить себя, быть чистым сосудом, чтобы Господь мог свободно располагать человеком для спасения других».

Благо тем людям, которые способны встречному раскрыть в нужной мере свое сердце, во встречном видеть «младшего» брата Христа и не жалеть ни сил, ни времени для того, чтобы послужить и ему в самом нужном для него в данный момент. Нам надо всегда помнить слова схиархимандрита Софрония, что «каждый человек есть непреходящая вечная ценность, большая, чем весь прочий мир и что дорог перед Богом каждый «единый из самых сих»».

ТЫ В ОТВЕТЕ ЗА ТЕХ, КОГО ПРИРУЧИЛ

Татьяна, 32 года, преподаватель:

Я, наверное, очень счастливый человек: у меня много друзей. Может, потому что я всегда очень дорожила дружбой, всегда поддерживала даже такие отношения, которые едва теплились.

Не знаю, говорят, у человека должен быть один друг. Даже поговорка есть: «Друзей много, а друг – один». Обычно в детстве или в юности так бывает: лучшая, «закадычная» подружка. Везде вместе ходят эти подружки, все-все рассказывают… Потом взрослеют, выходят замуж, и такой «подружкой», в идеале, становится муж… У меня же сложилось по-другому: вокруг всегда много знакомых-приятелей-подруг (не знаю, как правильно назвать), и все они мне чем-то близки и дороги. И среди них – лишь одна православная по-настоящему. Остальные – сочувствующие, как я это называю.

Сначала, когда я стала глубоко жить церковной жизнью, мне показалось, что вокруг – пустота. Те мои знакомые, с которыми я не могла говорить о самом важном для меня – о Боге, – не могли быть мне по-прежнему близки. Я чувствовала себя очень одинокой, хотя вокруг по-прежнему были люди. Я общалась с ними, но за спиной все время как будто тикали какие-то невидимые часы, отсчитывая время, которое, мне казалось, я безвозвратно упускаю.

Вот, пишу сейчас и сама удивляюсь, переосмысливая заново: ведь все это прошло! Само собой получилось так, что все стало на свои места. Слава Богу!

Кто-то тихо, бесшумно отсеялся. Это были такие люди, которые какими-то глобальными установками на жизнь расходились со мной. Другие остались.

Шло время, и знакомые перестали удивляться, что я хожу в церковь. Они даже иногда стали спрашивать меня, по мере возникновения вопросов, как, например, причащать ребенка, или когда поминовение усопших. Я никого не агитировала, никому не навязывала своего мнения, мне даже кажется, что я всегда была чересчур осторожна и, может быть, пассивна. Я просто продолжала со всеми дружить, при этом ЖИВЯ ЦЕРКОВНОЙ ЖИЗНЬЮ. И как-то так получилось со временем, что сейчас о вере я уже могу поговорить со всеми своими подружками. Кто-то начал причащаться, кто-то уговорил креститься мужа…

Я не только считаю, что нужно дружить с неверующими или невоцерковленными людьми, но и вижу в этом глубокий смысл.

Бывает такое, что мне неинтересно с человеком, и я понимаю, что в смысле приведения его к Богу, – я просто теряю время, свое драгоценное время! Но, все равно, мне жалко обрывать эти связи. Я не могу просто сказать: у меня с ним нет ничего общего – и отойти. Иногда мне кажется, что если я отойду от человека – как концы обрублю. Что потом будет с ним без меня? Как будто я в ответе за них…

Я перестаю общаться только с теми, с которыми уже просто не могу: что-то меня коробит в них, я некомфортно себя чувствую. А остальные – неплохие люди. Все – неплохие. Со своими достоинствами и недостатками. Ну – невоцерковленные. А я, что ли, всегда была воцерковленной? Около пяти лет назад я познакомилась с Юлей. Мы быстро нашли общий язык (хотя я трудно схожусь, вообще-то, с новыми людьми), стали забегать друг к другу в гости. И вот как-то случился у нас особо задушевный разговор. И Юля сказала мне, что она верующая и ходит в церковь. Кстати, разговор о вере тогда я завела. В то время я тоже глубоко верила в Бога, но, так сказать, еще с конфессией не определилась. Помню, моя первая мысль была: надо же! нормальный, вроде бы, современный человек – и православная… Вот так, через эту Юлю, я привыкала к Церкви, всматривалась в нее…

Конечно, мне со всеми моими друзьями-приятелями хочется сесть и говорить часами о Боге. Но я знаю: в половине случаев бесполезно. А иногда, в какой-то ситуации, – и к месту. У меня так было, немного раз, конечно, – раза два за три года, но все равно мне греет душу. И я думаю: не зря эти люди ко мне прилепились. Даже если они мне сейчас не нужны – значит такое у них в жизни обстоятельство, что им нужна я.

Недавно отыскал меня мой бывший ученик. Я у этих ребят в колледже была куратором, и они привыкли, что я все время с ними возилась. Вот и сейчас он звонит мне периодически, в гости иногда заходит. Муж один раз спросил: и о чем ты с ним разговариваешь? Действительно, точек соприкосновения особых у нас нет. Я просто выслушиваю, что он мне рассказывает; или он со мной советуется, например, какую куртку ему купить. Я знаю, что ему посоветоваться-то больше и не с кем. К тому же он сейчас «в раздумье» – начинать ли ему заниматься медитацией, или нет. Я чувствую, у него такой момент в жизни сейчас, что он ищет на что бы ему потустороннее опереться. Думаю, 50 на 50 – подастся он в буддизм или крестится. Я его не уговариваю, просто общаюсь с ним. Он, может, таким образом через меня присматривается к православию, приценивается.

Еще я считаю, что иногда важно просто житейским советом помочь человеку прийти к какому-то морально-этическому стержню. Например, у меня знакомая была одна случайная, вместе учились, она размышляла: встречаться ли ей с женатым мужчиной или нет. Все ее подруги говорили: да плюнь ты на эти условности, подумай о себе! А я, не касаясь никаких заповедей (тут уж не до хорошего), твердила: нет, так нельзя, это плохо; приводила какие-то жизненные примеры, что это оканчивается внутренним опустошением, глубоким разочарованием…

А иногда кажется – все это ерунда, вся эта моя дружба. И в пустых разговорах и пустом времяпрепровождении я гроблю собственное Время. Время, когда могла бы молиться, читать духовную литературу, разговаривать с собственными детьми, да мало ли еще чего!