Будьон Де - Гитлер и Христос

Гитлер не верил ни в воскресение, ни в загробную жизнь. Эти два краеугольных столпа христианской религии и философии казались ему наиболее смешными. Но он твердо верил, что его единство с нацией в земной жизни неизбежно обеспечит возрождение ее в будущем. А это равносильно бессознательному влечению к вечной жизни. Христос говорит об этом как о факте свершившемся. Христос: "Очень желал я есть с вами сию пасху прежде моего страдания. Ибо сказываю вам, что уже не буду есть ее пока она не свершиться в царствии божьем". (Лк. 22, 15-16) Гитлер: "... от моего единства с ними до самой смерти, в любом случае взойдут в истории Германии семена лучезарного возрождения национал-социалистического движения и затем осуществление истинного единства нации".

Личный аскетизм Христа и Гитлера, отсутствие наследников, их презрение к земным богатствам, нашли свое отражение в следующих строках "завещаний". Христос: "Сие сказал я вам, чтобы вы имели во мне мир. В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь: я победил мир (Иоанн 16, 33). Гитлер: "Все чем я обладаю--если это имеет хоть какую--то ценность -принадлежит партии. Если же она прекратит существование --то государству. Если и государство будет уничтожено--ни в каком дальнейшем решении с моей стороны нет надобности".

В отличии от Христа, Гитлер дал политический прогноз развития цивилизации на ближайшее будущее. Христос ничего подобного не делал, т. к. оставлял свою микроскопическую организацию в крайне зачаточном состоянии. За него это сделает его любимец--Иоанн Богослов, в своем "Апокалипсисе". Сам же Христос ограничился выдачей общих инструкций апостолам, ибо единства в их рядах не было и Христос это видел. Описание Тайной Вечери во всех четырех евангелиях передает нервозность обстановки. То апсотолы перегрызлись между собой выясняя "кто больше", то сам Иисус попытавшись сделать намек на будущее предательство заставил апостолов волноваться и по очереди обращаться к нему с вопросом "Не я Равви? ". Квинтэссенция сказанного на Вечере: "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга". (Иоанн 13, 34) Вообще тема любви скрыто доминирует у Гитлера и явно превалирует у Христа, но у Христа она в основном исчерпывается кругом апостолов, которые после соберутся вместе только два раза, на восьмой и пятидесятый день после его воскресенья. Апостолы Гитлера вместе больше не соберутся никогда, хотя почти все они, в ближайшее время станут обитателями одного тюремного здания, а через год с небольшим-- предстанут перед "нюрнбергским трибуналом" -- организованном странами-победителями. Оценивая завещание Христа, явно понимаешь, что апостолы "любовью" отнюдь не воспылали, но вот ненависти к "неуверовавшим" в новоявленного мессию у них явно прибавилась. Опять сработала монада "любовь--ненависть" и то что оказалось невозможным сделать недостатком любви, -- было сделано избытком ненависти. Впрочем, именно так всегда и повсеместно заканчивается всякая "большая любовь". Правда, сомнительно, чтобы Христос это знал. Прогноз Гитлера на будущее был куда точнее, ибо что такое ненависть уж кому--кому, а Гитлеру было отлично известно. Он понимал что СССР и США вынуждены будут стать врагами Европы и что "большая любовь" Америки и Советов сразу уступит место всепожирающей ненависти. Однако даже его переразвитое оккультное воображение никак не могло предположить, что американский "Дон Жуан" всего через четыре месяца после его смерти, будет грозить своей мимолетной русской, как бы помягче сказать... "подруге", -ядерным ударом, а для создания в затуманенном девичьем воображении русских полной картины возможного апокалипсиса, метнет двумя бомбами в японцев. Гитлер совершенно полностью осознавал временность большевизма и предсказал его крушение еще в "Майн Кампф", когда болшевизм отсчитывал свои первые годы. Соединенным Штатам была предсказана гибель "до наступления поры зрелости". Сейчас мы наблюдаем полное распыление России, стабильное будущее Америки день ото дня выглядит все более и более сомнительным.

Что же получилось на самом деле? А получилось то, что должно было получиться, -- некий симбиоз пророчеств Христа и Гитлера. Все что делается сейчас в мировой политике диктуется исключительно соображениями любви в виде "защиты общечеловеческих ценностей", "идеалов демократии", "человеческого достоинства", "прав и свобод человека", "гуманизма". Послушайте речь любого провинциального диктатора-маньяка, кроме объяснений в любви вы в ней ничего не услышите. Почитайте политическую программу любой партии, лучше той, которая имеет реальные шансы достичь власти. Помимо объяснений в любви там непременно наличествует фраза о намерении "приложить все силы", мобилизовать "достойных профессионалов преданных своему делу", а также подчеркивается бесконечный приоритет интересов "всех слоев населения" ради которого все и затевается. Сложно сказать чем бы закончился национал-социализм если бы Германии удалось заключить выгодный мир в границах хотя бы на конец 1943 года (именно тогда велись переговоры СССР и Германии). Думается, что Гитлер был бы ликвидирован при очередном покушении, после чего какой-нибудь ХХ съезд НСДАП в 1956 году осудил бы "преступления нацистов" и "культ личности фюрера", а Германия превратилось бы в обычное развитое государство с крайне правым режимом. СССР и США не смогли бы долго оставаться союзниками, а Германия, сохранив идеологию "третьего пути", вряд ли нашла бы идеологические точки соприкосновения хотябы с одной их этих стран.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

СУД

"Как может сатана изгонять сатану? "

Христос (Мрк. 3, 23)

"Нельзя побороть дьявола с помощью

Вельзевула"

Гитлер (МК 2, 14)

И Гитлер, и Христос представали перед судом. Христу было тогда 33 года, Гитлеру--34, и к этому моменту они оба достигли максимально возможной степени зрелости своих взглядов. Христос, в сжатой форме, подытожил их накануне суда--во время тайной вечери, Гитлер--сразу же после, когда во время тюремного заключения написал большую часть своей программной книги "Mein Kampf". Обстоятельства приведшие Гитлера и Христа на скамью подсудимых да и сам ход судебного процесса-- поразительно похожи.

Даже при современном зверском "демократическом" законодательстве конца ХХ века, закрепленного в множестве пактов, конвенций, протоколов и взаимных обязательств, --осудить религиозного пророка, главным орудием которого является слово, или лидера партии, который также занимался только тем что сотрясал воздух, --практически невозможно. Невозможно, если во время следствия руководствоваться всеми нормами уголовно-процессуального кодекса. В веймарской Германии осуществить это было еще труднее чем сейчас. Что касается Рима, то уровень либерализма тогдашнего законодательства врядли будет достигнут в обозримом будущем. Однако Богу--Богово, а Кесарю--Кесарево. Гитлер и Христос были осуждены, хотя суд фактически признал их невиновными. Иными словами, суд, как прецедент, никак не решал их судьбы и обвинители руководствовались своими личными инстинктами не укладывающимися в рамки тогдашнего права. Единственным императивом в действии судей была целесообразность. Христу повезло меньше--его приговорили к смерти, Гитлеру--больше, ибо имея в тюремной камере много свободного времени, он уподобился Кампанелле, Сервантесу и Оскару Уайльду, занявшись написанием книги, ну и к тому же он понял главное: власти можно достичь и мирным способом. Но, обо всем по порядку.