История Византийской империи. Том 4

Нельзя не отметить, что немецкое крестоносное движение, направлявшееся через Угрию и через владения Стефана, должно было подействовать весьма благоприятно для начавшегося здесь политического акта. Все ведет к предположению, что Фридрих Барбарусса обнадеживал славян в успешном ходе их борьбы и в свою очередь обеспечивал себе тыл дружественными сношениями с сербским и болгарскими вождями. Ясно также и то, что Стефан Неманя весьма практично использовал положение дел, когда начал наступательные действия против Перника, Скопья и Призрена.

Хотя балканские события имели громадное значение в судьбах империи, но официальный летописец относится к ним весьма поверхностно. Лишь только Исаак Ангел проводил германское ополчение в Малую Азию, он поспешил на Балканский полуостров. «Еще не успел ты отдохнуть от забот, какие доставили тебе козни германцев, как повторяющиеся набеги из-за Дуная заставили снова избрать лагерную жизнь», — говорил Исааку придворный оратор 210. В 1191 г. митрополит Евстафий произнес в Филиппополе речь, посвященную военным делам. Поход Исаака, имевший целью «обуздание сербской надменности», на этот раз ограничился Филиппополем и был повторен в весьма непродолжительном времени, как о том можем судить на основании похвального слова Никиты Акомината. Византийские и сербские войска сошлись на Мораве, а Стефан тогда простирал свою власть уже до Скопья. Сербам нанесено было на этот раз значительное поражение, и, кроме того, завязаны переговоры с Белой III. В похвальном слове все преувеличено до такой степени, что почти утрачено понимание реальности.

«Как жених, исходящий из чертога своего... ты светлыми лучами оживил наши северные дела, как бы оцепеневшие от варваров. Бросив свой луч на балканских отступников, ты ослепил их. Затем ты прошел на запад и, как огонь всепожирающий, явился пред жалким далматинцем. Неманя растаял, как воск, и просил на конце пальца утолить его жажду. Сложив с себя символы власти и обнаженный от господства над далматами, он пришел коснуться прекрасных ног твоих и пытался ослабить удары неумолимой секиры твоей» 211.

Следует обратить внимание, что движение развивается параллельно в Сербии и Болгарии и что византийское правительство столько же озабочено бьшо восстанием в Болгарии, как военными предприятиями великого жупана Сербии. Последний одновременно ведет дело на два фронта. В то время как на юго-востоке успех сербов был обеспечен восстанием Петра и Асеня 212, по направлению Адриатического моря притязаниям их стояли на дороге Венгрия и Венецианская республика. С этой точки зрения представлялось бы весьма важным осветить намек на предприятия сербского великого жупана в Далмации, относящиеся к царствованию Исаака, хотя в самом слове под далматами разумеются сербы. Здесь по смерти Мануила Стефан Неманя в союзе с венгерским королем занял некоторые города в Северной Далмации вместе с Зарой.

На Адриатическом море сербские владения в Захлумье и Зете представлены были в княжении Мирослава и находились в зависимости от Сплетской архиепископии. Столько же влияние Римского престола, как и отдаленность от центра этих владений постоянно ставили великого жупана в необходимость защищать эти области против покушений со стороны соседей. После переговоров и соглашения с германским императором Неманя продолжал более активную деятельность на далматинской окраине. Так, он овладел Скутари вместе с окрестными епископскими городами 213и приморскими укрепленными местами Дульциньо, Антивари и Котор. В 1189 г. жена князя Михаила Дуклянского Демслава бежала в Рагузу вследствие притеснения со стороны Немани, и весьма вероятно, что с тех пор и Дукля присоединена к Сербии. По отношению к Котору имеется акт городского совета от 1186 г., помеченный временем Стефана Немани. Поражение на Мораве, которое так сильно преувеличил в своем похвальном слове Никита Акоминат, сопровождалось следующими результатами.

«Неманя убежал из боязни, чтобы не попасться в плен и не потерпеть наказание за проступок против своего господина. Ты же напустил на его дом всепожирающий огонь, который уничтожил не только то, что подвергается горению, но и самые камни, и взял большой полон, а многих перебил 214. Земля обратилась в пустыню, и не осталось в ней жителей. Далмация стала доступна только ветрам. Ты сам лично участвовал в битве, не подражая в этом своим предшественникам. Вследствие того еще недавно гордившиеся перед нами иноязычные племена испытали скорбь, и напал на них страх и трепет при слухе о том, какие бедствия постигли далматинцев».

