СТАРЕЦ ИОСИФ. ВЫРАЖЕНИЕ МОНАШЕСКОГО ОПЫТА

Я помню, что когда приснопамятный старец говорил об этой боготворящей любви, он, случалось, оказывался вне себя и, сам испытывая ее Божественное воздействие, преображал и меня, заставляя испытывать чувство всеобъемлющей любви. Тогда весь образ моей жизни представлялся мне в ином свете, так что я недоумевал или, лучше сказать, стыдился при виде того, что в моей жизни проистекало от эгоизма, а не от любви. Но, было ли это результатом моего собственного усердия или же влияния старца, молившегося за меня, он, во всяком случае, достиг такого состояния, которое заставляло его становиться «всем для всех» [383] Ср.: 1 Кор. 9, 22. ради их утешения и утверждения. Бывало, что мой рассказ о каком‑либо печальном событии, которому я был свидетелем или о котором слышал от других, заставлял старца измениться в лице. Казалось, что он ощущал свою сопричастность страждущему члену, о котором шла речь, и часто в таких случаях старец принимался плакать. В других же случаях, когда он предавался безмолвию и занимался своим мелким рукоделием, можно было, даже если он не получал внешнего уведомления о каком‑либо случившемся несчастье, заметить изменение его облика, причем движения старца выдавали тревогу и страдание. Когда мы с детской дерзостью, которую он всегда нам прощал, задавали ему вопрос о причине этой перемены, он, смиренно вздохнув, говорил нам с чувством печали: «Кто‑то страдает, детки, и просит нашей помощи». Тогда он отрывался от своего дела, которым занимался в тот момент, и, казалось, принимался молиться. Некоторое время спустя мы узнавали, обычно из какого‑нибудь письма, кто именно страдал и каким образом он избавился от беды или получил облегчение в постигшем его испытании. Таковы таинства и действия человеческой любви, и блажен, кто, миновав ее деятельные ступени, с благой волей и добрым усердием сохранит заповедь сострадания, чтобы удостоиться и благодати полноты боготворящей любви, где все и во всем Христос [384] Кол. 3,11. — самосущая и всеобъемлющая Любовь.

«Итак, приидите, возлюбленные мои отцы и весь собор монашествующих, чтобы нам, отринув проклятое житейское попечение, с усердием взойти к своему распятию и, укротив, насколько возможно, препятствующие нам страсти, да соделаться подражателями Спасителя!» «То, что выглядит утеснением, — продолжает старец, — не боль, но соединение с истинной радостью и наслаждением, или, лучше сказать, посещение нас Богом. Ибо Он поистине придает нам силы, а также за нас сражается с врагами, победы же приписывает нам. Сам воюет, Сам побеждает и Сам же является военным трофеем!»

«О великое чудо, основание многих созерцаний! Внимайте словам моим, честные отцы, распявшиеся страстям ради любви Христовой, да взойдем на мысленный Фавор, чтобы достичь преображения через доброе изменение и чтобы и впредь Сладчайший Иисус являл умным очам нашим славу Свою, мы же таинственно вкусили бы истинной радости. Ибо Он — поистине Радость, Он же и Дарование! Лишь Он — Дарующий, и лишь Он — Дар! Сам Он — и Источник, и бьющая из него Вода живая».

Этими словами приснопамятный старец возводит нас на последнюю ступень своего умозрения. Затем он объясняет условия, при которых разумные существа могут с благодарностью во всей полноте осознать основной смысл слов: «все и во всем Христос» [385] Кол. 3,11. . Старец по–своему истолковывает глубинное содержание литургического возгласа: «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся». Приводя несколько небольших примеров, он представляет образ благодарения, которое может принести Богу человек, удостоившийся милости Божественной благодати и с убежденностью исповедующий, что «Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости». [386] Тит. 3, 5. Люди обоженные, ум которых взошел на высоту духовного созерцания, облеченные в полноту смирения преображающего их Бога Слова «отвращают, как Моисей, лице свое от неприступного видения» [387] Ср.: Евр. 12,21. и, как двадцать четыре старца в Апокалипсисе, поклоняются «Сидящему на престоле, Живущему во веки веков». [388] Откр. 4, 6.

Старец подробно описывает образ мышления людей совершенных и бесстрастных во Христе, преображенных благодатию и ставших подобием Прообраза, которые, будучи кроткими и смиренными сердцем, все доброе приписывают первому и главному Началу, себе же самим — ничего, осознавая, что все доброе в них устроено и приведено к совершенству Христом Иисусом, Господом их, и что «все Им и для Него создано» [389] Кол. 1,16. . Такова причина, по которой они твердо соблюдают бесстрастие в полноте освящения, ибо лишь тогда можно достичь совершенства своей личности.

С пришествием благодати, когда полнее ощущается беспредельность Божественного величия и, с другой стороны, слабость и ничтожество их тварного естества, они познают, что достоинство, которым они обладают, является Божественным даром и изначально (создание Богом), и в середине пути (избрание и изволение благости [390] Ср.: Рим. 8, 28; 8, 30. ), и в конце (дар освящения и совершенства). Таким образом, получают замечательное истолкование слова святого апостола Павла: «Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» [391] 1 Кор. 4, 7. . Полнота познания на этой ступени является не ложным умозрением, плодом наших собственных усилий, но чисто результатом воздействия Божественной благодати на умы совершенных во Христе и становится постоянным состоянием человека, проявляющимся в виде веры. Она делается как бы новой душой и сущностью разумных существ, так что неизменной реальностью для них является Бог, Который есть «все во всех» [392] 1 Кор. 15, 28. .

Старец следующим образом поясняет полноту равновесия в отношениях между Творцом и созданиями, соответствующую смыслу творения: «Бог производит на свет, создает и наделяет дарами Свои создания, а те, благодарно принимая их, с благодарностью возвращают долг. Это умозрение, несмотря на простоту, с которою его можно описать, становится реальностью лишь для пребывающих в состоянии освящения и бесстрастия, стяжавших "ум Христов" [393] 1Кор. 2, 16. и носящих "образ Небесного" [394] См.: 1Кор. 15, 47, 49. — Ред. ». Такие люди, как говорит старец, могут дерзновенно назвать Бога Отцом: «Только тот может назвать Отцом Бога нашего, кто по благодати познал Его как ОТЦА, И ТОТ ЗОВЕТСЯ СЫНОМ, КТО ВКУСИЛ ОТЕЧЕСКОЙ ЛЮБВИ. И тот воздает "Твоя от Твоих", кто увидел, что сам он наг, познав и собственную немощь и, равным образом, познав своего Благодетеля, Который облек его в дорогую одежду и назвал отныне сыном Своим по благодати. Такой, следовательно, и наслаждается богатством Отца своего и в чистоте воздает "Твоя от Твоих"».