Апокрифы древних христиан

Гностики, о которых писал Ириней, пользовались сложной символикой образов, придавали магическое значение числовым сочетаниям, которые тоже могут быть постигнуты только «избранными» и останутся тайной для непосвященных. Именно такой подход и дал основание Иринею назвать сочинения гностиков апокрифами, а так как он полемизировал с гностиками, стремясь доказать, что они искажают подлинное учение Христа, то для него их сочинения, также написанные от имени апостолов, были не только тайными, но и подложными. Такое же словоупотребление (тайные — подложные) встречается у Тертуллиана, христианского философа рубежа II и III вв. В конце II в. встречается выражение «Новый завет» как название собрания признанных священными книг. Евсевий Кесарийский упоминает о сочинении неизвестного автора, направленном против одной из радикальных христианских групп — монтанистов; в этом сочинении слова «Новый завет» употреблены применительно к писаному тексту, хотя само понятие существовало значительно раньше. Слово «завет» восходит к идее союза народа с богом, выраженной в библейских книгах; «Новым союзом» назвали себя кумранские сектанты, считая, что старый («ветхий») союз бога с иудеями потерял силу из–за искажения первосвященниками, фарисеями, вероотступниками истинного смысла божественных установлений, и они заключили с богом «Новый союз». В Септуагинте слово «союз» передано словом ??????? — завет, завещание (исходящее от бога). В смысле нового союза с богом это словосочетание встречается и в Евангелии от Луки: «…сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» ( 22. 20). Когда источником вероучения стали почитаться определенные отобранные писания, то на них было перенесено название «Новый завет».

Процесс отбора христианских книг, которые должны образовать этот «новый» (по сравнению с Ветхим) завет, был процессом сложным не только потому, что отдельные группы общин почитали разные писания, но и потому, что наряду с резко расходившимися по вероучению текстами были писания, восходившие к общей традиции, но отличавшиеся передачей отдельных эпизодов и интерпретацией отдельных речений Иисуса. Кроме того, когда сложились основные евангелия, ставшие хорошо известными верующим, и их переработка (или, вернее, редактирование при переписке) могла сводиться только к изменениям отдельных деталей, стали создаваться самостоятельные произведения, как бы дополняющие древнюю традицию: описания детства Иисуса, жизнеописание его матери, описания деяний отдельных апостолов, упомянутых в евангелиях, — Петра, Павла, Филиппа, Андрея и др. Последние были особенно многочисленны в связи с тем, что во II в. наиболее значительные христианские общины начинают связывать свое происхождение с деятельностью непосредственных учеников Иисуса: община Рима якобы ведет свою родословную от Петра, община Эфеса — от Иоанна. Отношение к подобным произведениям было различным. Некоторые христианские теологи и апологеты христианства рубежа II–III вв., принимавшие в качестве основных источников вероучения четыре канонических евангелия, ссылались как на авторитет и на другие священные книги. Так, Ориген использовал Евангелие от Петра и «Книгу Иакова», содержащую историю детства и замужества Марии (оба этих произведения приведены ниже), цитировал Евангелие евреев и «Деяния Павла», только с оговоркой, что их нельзя ставить в ряд с четырьмя евангелиями. Встречаются цитаты из неканонических произведений и у Климента Александрийского. В то же время продолжали вызывать сомнения у ряда богословов те произведения, которые вошли впоследствии в Новый завет, прежде всего Апокалипсис Иоанна и анонимное Послание к Евреям, которое сам автор назвал «словом утешения» (или «увещевания». — 13. 22). Тертуллиан не упоминал среди священных книг Второе послание Иоанна; Ириней — Послание Иуды.

Таким образом, христиане, особо почитавшие четыре новозаветных евангелия, были знакомы и с такой литературой, апостольское авторство которой или верность в передаче вероучения хотя и не отвергались совсем, но вызывали некоторые сомнения. У Оригена встречаются три группы писаний: «согласные» (????????????), «ложные» и те, которые находятся «под сомнением». Вопрос о возможности пользоваться теми или иными писаниями решался во II–III вв. руководителями христианских общин. В этот период в большинстве христианских групп складывается аппарат управления, главой которого были епископы, первоначально «надзиратели» за порядком и финансами, затем — духовные пастыри рядовых верующих. Им приходилось высказываться по вопросам вероучения, ссылаться на авторитетные писания. В Письме к Филадельфийцам, приписанном христианской традицией перу антиохийского епископа Игнатия (II в.), автор пишет о том, что некоторые христиане говорят ему: «Если я не найду этого в древности, я не поверю в евангелие», а, когда я говорю, что это действительно написано в наших древних писаниях, они отвечают: «Это нужно доказать». Судя по словам Игнатия, вопрос об авторитетности писаний стоял очень остро, причем особо почиталась сама древность традиции, лежащей в их основе.

Самым первым известным списком почитаемых книг является фрагмент, составленный в Риме около 200 г. и обнаруженный в 1740 г. По имени нашедшего его исследователя он назван «Каноном Муратори». В этом фрагменте нет начала, но ясно, что в первых строках речь шла о возглавлявших список четырех евангелиях. Составитель списка указывает, что они «согласны между собой». Эта оговорка знаменательна: по–видимому, и в самом конце II в. вопрос о рас–хождениях между каноническими евангелиями (прежде всего — между синоптическими евангелиями и Евангелием от Иоанна) волновал умы верующих. Канон включает «Деяния всех апостолов в одной книге» — имеются в виду новозаветные «Деяния апостолов» [35] Вопрос об авторстве и времени создания «Деяний апостолов», так же как и посланий апостолов, адресованных по форме всем христианам (их называют «католические» или «соборные» послания), неясен. Стилистические совпадения позволяют думать, что автором и третьего евангелия, и «Деяний апостолов», во всяком случае основной их части, является один и тот же человек. «Деяния» были написаны уже после падения Иерусалима, на рубеже I и II вв., после создания первых трех новозаветных евангелий. Главным героем «Деяний апостолов» является Павел. Признание этого произведения каноническим связано, по всей вероятности, с распространением «паулинизма» — учения Павла, которое в начале II в. получило поддержку многих групп христиан. Что касается соборных посланий, то они были созданы, как и поздние послания, приписываемые Павлу, вероятно, уже в начале II в., когда священнотворчество шло особенно интенсивно. ; автор списка подчеркивает, что эти деяния писаны в одной книге. Включены в «Канон Муратори» и тринадцать посланий Павла — без Послания к Евреям; из канонических соборных посланий отсутствуют послания Петра, Послание Иакова, Третье послание Иоанна. Любопытно, что в «Каноне Муратори» упомянута ветхозаветная книга «Премудрость