Границы Сербии при Исааке простирались на востоке до области между горою Рудник и долиной Моравы и до Губочицы на юг от Ниша. На юге к Сербии отошла местность по течению Ситницы и Лабы и дальше Печ и Дечаны, наконец, небольшие области между Призреном и Скутари, не говоря о приморской области с городами Скутари, Антивари и Котор. Границы между Сербией и Византией могут быть обозначены: Белград, Равно, Ниш, Скопле, Призрен, Кроя и Алессио. До какой степени империя приписывала важность установлению мирных отношений со Стефаном Неманей, доказывается и тем, что сербский принц, сын Немани, был обручен с Евдокией, племянницей Исаака.

Что касается церковных отношений, то Стефан поставлен был в связь с папским престолом, так, в Далмации в его владениях господствовало католическое исповедание. Новыми данными освещен этот вопрос в исследовании проф. Станоевича 215. Ко времени усиления политической власти Немани приморская Сербия принадлежала к архиепископии Рагузы. При папе Клименте III решен был церковный вопрос таким образом, что Босна подчинена Сплету, а прочие сербские земли — Рагузе-Дубровнику. Именно к 1189 г. относится письмо к архиепископу Бернарду и другое письмо к Немане и его братьям Страшимиру и Мирославу, которым рекомендуется вновь посвященный архиепископ и определяется подчинение Дубровнику приморской Сербии. Несомненно, это открывало для Бернарда виды на расширение католической Церкви и на восточные сербские области, но политический такт Немани умело оберегал границу между влиянием папы и влиянием Константинопольского патриарха. Условия благоприятствовали тому, чтобы светская власть удержала свой авторитет, несмотря на раздвоение церковного правительства. После дела на Мораве византийское влияние должно было вновь подняться в приморской Далмации. Это видно, между прочим, из того, что сенат Дубровника просил Исаака Ангела принять республику под свое покровительство и что Византия в 1192 г. снова восстановила в Дубровнике свое влияние.

Переворот, произведенный в пользу Алексея, брата Исаака Ангела (1195), имел важные последствия в политике Византии на Балканах. Трудно сказать, была ли непосредственная связь между этим переворотом и тем, который в начале следующего года произошел в Сербии. Известно, что один из сыновей Стефана, по имени Волкан, был владетелем Зеты, которая до времени Стефана занимала главенствующее положение в Сербии и владетельные князья которой носили титул королей. По праву рожденья Волкан был старший из сыновей и ему принадлежало наследство в Сербском княжестве, но на самом деле, когда 25 марта 1196 г. Неманя отказался от престола с целью принять монашеский постриг, наследником его объявлен не Волкан, а младший сын Стефан, женатый на дочери только что вступившего на престол Алексея. Это распоряжение Немани, обусловленное, по всей вероятности, важными государственными соображениями, предоставляло зетскому владетелю титул великого князя с некоторыми привилегиями в его пользу за отказ от наследства на великое жупанство и вместе с тем узаконило на все последующее время отдельность Зеты от Рашки в политическом и церковном отношении. Принимая во внимание, что история Зеты развивалась в ином направлении, чем история континентальной Сербии, т. е. что в первой преобладали западные культурные влияния и латинский церковный обряд, эта область и в конце XII в. рядом новых и не предвиденных Стефаном мотивов приведена была к укреплению на пути своего предыдущего раздельного существования. Для оценки последующей деятельности Волкана имеют значение два обстоятельства: завоевательное движение Венгрии, окончившееся падением Хлума, удела Мирослава, и церковная политика папы Иннокентия III, имевшая столь крупное значение в истории папства. Оказывается, что Волкан был женат на родственнице папы Иннокентия и, следовательно, имел особенные причины вступить в ближайшие сношения с Римом и получить от папы некоторые церковные привилегии для своей страны. Таким путем Волкан приобрел для себя титул короля и для своей Церкви — самостоятельную архиепископию с кафедрой в Бари. В дальнейшем события сербской истории стоят в тесной связи с латинским завоеванием Константинополя.