Владимир Афанасьев - Ефросиния Московская. Крестный подвиг матери Русской земли

Перед большим решающим сраженьем.

«Ответь мне, князь, сулили ль супостату

Казны богатой, серебра и злата?

Стояли ль перед ним, склоняя выи?»

И князь ответил с горечью:

«Сулили!

Но не сговорчив и суров Мамай,

Несметную собрал в Орде он рать,

Чтоб разорить и сжечь дотла наш край

И веру православную попрать!»

«Тогда иди! И да поможет Бог

Очистить нашу землю от врагов!»

Окинул Сергий войско мудрым взором:

Блестели шлемы, латы и кольчуги,

И он подумал:

«Дорогие други!

Богатыри, лихие удальцы!

Полягут многие за Русь на бранном поле,

Сыра земля напьется крови вволю,

Плетутся нам небесные венцы».

На Дмитрия он ласково взглянул,

Обнял его и на ухо шепнул:

«Склонюсь я перед Господом с мольбой!

Ободрись, князь! Победа – за тобой!»

Рать выступила рано на рассвете,

Шел впереди Ослябя о Пересветом,

Два воина, два инока-монаха

За Русь святую шли, не зная страха,

В одеждах черных с белыми крестами.

И трепетало княжеское знамя.

Суровый лик Спасителя на нем

Горел на солнце золотым огнем.

На Дон пришли шестого сентября.

Вставала яркая холодная заря.

Но одолели Дмитрия сомненнья.

И осторожно старые князья

Советовали ждать здесь пополненья.

Но тут пришло от Сергия посланье:

– Не бойся ничего, иди вперед!

Тебя Святая Троица спасет!

Князь Дмитрий, молодой России гений,

Неудержимый чувствуя полет,

Отбросил колебанья и сомненья

И реку перешел с войсками вброд.

Сошлись войска, и перед началом боя

Сразиться в поединке вышли двое:

Орда послала биться Челубея,

Он силой богатырской был овеян.

От Дмитрия же схимник Пересвет

За землю Русскую жизнь положить готов,

Вперед бесстрашно вышел из рядов.

Он твердо помнил Сергия завет:

«Надежней, чем червленый крепкий щит,

Нетленное оружье защитит».

Стан русский затаил дыханье,

И под звериный мощный рев Орды

Поднялись разом кони на дыбы,

Сверкнули молнией летучей,

Богатырей потряс удар могучий.

Не два бойца —

Два мира здесь столкнулись,

Но ни один не одолел другого,

И замертво на землю пали оба…

И тотчас же войска пришли в движенье.

Так началось великое сраженье!

Еще не знала Русь такого боя,

На землю копья сыпались дождем,

И тучи стрел неслись над головою,

Мечи гремели, как небесный гром.

Всех заражая доблестным примером,

Князь Дмитрий впереди рубился смело:

«Да будет слово сказанное делом!

Умрем же, братья, за святую веру!»

Рубились, резались, дрались со всех сторон.

И алой кровью обагрился Дон.

А Сергий в те часы уединился,

Перед Святою Троицей молился,

Казалось, он следит духовным зреньем

За ходом величайшего сраженья.

Храм наполняли свет и тишина.

Порою старец прерывал молитвы,

Погибших называл он имена

И тех, кто ранен был на поле битвы.

Настало в битве страшное мгновенье:

Казалось, что не выдержат полки

Жестокой схватки и придут в смятенье,

Вновь одолеют русичей враги.

Но, выждав время, чтоб ударить в срок,

Из небольшой желтеющей дубравы,

Рубя врагов налево и направо,

Волынский вывел свой засадный полк:

И силы свежие легко монголов смяли,

Те с поля боя в ужасе бежали!

Перекрестившись, Сергий прошептал в волненье:

«Господь России даровал спасенье!»

И светлой радостью зажглись его глаза,

Скатилась по его щеке слеза.

Мамай следил за битвою с холма

И с горькою досадой произнес:

«Теперь я вижу, как велик Христос!»

Озарилась светлица

Темной ночью, как днем!

Это райские птицы

Засияли огнем,

Несказанным, небесным,

В золотых переливах,

Сергий в келлии тесной

Видел дивное диво!

Птичьи вспыхнули перья,

Словно в небе заря,

На высоких деревьях

Возле монастыря.

Старец вышел из кельи:

Свет рассеивал тьму.

Тихо ангелы пели,

Обращаясь к нему:

«Сколько птиц златокрылых

Возле кельи твоей

Ночью темною было —

Столько добрых детей

Даст святая обитель.

Ты веди их во мгле,

Ты – заступник, учитель

Всех на русской земле!»

Вот Сергий – старец на исходе дней,

Остались в прошлом подвиги, затворы,

И жизнь его окидывая взором,

Хотят постичь,

Что было главным в ней?

Упорный труд с зари и до зари,

Уклад простой, но чистый и суровый;

Он строил души и монастыри,

Чтоб на Руси звучало Божье слово.

Он веры протянул живую нить,

Чтоб примирить князей, объединить

Вокруг Москвы, и нанести удар,

И сбросить иго тяжкое татар.

Россия вновь пред гибельной чертой,

И я задумалась: найдется хоть один

Отчизны бескорыстный, верный сын,

Чтоб в наше время, темное, лихое,

Ободрить Русь молитвою святою?

Я побывала в Лавре на Крещенье,

Снега искрились, как века назад.

В январском золотистом освещенье

Сияла Лавра, словно Божий град.

Я помолилась в Троицком соборе

За Русь святую, за своих детей,

И чудилось мне в тихом стройном

Хоре

Освобожденье от земных страстей.

Я приложилась к чудотворной раке

Святого Сергия. Небесный аромат

Струился от нее, и таяли во мраке

Огни цветные золотых лампад.

И в этом древнем храме

Намоленном

Любовь я ощутила и покой.

И старец, сединою убеленный,

Коснулся сердца ласково рукой.

Как много потеряли мы святого!

Осквернены отцовские могилы,

И то, что сердце русское любило,

Разрушено по воле рока злого.

Лишь только вера светлая в Христа

Как прежде милосердна и чиста.

Она смягчает роковые страсти,

В нас пробуждает искренние чувства

И наполняет мудростью искусство,

Указывая путь к любви и счастью.

А в бедствиях спасает нас незримо.

Пока мы верим, мы непобедимы!

1

Разнесся слух по храмам Византии,

Подхваченный и знатью и толпой,

Что далеко в загадочной России

Явился миру истинный святой.

Молитвою он воскрешает мертвых,

А ласковым прикосновеньем рук

Святой умеет исцелить недуг…

И вот собрался я в далекий путь,

Преодолел я сотни, сотни верст

Без спутников, совсем один, как перст,

Чтоб на святого русского взглянугь.

2

Раскисла грязь, колеса вязнут,